Он прошел мимо, даже не повернув головы и не догадываясь, по-видимому, что дуло Майиного пистолета настороженно смотрит ему в затылок. Вот он подошел к оконцу линии доставки и заглянул туда.

И мне неожиданно стало очень жаль самого себя, просто до боли. Потому что очень красивая девушка Майя стучалась в мой пустой номер, пока я разглядывал тут тряпье, словно дите - новогоднюю елку. Майя сама отыскала меня в темном коридоре и прижалась ко мне доверчиво, как котенок. А что сделал я? Я, как идиот, пуская слюни от самодовольства, рассуждал о премудростях шахмат. Ради чего, спрашивается?

Я взглянул на Майю и сказал почти вслух:

- Это не он.

Она поняла, кивнула и вытерла со лба пот рукой, все еще сжимавшей пистолет.

Человек не прошел по коридору неслышно, он лишь старался идти тихо. Он протопал мимо нас и не ощутил чужого присутствия. Он не мог быть ниндзя.

И когда человек заглянул в оконце, я просто подошел сзади и дружески потрепал его за плечо. Моментально мне навстречу вылетел кулак. Реакция у парня была что надо, да и удар неплох - пружинистый, от бедра, с подкруткой и доворотом корпуса. Надо думать, мой оппонент не забывал делать по утрам зарядку. Против обычного человека это наверняка сработало бы.

Я мягко ушел в сторону, давая кулаку просвистеть мимо, и осторожненько, чтобы не дай бог чего не повредить, коснулся двумя пальцами - большим и указательным - точки чуть ниже его ключицы. Несколько секунд я взирал на тело, распростертое у моих ног, потом, тяжело вздохнув, оттащил его к стене и прицепил наручниками его запястье к трубе, что проходила вдоль плинтуса.

- Ты его убил? - спросила Майя деловито-спокойным тоном.

- Что я, хирург? Откуда мне знать.

Я потрогал его сонную артерию.

- Пульс есть.

Майя присела рядом, вытащила из волос заколку и надавила острием на реанимирующую точку, расположенную на кончике носа пострадавшего. Процедура довольно болезненная, но способная вывести из самого глубокого обморока.

Человек всхлипнул, дернулся и открыл глаза. Пару секунд он разглядывал нас с Майей, потом перевел взгляд на свою прикованную к трубе руку, сел, прислонившись спиной к холодной стене, и сочно, с большим и глубоким чувством произнес:

- Твв - вою мать!

Он был одет в серую водолазку, спортивные брюки и мягкие теннисные туфли на каучуковой подошве. И в ушах у меня зазвучал мой собственный голос:

- Кто это сделал?

- К…Н…

Канны. КИНО. Кон. Кан… Кун…

На меня в упор сердито смотрел Влад Кунич.