– Могла бы остаться у меня.

– Нам с Дашкой есть что обсудить.

– А мне нужна ты. Сколько можно, Жень?

– Не ной, Игорек. Бесит.

– Бесит? Я тебя с матерью познакомил, разве это ничего не говорит о серьезности моих намерений?

– И поэтому я должна ноги раздвинуть перед тобой?

Он пыхтит от злости, но молчит. Машина тормозит у Дашкиного подъезда и я выхожу. Игорь жмет на газ и сваливает. Я звоню Дашке, она бросает в окно ключи от домофона и я забегаю по лестнице на второй этаж. Подруга присвистывает глядя на мой пафосный видок.

– Сколько понтов–то.

– Найдешь для меня футболку и шорты? – я сбрасываю сапоги и захожу на кухню. Сегодня родители Дашки на даче, собирают последний урожай и мы можем спокойно трещать обо всём.

– Конечно. Где–то твои шмотки телепаются в шкафу. Сейчас принесу.

– Давай, заколебало это платье. Я в душ.

Десять минут и я снова прежняя. Дашка притаскивает одежду, а я в полотенце и тяну ее в зал, на диван. Она падает на спину и хохочет, видя как остатки макияжа искажают мое лицо. Получив от меня по пятой точке, замолкает.

– Как прошло? Лариска тебя приняла?

– Ага, сразу домик на Бали подарила.

Дашка опять закатывается от смеха. Я переодеваюсь и полотенце летит в нее, чтоб неповадно было.

– А Игорек? Как обычно со своими манерами? Или таки рискнул намекнуть на шпили–вили?

Я корчу рожицу и ложусь рядышком с Дашкой, припечатывая ее к спинке дивана.

– Так, пискнул слегка.

– Да? А ты?

– Я к тебе убежала.

– Ёма–ё, Жека, найдет ведь себе кого поиметь.

– Пускай.

– Тогда какого ты с ним?

– Не знаю.

– Сохнешь по заклятому врагу? – Дашка дергает бровями. – А? Ты чуть не описалась, когда он пришел тебя на место ставить. Так может это от дикой страсти?

– Че? – я щекочу ее до потери пульса. – Теперь ответишь за свои слова?

– Всё–всё, больше не буду!!! – она задыхается от того, как долго смеялась. – Лучше посмотри, что тебе накатали после последнего эфира. Я там в комменте видела бросок на «слабо» от какой–то Ириски.

– Ого! Что–то новенькое. Давно не играла.

Я мигом сгоняла в коридор за телефоном и мы с Дашкой залезли на мою страничку. Ириска пишет, что переведет пять тысяч в поддержку моего развития в соц.сетях, если я приду на Посвящение в студенты в откровенном прикиде. Шишкина, сразу активизируется, выдавая идею за идей. Ее мама работает в бутике с клевыми шмотками и без труда поможет меня приодеть. В два счета записываю видео, где сообщаю, что принимаю вызов Ириски. Зная своих подписчиков, к утру они устроят настоящую заварушку со ставками. Мои игры, всегда приводят тонну новых зевак, а на балансе в «ВКонтакте» появляется кругленькая сумма.

– Сделано! – кричу на всю квартиру. Дашка соскакивает и танцует, предвкушая скорый движняк в особняке Лопуховской. Да–да, « Кира из зефира», уломала предков и весь поток первокурсников ждет вечеринка года!

Ток по венам,

Несется к сердцу.

Мы, как манекены –

Дышим по инерции.

Всю неделю однокурсники перед каждой лекцией обсуждают предстоящее посвящение в студенты. Всем верховодит Лопуховская, а все остальные просто заглядывают ей в рот.

– В Испании это давно уже крутая фишка. Намутим и мы это.

В который раз слышу ее отсылки к чему–то крутому из Испании, занимая свое место за длинной партой. Захаров, как обычно, садится рядом со мной и заводит одну и ту же пластинку второй день подряд.

– Ну, так что, Исаев? Идешь с нами к Кире на тусу?

Я уже дословно знаю, что он скажет после.

– Я еще не решил.

Мой ответ заставляет Матвея произнести какой–то странный звук.

– Да что тут решать? Бухло, девочки! Или ты по мальчикам?

А это что–то новое! Я смотрю на Захарова таким взглядом, что его розовые щеки в одну секунду бледнеют.

– Да я же шучу, мужик! Давай, решайся уже. У тебя тачка, докинешь нас до места.

