- Как теперь фамилия этой Жданковской? - спросил Седзин-сан таким тоном, будто знал это, но вдруг вылетело из головы, вертится на языке, а никак не вспомнишь.

- Фон Клайзен, - автоматически ответил Айлин, и в этот момент зазвонил телефон. Седзин-сан был занят бумагами, и Стив поднял трубку.

- Алло.

- Стив, - послышался на другом конце трубки электрический разряд, - Стив, милый…

- Да, - деревянно ответил тот.

- Я боюсь. Они уже знают?

- Да.

- Приезжай за мной. Мне очень страшно. Я в ресторане «Русь» на третьем этаже. Здесь телефон…

- Да, господин прокурор, - сказал Айлин, чувствуя, что язык не ворочается, и бережно положил трубку на рычаг.

Наденьку взяли прямо у телефона. Пока сержант Тони Сайто быстро, но деликатно обыскивал ее, она, прижавшись лбом к холодной стене, жалобно, будто ребенок, всхлипывала:

- Зачем же вы так, Илья Михайлович? Зачем же вы так?

Омукэ взял ее под локоть.

- Прошу вас пройти с нами. И не волнуйтесь, во всем разберемся, - проговорил он с едва заметной ноткой сочувствия.

Наденька, не вытирая слез, оглянулась на кулисы сцены.

- Подождите, - попросила она. - Одну минуточку, пожалуйста. Пожалуйста…

Ей просто очень захотелось, чтобы та незнакомая певица закончила романс. Все же раньше это был ее номер. Когда-то, миллион лет назад. и руины соборов уже не восстанут из праха, Мрамор лестниц проела налипшая грязь сапогов, В черном дыме пожарищ встает обгорелая плаха, На которой положено столько прекрасных голов.

Чем нас встретит Париж - шириною зеленых бульваров, Или строгой смиренностью кладбища Сен-Женевьев, Мы все дальше уходим от сабель и пуль комиссаров, Мы идем умирать под державы чужих королев…

Лейтенанту было жаль ее. Разумеется, открыто он этого не показал, ему просто не пришло бы это в голову. Он был на службе, а служба для японца значит очень многое. Это не просто работа, за которую он получает жалованье. Это понятие гораздо шире, оно означает, прежде всего, долг, обязательство перед обществом, громадным единым организмом, частицей которого он является.

К тому же эта женщина преступница, и обращаться с ней следует весьма сурово. Но, с другой стороны, она совсем не думает сопротивляться. Нет, мое дело - вежливо, по-человечески проводить ее в участок, решил Омукэ.

Они уже выходили с черного хода ресторана, когда возле них затормозила большая черная машина. Помощник прокурора Тайто Мицура и еще двое в штатском вылезли из авто и не спеша подошли к Омукэ.

- Отлично сработано, лейтенант, - лениво процедил Мицура. - Мы забираем девочку с собой.

И, прежде чем тот успел ответить, он резко, со всей силой ударил Наденьку по лицу.

- Что вы делаете! - крикнул Омукэ. Мицура замахнулся было второй раз, однако лейтенант быстро завернул ему руку за спину полицейским приемом. Он сладил и со вторым штатским, недаром он был чемпионом отдела по джиу-джитсу.

Но тут третий, зайдя со спины, опустил на голову Омукэ тяжелый кастет.

- Придется убирать и сержанта, - безо всякого сожаления произнес Мицура. - А этого занесите в подворотню, чтобы с улицы не заметили.

На секунду, не больше, они оставили Наденьку без присмотра, занятые телами полицейского патруля. «Другого шанса не будет», - поняла она и, быстро вскочив на ноги, побежала между домами.

- Ах, дерьмо! - выругался Тайто Мицура и бросился за ней. Она бежала даже лучше, чем он ожидал. Но Наденька была в туфлях на высоких каблуках, которые не успела снять. «Я догоню ее, - подумал Мицура. - Догоню и оттрахаю прямо на мостовой, а потом расстреляю в нее всю обойму. Пусть господин полковник бесится сколько угодно». Он уже был готов схватить Наденьку, рвануть за волосы, чтобы она грохнулась затылком о камни. И вдруг его лицо с разгона налетело на твердый, будто стальной, кулак.

- Ты? - удивленно спросил он, с трудом поднимаясь с земли. Он хотел было вытащить пистолет, но тело не желало слушаться команд. Сквозь цветные круги, плавающие перед глазами, будто сквозь капли дождя на стекле, Мицура увидел, как Стив Айлин расправляется с его напарником. Второй прицелился из пистолета.

Банг!