- Ваше сиятельство? Да как жа я его нарисую, если никогда не видел?

- Афонька! Не видел – сходи, посмотри. В сарае стоят - три штуки. Можешь подойти, даже потрогать руками.

- Ваше сиятельство. Я говорю про царя–батюшку, а не про пушку. Я не могу нарисовать человека, если с ним не встречался.

- Что значит не встречался? А в кабинете полицейского? Кто на тебя строго смотрел со стены? Когда ты ему рассказывал про зверское нападение с избиением?

- Так, это, что? Был государь?

- А ты, думал, кто? Так, что… Бери его лицо, вместе с головой, мундиром и орденами. Переноси на поле боя. Ставь рядом с пушкой. И рисуй.

- Ваше сиятельство, может и вас нарисовать где-нибудь неподалёку. Всё-таки лучи красиво падают именно на вас.

- Не надо. Императора будет достаточно.

…..

- Господин князь? - хрупкая девушка заглянула в кабинет подполковника. - Вы про меня не забыли?

- Я занят! – не отрывая головы, продолжили писать.

Посетительница вошла полностью внутрь. Прикрыла дверь. – Вы говорили подойти вечером, когда никого не будет. Уже вечер. В коридоре никого нет.

- А дневальный?

- На месте. Кроме него, никого. Кирилл Васильевич, поговорите со мной.

Князь недовольно покусал губы. Раздосадовано посмотрел на «приёмного» подкидыша. - О чём говорить? Опять будешь просить купить какое-нибудь предприятие, фабрику или завод. - Mademoiselle Marie, у меня создаётся впечатление, что ты собралась создать… по меньшей мере centre de l’industrie lеgеre. (Центр легкой промышленности. Франц.). Маруся, Коломна - маленький уездный городок. Пусть он таким и останется. Оставь сонное царство в покое. У тебя есть фабрика Латыпина. Вот и играйся с ней.

- Месье Ланин, обещаю. Сегодня не буду просить покупать предприятия. У меня другой вопрос.

Вселенец нехотя оторвался от писанины. - Слушаю.

- Я смотрю на распухшие руки наших швей, на их сутулые спины и у меня постоянно возникает мысль: Что это неправильно. Шить таким способом в ХIХ веке - это какое-то варварство и недоразумение. Нужна современная швейная машинка. И не просто машинка, а Зингера. Что это за машинка и кто такой Зингер, у меня в голове воспоминаний нет. Я спрашивала у других. Никто не знает. А мысль сидит занозой и не даёт покоя. Вот и решила подойти к вам, спросить - может что-то скажите?

- Зингер? Зингер? Зингер? - вселенец погонял слово. Нахмурил лоб. Сделал вид, что вспоминает. Развел ладони в стороны. - Увы. Тебе не повезло. Не могу вспомнить. У тебя, всё?

- Ваше сиятельство, - взгляд девушки стал строгим, как у учительнице в классе. - По глазам вижу, знаете. А говорить не хотите.

- Допустим. Я знаю одну семейку Рейзингеров. Они что-то собираются создавать в этой области.

Обрадованная бизнесменка захлопала в ладоши. - Давайте быстро купим у них сотни две изделий и облегчим труд наших портних. А заодно и резко увеличим выпуск готовой продукции.

- Маруся, боюсь, сделать это, да ещё быстро, не получится. Рейзингеры находиться далеко за границей. Может быть даже в Америке. (Не говорить же ей, что Айзек Зингер ещё не родился. Тем более не изобрел свой знаменитый механизм.).

Девица надулась. Вытянула губы уточкой. - Тогда, может быть, посоветуете какого-нибудь другого умного инженера. Который быстро создаст такую машинку и запустит в производство. Нам очень надо!

Глаза вселенца удивлённо поползли из орбит. - Мадмуазель Мари, как вы представляете, такое? Я не глядя останавливаю на улице человека. И говорю: Эй, ты, иди сюда. Ты инженер? Да, ваше сиятельство. Ты умный? Так точно, ваше сиятельство. Точно умный? Точнее некуда, господин князь. Тогда, я ему – А ну! Давай, быстро изобрети мне чудо-машину для Маруси и ткачих. А то у них руки болят и спина кривая. Он – мне: Хорошо, ваше сиятельство. Вот, вам готовый экземпляр. Берите – пользуйтесь, на здоровье. Только не забывайте менять масло. Так что ли?

