– Согласен. Это оказались не обычные повстанцы, а люди, ведущую собственную пропаганду собственных ценностей и идеалов, вразрез отличавшихся от идеалов Рейха.

– Да, при расследовании оказалось, что пропаганды церкви и Культа Государства в этом регионе было критически мало, что и повлекло к распространению еретических и отступнических идей. Это всё привело к мыслям, что в высшем руководстве есть предатели, но разбираться с этим уже другим людям… я умываю руки. Инквизиция, инспекторы, конечно, занялись своей любимой работой – дознание информации и бесконечные пытки, во время расследования было показательно казнено свыше четырёх десятков чиновников и три десятка священников, ещё сотни отправились в тюрьмы, которых посчитали за еретиков, но этого будет чертовски мало. Хотя мне сейчас плевать на этот мятеж, – небрежно кинул Лорд. – Давай покончим с этим с этим.

– Да, простите за расспрос. Не каждый день удаётся поговорить с людьми вашей, как вы говорите масти. Что ж, я принёс вам некоторую информацию, которая подтверждает ваши догадки, – сказав собеседник, протянул несколько листов.

Взяв бумаги, Лорд стал в них внимательно вчитываться, но через несколько мгновений его лицо помрачнело, и он, откинув бумаги на стол, буквально подорвался с места и заспешил к выходу. Его захотел остановить официант, требуя оплаты за кофе, но Ротмайр отмахнулся со словами:

– Вон тот мужчина уплатит – указывая на своего информатора.

Антоний в свою очередь достал удостоверение Теневика полк–ордена и показал его официанту, избавив себя от траты денег. С недовольным лицом и с расстроившимся взглядом официант, надевшийся на чаевые, которые были строго определены Управлением пищепромышленных заведений культурного досуга Департамента юридических лиц в сфере культуры Министерства культуры, взял чашку со стола и унёс.

Теневик полк–ордена, достал устройство, похожее на широкий телефон, но таковым не являлось. Это оказался обычный коммуникатор полк–ордена. Он переключился на индивидуальную связь с Командором и стал печатать в сеть закрытую текст:

– Стервятник решил покинуть гнездо.

– Что прости за чушь? – появился через полминуты вопрос, явно заданный Командором в возмущении. – Вы можете выражаться понятней? Наша сеть не просматривается со стороны Имперор Магистратос.

Антоний улыбнулся и снова начал набирать текст:

– Простите Командор, я не удержался. Я сообщаю, что Верховный Лорд Ротмайр решил покинуть Рим.

– Отлично. Благодарю за информацию. Пора инициировать план по его перехвату. У нас есть свободная гражданско–тактическая группа в пределах Рима.

– Да, есть такая.

– Хорошо, инициируйте план по перехвату Лорда, а в цитадель–монастырь нашего полк–ордена пока ничего не сообщайте. Им не о чем знать, об этом.

– Слушаюсь, – напечатал Теневик, быстро сунул коммуникатор в карман и вышел из кофейни.

Спустя час.

В кабинете стоит непроницаемая тишина. Окна и двери плотно закрыты, а поэтому помимо тишины в помещении несколько душно. По крайне мере здешнему единственному цветку, увенчанному желтоватым колоском с белыми тонкими лепестками здесь плохо.

В кабинете присутствует единственный человек. Командор сидит за собственным столом и что–то высматривает в экране монитора компьютера, который являет собой ещё старую сборку, времён до Италийской Ночи Междуцарствий, став, ещё как–то работающим анахронизмом давно ушедших времён. Машина тихо постанывает, под тяжестью пережитого времени и оттого в кабинете стоял негромкий гул работающей техники.

Кто он такой, человек работающий день и ночь на полк-орден? Командор из своего кабинета беспрестанно день за днём управляет аванпостом, который ему вверили. С должности он мог лишь перевестись в другой аванпост, если таковой имелся или же его могут попросту снять со службы. В ином случае, с поста командора может снять только смерть.

