Оскалившись, он внезапно хватает меня за руки блокируя мои движения, поворачивает спиной к себе проводит языком по уху, от такой его близости мое тело покрывается мурашками.

— Ревнуешь?

— Нет, — хриплю я, — мне все равно, я получила от тебя все что хотела, — вру я.

Он отстраняется, и грубо толкает меня в спину, так что я падаю животом на кровать, не давая возможности сбежать он наваливается всем телом сверху.

— Маленькая лгунья, — тихим сиплым голосом говорит на ухо он.

Одна его рука, схватила меня за волосы и развернул мое лицо к себе, так что я стала чувствовать на себе его частое дыхание. Второй рукой он, спустился к груди, опускаясь все ниже, от его прикосновений я готовая взорваться, громко стону пока его рука проникает прямо в трусики, он водит два пальца, я пытаюсь свести бедра вместе, но без успешно он контролирует мои движения, не давая мне пошевелится.

— Ты такая мокрая для меня?

Не отвечая, я стону. Моя хрупкая броня слетает и вот я уже хочу двигаться на встречу его руке, хочу, чтобы он заполнил меня внутри, хочу почувствовать его горячее тело на себе, хочу, чтобы он трахал меня как в последний раз, пусть все случиться в последний раз. Его пальцы медленно входят и выходят, дразня неспешно лаская клитор.

— Значит ты так, сильно желаешь, чтобы я убрался по дальше от тебя?

Я молча киваю.

— Лгунья. — шепчет он кусая за ухо.

Я завожу руку назад схватив его за волосы и притягиваю к себе чтобы он наконец-то заткнулся. Наши губы сливаются в поцелуи.

— Октавия, сквозь громкие звуки I Feel You — Schiller, Peter Heppner раздается стук в дверь, а затем крики и ругательства матери.

— Проклятье, — выругался Брендон.

— Октавия, сейчас же прекрати это безобразие иначе я выломаю эту дверь.

— Отправь ее на хрен отсюда. — Вставая с меня распоряжается он, направляясь к комоду выключить музыку на колонке.

— Прости мам, запинаясь произношу я, — я уже легла спокойной ночи.

Ничего не ответив мне, я услышала, как шаги матери стали удаляться.

Брендон, вернулся обратно ко мне, снимая и разбрасывая по пути свою одежду.

— Теперь нам нужно быть тише малышка Кларк. Ты ведь не хочешь, чтобы твой папочка увидел, что я вытворяю с его любимой дочерью?

После всего, что вытворял со мной Брендон, за последние пару часов у меня совсем не осталось сил, глаза слипаются. Я лежу на груди у самого лучшего парня на свете, а он гладит мою спину.

— Не хочу, чтобы ты уезжал. — Зачем-то признаюсь ему я.

— Знаю, но есть дела, которые не требуют отлагательств и пока лучше мне быть по дальше от тебя.

— Что ты имеешь в виду? — С испугом спросила я.

— Мне нужно решить кое какие вопросы по учебе, хочу узнать все о переводе.

Не понимающе я продолжаю смотреть на него, — Ты уезжаешь?

— Мы уезжаем. Ведь ты едешь в Нью Йорк, не ужели ты думаешь я смогу отпустить тебя одну? — Подняв бровь спросил он.

Не веря своим ушам, я поднялась непонимающе уставилась на него.

— Хотел поговорить сначала с тобой, а после сообщить о своем решение отцу. Ну как? Ты не против если мы вдвоем уедем подальше ото всех? Поселимся в маленькой уютной квартирке, только ты и я?

От неожиданности, я подпрыгнула, схватила его за шею и завизжала.

— Конечно, боже я не верю, — я стала целовать его маленькими быстрыми поцелуями.

О таком я и мечтать не могла, я была уверена, что он не решиться пойти против отца и уж тем более не поедет со мной в Нью Йорк.

— Скажешь ей о нас? — С опаской спросила я.

