– Да, шесть лет. Слишком долго. Сначала работа, потом один проект за другим, – он горько усмехнулся. – Я думал, что успею позже. Всегда думал, что времени у нас ещё много.

– Я понимаю, – ответила Кристина мягко. – Но главное, что сейчас ты едешь к нему. Это важно. Ты показываешь, что он тебе дорог, и это лучшее, что ты можешь сделать.

Арсений посмотрел на неё и кивнул.

– Ты права, – сказал он, чувствуя, как в горле встал ком.

В голове Арсения всё ещё крутились мысли о компании, о проектах, о том, что предстоит сделать, но сейчас, впервые за долгое время, он позволил себе поставить семью на первое место.

Выйдя из аэропорта, Арсений шагнул на знакомую землю,город Икжлов. Ветер, холодный и пронзающий, как остриё ножа, заставлял его плечи напрягаться, а лёгкий мороз, впивающийся в кожу, будто высасывал последние силы. Он чувствовал, как будто этот город стал не только чужим, но и опасным. Как будто тот, кто был здесь когда-то, уже давно исчез.

Всё изменилось – и он сам, и эта улица, которая когда-то казалась домом. Он невольно задержал дыхание, стараясь привыкнуть к ощущению резкого холода. Это чувство, смешанное с запахом влажного бетона и бензина, будто бы переносило его в прошлое. Его взгляд скользнул по тусклому освещению терминала, вспоминая, как много лет назад он с таким же ощущением нетерпения и лёгкой тревоги впервые покидал этот город. Тогда перед ним был весь мир, полный возможностей и ожиданий. Сейчас же это освещение напомнило ему не столько о прошлом, сколько о разнице между тем, кем он был тогда, и тем, кем стал теперь. Чувство лёгкой тревоги сменилось тяжестью осознания – мечты юности уступили место ответственности, сомнениям и усталости от бесконечных компромиссов. Он непроизвольно вздрогнул. Повернувшись в сторону арендованной машины, он заметил, как рядом с ней уже стояли Кристина и Билл. Оба смотрели на него с нескрываемым беспокойством, но Арсений едва ли мог в этот момент уделить внимание их переживаниям.

Он оглядел серое небо родного города, которое казалось таким же, каким оно было много лет назад, когда он покидал его. Это небо всегда вызывало у него противоречивые чувства. Он чувствовал, как мысли будто размываются, утрачивая чёткость, и даже самые простые решения становились для него сложными. В этот момент ему казалось, что он стоит на грани, балансируя между прошлым, которое всегда казалось ему недостижимо близким, и настоящим, в котором он всё меньше находил себя. Но всё же что-то внутри говорило, что теперь всё по-другому. В воздухе чувствовалась тяжесть, как будто что-то неуловимо и безвозвратно ушло. Он попробовал сосредоточиться, но всё равно не мог избавиться от ощущения растерянности.

– Всё в порядке? – Спросила Кристина, в её голосе была забота, но Арсений ощущал, как она ненамеренно выталкивает его в ещё большую пустоту. Он не мог выговорить все слова, которые терзали его, не мог показать ей, как велика его растерянность. И всё-таки, он смог сказать:

– Всё нормально, Кристина. Просто… слишком много всего.

Он не мог позволить себе расслабиться. В его мыслях была не только проверка состояния дедушки, но и решение медицинских вопросов, связанных с его переводом в более комфортное место. Но что, если его дедушка никогда не вернётся к прежнему состоянию? Арсений чувствовал, как эта мысль ломает его рассудок. Ему нужно было быть сильным, но где взять силы, когда сердце сжимаются от мысли, что больше не увидит того человека, который когда-то был его опорой? Он задал себе вопрос, можно ли вообще «готовиться» к утрате? Или вся эта самоподготовка – лишь иллюзия, в которую мы верим до последнего момента? Параллельно не прекращались мысли по проекту, которым он занимался последние годы. Стратегический план компании, на котором зиждилось его будущее, по его мнению требовало постоянно присутствия. Всё это вместе оставляло ему очень мало времени на себя, а уж тем более на размышления о прошлых годах.

Оказавшись в машине, Арсений все так же молчал, поглощённый своими мыслями. Машина скользила по знакомым улицам, но и здесь изменения были очевидны. Как быстро он сможет вернуться? Он всё снова и снова задавал себе этот вопрос, но чёткий ответ никак не приходил. Всё, что он знал точно, это что старый город, когда-то так близкий и родной, теперь казался ему чуждым. Он не чувствовал себя здесь как дома. Всё изменилось – здания потускнели, а магазины заменили свои вывески на новые. Даже привычные улицы больше не вызывали в нём радости, скорее, странную тоску и беспокойство. словно давно стёртые картины вновь врывались в его память, напоминая, что раньше всё было совсем по-другому.

Когда они прибыли в больницу, Арсений попросил Кристину и Билла остаться в машине. Он понимал, что должен держать себя в руках, но каждая мысль о состоянии дедушки отягощала его разум, словно накатывающие волны, разбивающие спокойствие. Вспоминая те моменты, когда дедушка был не просто главой семьи, а его личной опорой, Арсений чувствовал, как внутри него растёт глухая боль. Пустота, которую он ощущал, не просто отравляла его мысли – она заставляла его чувствовать себя беспомощным, несмотря на все старания сохранить самообладание. Он пытался сосредоточиться на том, что нужно сделать, но образы из прошлого – дедушкины добрые глаза и его привычка тихо напевать под нос – возвращались, размывая границу между настоящим и памятью. Пока он шагал к входу, воспоминания о детстве всплывали в его памяти. Эти образы вызывали болезненное ощущение утраты, которое он старался подавить, готовясь к разговору с врачами. Внутри больницы его встретил дежурный врач.

– Кирилл Гаврилович поступил в реанимацию. Состояние стабильное, но пока посещение невозможно, – сказал врач с сухой интонацией, и даже его взгляд был скорее формальным, чем сочувствующим. Арсений молчал, но его пальцы на мгновение сжались в кулак. Он ожидал услышать нечто большее. Ему казалось, что даже стены больницы словно бы давили на него, напоминая о беспомощности в этой ситуации. Однако он заставил себя выглядеть спокойно, лишь коротко кивнув в ответ. – Мы оповестим вас, как только можно будет увидеть пациента.

Словно по инерции, Арсений поблагодарил его и, не задерживаясь, покинул здание. Он не пытался скрыть раздражение, хотя и не хотел показывать свою обеспокоенность. Ему нужно было взять себя в руки, чтобы не дать этой ситуации подорвать его контроль. Всё, что он делал, он делал для того, чтобы вернуться к работе. И сейчас не было места для эмоций – они просто отвлекали его от того, что требовало действий.

Выйдя на парковку, он встретил Билла и Кристину.

– Как он? – спросила она.

Арсений немного опустил голову, стараясь собраться с мыслями, прежде чем ответить.

– Состояние стабильное, но я не знаю, когда смогу его увидеть, – ответил он.

– Тебе не сказали, сколько времени нужно на восстановление? – спросила Кристина.

– Надеюсь, что недолго, – ответил он, но тут же добавил с заметной усталостью в голосе: – Работа не может ждать. Я думал, что смогу увидеть его сразу, но… придётся подождать.

Билл, который молча наблюдал и курил за происходящим, подошёл немного ближе, вмешиваясь в разговор.