Хоть главы аванпостов не участвуют в операциях полк–ордена, если не проявят личное желание, но и их жизнь не была лёгкая. Ежедневно на командора аванпоста взваливалось масса задач, которые необходимо было решать. Это и обеспечение продовольствием, и снабжение инструментами и приборами разного рода для обслуживающего персонала, и техническая поддержка аванпоста, и коммунальные услуги, и канцелярские принадлежности… вплоть до стройматериалов для ремонта или строительства объектов. Проще сказать, что всё, что не касалось обеспечения оружием, амуницией, техникой и информацией солдат, командоры приобретали сами. Каждый аванпост максимально автономен, а это значит, что его экономико–хозяйственная сторона должна была обеспечиваться командорами без частого согласования с центром. Главам аванпостов всего лишь из штаба выделяли деньги, чтобы было на что всё приобретать, а где они возьмут всё им необходимое: купят у Рейха, у частного лица или достанут по-другому не так сильно волновало цитадель-монастырь – сердце полк-ордена.

Несмотря на то, что в кабинете стоит приятный компьютерный гул, его обрывает жужжание панельных ламп над головой, как вдруг и их бренчание работы развеял звук скрипучей двери и в помещение прошёл мужчина в строгом костюме с листами в руках.

– Вам пришли прошения из четырёх министерств, на которые необходимо ответить в самое ближайшее время, – сказал вошедший человек.

– Хорошо, положите на стол и можете быть свободны, – спокойно, сиплым голосом, чуть оторвавшись от своего компьютера, сказал Командор.

Вошедший человек спешно положил четыре листка на стол и тут же удалился из кабинета. В помещении вновь воцарился тихий и спокойный звук неспешной работы старого компьютера.

Командор мысленно про себя проклял министерства, ведь почти каждую неделю ему, и командорам из других аванпостов, из бесчисленных структур Правительства Рейха слали запросы об отчётах разного рода. А какой направленности может быть прошение, это уже было в воле министерств и их структурных подразделений, которые его составляли. Они могли запросить всё, что придёт им на ум: от отчётов про количество мётел в подвале до лояльности персонала идеалам Рейха. И сейчас ему вновь придётся разбираться в бесконечных требованиях бесконечных министерств.

Командор решил с каждым прошением разобраться по очереди.

Он взял со стола первый листок. От того, что в его в его руках был слегка желтоватый лист, от этого простейшего ощущения особенности у Командора на лице проступила лёгкая улыбка, ведь он единственный, наверное, из всего командорского состава, кто пользовался бумажными носителями. Все остальные предпочитали использовать электронную почту, а приближённость к чему-то архаичному и старому повышает ощущение особенности, что является хоть какой-то попыткой подчеркнуть свою уникальность в сером мире.

На первом листе оказалось прошение от Министерства Идеологической Чистоты.

– Проклятье, – выругался вслух Командор, но довольно тихо для того, чтобы его не услышали за дверью. – Чистоплюи моральные.

И причин не любить это министерство у любого руководителя было предостаточно. Вечно любят следить за лояльностью Культу Государства, и для этого они были уполномочены запросить любую информацию. Это министерство фанатично старалось следить за каждым человеком в Рейхе, практически еженедельно отслеживая его лояльность. И если характеристика не совпадёт с действиями гражданина, то руководитель мог быть арестован сразу по нескольким статьям Идеологического Кодекса: «Подрыв идеологических основ Рейха», «Сокрытие фактов, угрожающих идеологическому строю Рейха» и «Нанесение ущерба идеологическим устоям Рейха».

Было ясно, что любой руководитель яростно, тоже практически с фанатизмом поддерживал Культ Государства и верность Рейху в любом своём подчинённом, вплоть до увольнения, или даже хуже. Бывали случаи, когда руководители собственноручно писали доносы на своих работников в министерство или даже активно принимали участие в поимке нерадивого работника за самые мелкие нарушения – косой взгляд на символ власти, критика действий «Департаментов» или, упаси Боже, обвинение в неправильности выбранного курса.