Матвей примирительно лыбится и берет в руки свой смартфон, чтобы ответить на сообщение.

– Сказал же, что подумаю. – Отрезаю я, и всё моё внимание фокусируется на Громовой, что появляется в дверях аудитории. Ее наряд, как и все эти дни, состоит из широких джинсов, и безразмерной худи. Длинные волосы заплетены в две косы. Девчонка проходит к своему месту под пристальным взглядом Лопуховской. Но, кажется, Громову меньше всего волнует, кто и что о ней думает.

Через минуты две звенит звонок, а я всё еще пялюсь на затылок Жени. С того нашего разговора в пустой аудитории ни я, ни она, не нарушали пространства друг друга. Но на своей стене в «ВКонтакте» она всё так же не дает мне расслабиться. Мемы, статьи и прочая ерунда обо мне появляется каждый день. Таким образом, она дает понять, что не испугалась моих предупреждений. Пока я обдумываю дальнейшую стратегию поведения. Сейчас полный игнор и спокойствие мои главные козыри. Я уверен, Громова ждет моего очередного срыва.

***

Захарову все же удаётся меня уговорить и сейчас мы втроем: я, Матвей и Ярик Алимов выезжаем из города и держим путь к коттеджному поселку «Лаки Парк».

– Оторвемся, как следует! Юху–у!

Матвей высовывает руку в открытое боковое окно и подпевает каждой песне, что льется из динамиков. И ему плевать, на каком языке поет солист. Кажется, эти двое уже начали веселиться до моего приезда к дому Ярика. Их веселье заражает и меня. К моменту появления нашей троицы на вечеринке в доме Киры, мое настроение на таком уровне, на котором не было уже давно.

– Вот же Лопуховская богатенькая сучка. – Цедит Ярик сквозь зубы, когда мы выбираемся из моей машины перед высокими воротами её дома.

Вид на двухэтажный коттедж завораживает нас, и на пару секунд мы зависаем, разглядывая красивый дом и территорию вокруг него.

– Ладно, идем! Я уже начинаю трезветь. Надо догнаться! – торопит нас Матвей, и мы шагаем к входу в коттедж.

Вечеринка уже идет полным ходом. Гостиная заполнена веселящимися студентами. У каждого в руке какой–то напиток.

– О–о–о, круто! Здесь есть бар, пацаны!

Ярик теряется в толпе, протискиваясь к барной стойке, за которой нанятый бармен виртуозно крутит шейкер в одной руке. Меня даже коробит от пафосности обстановки. Но народу в кайф такая попойка, поэтому я занимаю пустующее место у стены гостиной, захватив из бара банку с «Пепси» и просто наблюдаю за тем, что творится вокруг.

Матвей машет мне рукой из толпы танцующих. Он ошивается возле какой–то девчонки. По ее странным движениям я понимаю, что она перебрала с коктейлями. Вот почему она виснет на Захарове. А он и не против выполнять роль опоры для пьяной девушки. Его руки на ее заднице и по его слащавой улыбке сразу ясно, что сейчас он впервые лапает девчонку.

Неожиданно свет, что и так едва теплится под потолком, оседает на пол, за счёт подсветки по периметру. Кира запрыгивает на овальный стол и громко провозглашает:

– Время ослепнуть!

Визг, писк и шум махом заглушают музыку. Я не понимаю в чем дело, но уже минуту спустя, вижу, как девчонки надевают повязки для сна на глаза и на ощупь разбредаются кто куда. В этой спонтанной неразберихе даже мне находится место. Я становлюсь опорой для какой–то незнакомки в очень коротком платье. Её зад вжимается в меня, и я приподнимаю руки вверх, чтобы не пролить газировку.

Танцевальный бит сменяет медленная композиция и девчонка, что прижимается к моему телу своим задом, начинает медленно и соблазнительно крутить бедрами. Во рту тут же пересыхает и, опустошив алюминиевую банку в своих руках, откидываю ее в сторону. Запах волос девчонки заполняет мое обоняние. Мне кажется, он знакомым и я наклоняю голову ниже, чтобы уловить все ноты ее аромата.

Текст песни проникает в моё сознание. Я полностью отдаюсь этим словам " Буря мглою небо кроет… "

Я чувствую, как девчонка напрягается, опуская корпус вперёд. Её платье приподнимается, обнажает ажурную часть чулков, и я ненадолго зажмуриваюсь. Если бы ещё это спасло…от откровенных движений незнакомки, что словно гипнотизируют меня.