Посетительница раздосадовано топнула ножкой. - Кирилл Васильевич, а что делать? Труд на фабрике тяжелый. Люди слепнут, изнашивают себя до смерти. Вы же не зверь?

- Я – нет. А вот, ты? Да! Заявила недавно, что с легкостью завалишь мир «Коломенскими» платками. Было условие - купить фабрику. Ни про какие машинки и тяжёлый труд наемных работниц речи не шло. Тебя сразу предупреждал - сиди тихо, мирно. Раскладывай свои узоры. Нет, захотелось фабрику. Я – купил. Теперь иди и расхлебывай.

Молодая бизнесменка нахмурила лоб. - Между прочим, эта машинка, нужна и вам?

- Мне то зачем? Я, слава богу, человек военный. К ткацкому делу отношения не имею.

- Я узнала про мастерскую, где шьют форму для ваших солдат. Они до сих пор не закончили второй комплект. Когда вы заказывали - пять.

- Как, на закончили? - князь недовольно откинулся в кресле.

- Так! Потому, что шьют на руках. А была бы машинка. Я бы выполнила ваш заказ уже полностью. А пока ваши солдаты, которые артиллеристы, и которых вы так любите, и лелеете, будут ходить в одном комплекте!

Подполковник взял паузу. Закусил губу. Почесал голову. – Хорошо. Видел, один вариант машинки, лет десять назад, когда был в Варшаве. Какой-то чокнутый дедок предлагал купить. Времени прошло много. Попытаюсь вспомнить.

- Через сколько времени я получу рабочий экземпляр? - хищница тут же вцепилась в наживку.

Князь постучал пальцами по столу. – Думаю, месяца через два.

- А чего так долго?

- Mademoiselle, comportez-vous dignement envers une jeune fille. (Мадмуазель, ведите себя достойно, как и положено юной девушке. Франц.). – Воспитатель найдёныша взял перо, как указку. Начал помахивать. – Проект серьёзный. Необходимо время для изготовления пробного образца, потом надо провести испытания, собрать и обучить мастеровых, наладить производство. Заказать специальные иглы. И много чего, а чём вы даже не догадываетесь. Два месяца – минимум.

Прелюдия 3.

Князь Ланин внёс запись и время в «Журнал наблюдений», расписался, захлопнул его. - Господа офицеры, сегодня у нас итоговые стрельбы «Изделия номер один» «Снарядом номер три». Будем надеяться, что они пройдут успешно и мы наконец-то займёмся другими делами.

- Господин подполковник, вы уверены, что мы сегодня примем «Снаряд номер три? - скептически переспросил капитан Игнатов.

Князь улыбнулся. Показал рукой на стоящего рядом подпоручика. - Вот же, господин Котейкин, весь праздничный, вычищенный, выбритый, аккуратно подстриженный - явно готовый закончить испытания и запустить снаряд в серию. В отличие, от вас, господин капитан! - Подполковник строго прищурил глаза. Добавил металла в голосе. - Одежда помята. В сапогах нет должного блеска. Аксельбант перекручен. На плече пыль… На лице ссадина! Почему явились на испытания в непотребном виде? Или не верите, что они будут удачными?

- Виноват! С утра поднят по тревоге. Проникновение на закрытую территорию. Патруль поймал возле реки двух мужиков. Камни искали. Попытались убежать. Пока догнали. Пока разобрались. Не успел привести себя в порядок.

Строгое начальство посмотрело на подчинённого презрительно сверху вниз, как на сорняк, возникший по дороге. - Капитан, я не интересовался, где вы были утром и чем занимались! Я спросил - почему вы в неопрятном виде?

- Ваше высокоблагородие, клянусь, больше такого не повторится!

Подполковник повернулся к подпоручику Котейкину. - Дмитрий Павлович, объясните, не совсем понятно - зачем поле утыкано столбами? И почему их так много?

- Мишени, господин подполковник. Изображают атакующего врага. А ещё по ним можно определить силу взрыва и дальность разлёта осколков.

Ланин подошел к открытому окну наблюдательного пункта. - Командуйте, капитан. Время восемь ноль восемь. А мы до сих пор не стреляли.

Игнатов поднёс рупор ко рту. Начал отдавать команды солдатом... - Внимание, подготовить пять снарядов с одной красной полосой. На счёт три, провести пять выстрелов, подряд. Раз, два... три – начали.