Он помнил, как не мог спать по ночам, вслушиваясь в каждое шорох и надеясь, что это всё окажется сном. Пульсирующая боль от этих воспоминаний пронеслась в его сознании, оставляя ощущение пустоты и глубокого отчаяния. Осмотрев весь дом и не найдя ничего особенного, он сказал:

– Похоже, дед хотел, чтобы после него здесь не осталось ничего, – сказал Арсений, стараясь скрыть за этим словами свою горечь. Он увидел на полке старую фигурку, которую всегда ненавидел за её мрачное выражение, и со злостью столкнул её на пол. – Впрочем, это так на него похоже.

– В каком смысле? – спросила Крис, насторожённо глядя на него.

– Он попросил снести дом и залить участок бетоном, – сказал Арсений с неожиданной горечью в голосе, глядя в окно, выходившее на двор. – Чтобы не осталось ни одного клочка земли, который бы напоминал о его жизни.

Крис посмотрела на него, её глаза были полны мягкости и тепла.

– Ты же знаешь, ты – его главное наследие. Пока ты помнишь его, ни одно бетонное покрытие не сможет скрыть его следы на этой земле.

Арсений промолчал. Он почувствовал, как ком в горле не даёт ему ответить. Его охватила боль и беспомощность, и, не найдя слов, он лишь тихо вздохнул, стараясь собраться с мыслями.

Они вышли из дома и уже были готовы сесть в машину, как Арсений вдруг развернулся и направился к дальнему краю двора, будто что-то вспомнил. Солнечный свет пробивался сквозь деревья, а ветер шевелил траву, создавая ощущение тишины и спокойствия.

– Ты куда? – удивлённо спросил Билл, остановившись рядом с ним.

– Кота навестить, – ответил Арсений, не оборачиваясь.

Билл пожал плечами, бросил взгляд на огонек сигареты и с привычным равнодушием закурил.

Арсений дошёл до конца участка и остановился возле импровизированного надгробия, сделанного из простого дерева. Арсений смотрел на этот небольшой холмик, обрамлённый полевыми цветами, и чувствовал, как прошлое и настоящее снова переплелись в его сердце. Тишина вокруг стала зловещей, как-то резко и невидимо сгущаясь в воздухе, становясь тяжелее, чем обычно. Легкое дрожание в атмосфере ощущалось на уровне инстинктов, заставляя сердце биться чуть быстрее. В этот момент, как будто сама тишина раскололась, и в его голове прозвучал пронзительный крик – ужасающе резкий, почти осязаемый. Крик, который не был ни настоящим, ни вполне вымышленным. Он словно вырвался из самого прошлого, обрывками воспоминаний, неосознанно цепляясь за самые темные уголки сознания.

Этот звук был едва уловим, едва различимый, но все же он на мгновение стал центром всего существующего. Арсений напрягся, его взгляд метался в поисках источника звука, но ничего не находил. Внутри было только эхо этого крика, и это эхо всколыхнуло давно забытые страхи.

Сначала это был лишь холодный прилив тревоги, затем – острая боль, как если бы что-то невидимое начало вгрызаться в его виски. Он почувствовал, как его мысли начинают расплываться, тяжело и густо окутывая его разум. Каждая попытка сосредоточиться приводила к новым виткам боли, пульсации, почти невыносимой.

В висках тянуло, как если бы кто-то невидимый вонзил в них ледяные иглы, затем с каждым моментом становилось все хуже. Болело так сильно, что казалось, будто его сознание вот-вот разорвется. Но не успел он понять, что происходит, как в теле появилось ощущение нереальности – земля под ногами будто начала скользить, становясь вязкой и жидкой. Взгляд плавно расплывался в темноте, а реальность стала казаться далеким, чуждым сном, из которого не будет пробуждения.

Внезапно темнота, густая и черная, захватила его сознание, и он погрузился в нее безвозвратно.

Крис и Бил, заметив это, подбежали к нему.

– Что с ним? – в панике спросила Крис, её лицо было полным тревоги.

– Упал в обморок, – ответил Билл, поднимая Арсения на руки и унося его к машине.

Арсений пришёл в себя, но тяжесть в голове никуда не исчезала, руки дрожали, а перед глазами всё ещё плыло. Он попытался сфокусироваться, но чувство странной пустоты накрывало, мешая осмыслить происходящее.

– Что произошло? – пробормотал он, пытаясь собраться с мыслями.

– Ты упал в обморок, – сказал Бил.

– Я… слышал крик, – выдавил Арсений, его взгляд блуждал, словно он ещё находился в полусне. – Это был… это вы кричали?

– Никто не кричал, – с лёгким беспокойством сказал Билл, переглянувшись с Крис. – Наверное, тебе померещилось.

– Может быть, – Арсений замолчал, глядя в никуда, словно пытался убедить самого себя. – Наверное, просто… усталость. – Похоже, недосып сказывается, – сказал Арсений, пытаясь перевести тему. – Ладно, поехали в отель.

– Поехали, но за тобой должок, – улыбаясь, сказал Бил.

– Это ещё за что? – удивлённо спросил Арсений.

– Извини, но на руках я ношу только женщин, а сегодня пришлось поднимать и тебя, – подметил Бил с улыбкой.

Арсений откинулся головой на спинку сиденья и с усталой усмешкой произнёс:

– Да чтоб тебя.

Они отправились в отель, где остановились, но тревога и воспоминания о деде всё ещё мучили Арсения. Падение казалось ему странным – раньше такого не случалось, и трудно было поверить, что обычный недосып мог привести к этому. Его беспокоила не только слабость, но и непонятный страх, который он не мог объяснить. А ещё – этот крик. Пронзительный и громкий, будто откуда-то издалека. Это заставляло его чувствовать себя беспомощным, вызывая воспоминания из детства, когда он тоже испытывал подобные ощущения. Арсений решил отложить эти мысли, убеждая себя, что всё это, возможно, просто плод его воображения. Он смотрел на медленно убывающей дом, пока он полностью не скрылось за горизонтом.

– Ты можешь отнекиваться, но тебе действительно стоит обратиться к врачу, – мягко сказала Крис, но в её голосе звучала твёрдость.

– Крис, я в порядке, – тихо ответил Арсений. – Не надо раздувать. Пару часов сна – и я как новенький. – Его глаза медленно закрывались, и, несмотря на все усилия удержаться, усталость взяла верх, и вскоре он погрузился в глубокий сон.

Проснувшись утром в отеле, Арсений сразу принял решение – он должен попрощаться с другом лично. Он быстро оделся, не тратя лишнего времени, и вскоре он и Билл уже ехали по улицам, направляясь к его старой школе. Глядя на фасады зданий, Арсений с трудом верил, что когда-то, много лет назад, каждый день проходил этими самыми улицами, спешив в учебное заведение.

Воспоминания всплывали одно за другим: каждое утро с портфелем на плече, каждый знакомый магазин, каждый парк, где они с друзьями проводили перемены. В его памяти вновь оживали лица школьных товарищей, строгие учителя, казавшиеся непоколебимыми, и шумный ритм школьных дней. Всё это теперь казалось частью другой жизни, но чувство связи с этим местом не исчезло. Эти мысли были наполнены лёгкой ностальгией и гордостью за пройденный путь.