— А ты этого хочешь?

— Довести ее до безумия? Спрашиваешь. — От накатанного удовольствия я закатила глаза, а Брендон сильно громко его грудь сотрясается.

— Тише, — предупредила я его.

— Не хочу расстраивать отца. «Уверена он не простит нам это», — с печалью в голосе произнесла я.

— Тогда не скажу ей ничего. Пусть пока все остается в тайне. Пройдет время всем придется принять наши отношения.

— Что мы будем делать?

— Ну я все уже продумал. Я ведь заканчиваю второй курс, если отец откажется мне помогать, я найду работу, к тому же у меня есть кое какие сбережения так, что на этот год нам точно хватит денег. Тебе не нужно будет жить в общежитие, мы сможем снять квартиру, может она будет не такой просторной как мы привыкли, но зато будет нашей. Нам придется усердно учиться, проводить много времени вместе, и много-много трахаться. — Мы засмеялись я шлепнула его по плечу.

— До сих пор не могу поверить, в то, что это не сон. — Прошептала я, ведя пальцем по его щеке опускаясь к шее. — Ты в моей постели, мы говорим о планах на будущее. Сумасшествие какое-то. — Еле слышно говорю я.

— Ты сколько лет терзала меня, не оставляла в покое, сводила с ума своей упругой попкой и классными сиськами, что в конечном итоге получила то, о чем мечтала.

Состроив недовольную гримасу, я снова шлепнула его по плечу, от чего он еще сильнее начал содрогаться от смеха.

— Я люблю тебя Октавия, — от этих слов я кажется забыла, как дышать, он взял мою руку и нежно поцеловал тыльную сторону ладони.

От происходящего кружится голова, я как будто нахожусь под кайфом, волна удовольствия прокатывается по телу. Наклонив голову, я покрываю его грудь нежными поцелуями слушая пока он делится со мной своим откровением гладя меня по спине едва уловимыми прикосновениями.

— Кажется будто всегда тебя любил просто не осознавал. Наверное, я боялся, а может не был уверен, что мы сможем справится с тем, что нас ждет. Сейчас мы можем уехать у нас есть будущее, никто не помешает нам быть вместе. Я всегда наблюдал за тобой. Какая-то необъяснимая сила тянула меня к тебе. Я давно уже не видел развития отношений с Ким, она хорошая, — я фыркаю, — это правда, — защищает он ее, — если бы ты ее узнала получше то поняла она хороший человек, но я никогда ее не любил и не полюблю. Наш брак с ней будет самой большая ошибкой, которая сломает наши жизни.

Октавия

Я открыла глаза от какого непонятного шума, спустя несколько секунд понимаю, что дом пронзил оглушительный крик. Быстро оторвав голову от подушки, посмотрела на часы — 8:34,

— Какого черта? — Пробубнила я себе под нос.

Откинув, оделяло, спустила ноги, и отчетливо услышала, что истерика стала набирать обороты? Сквозь громкие вопли я узнала голос Кимберли. Я нервно провела рукой по волосам.

Вот черт.

Скорее всего Брендон расстался с ней, и она приехала чтобы всех оповестить о своей трагедии.

Я стянула с себя камисоль, судорожно натянула пижаму со штанами. На тяжелых ногах я вышла в коридор, босиком по холодной мраморной плитке пошла на звуки душераздирающего плача, который исходил из комнаты Ким. Дверь ее комнаты была открыта. Заглянув внутрь, я увидела, мать, которая стояла над плачущей сестрой, лицо ее выражало ужас. Она была на нервах и явно не в себе, от полного непонимания того, что происходит несла какую-то чушь, про скорую и про то, что Габриэла должна всем позвонить.

— Клиф и Брендон должны приехать немедленно! — Командовала мать, а Габриэлла в полной растерянности ходила туда-сюда при этом в одной руке у нее был стакан воды в другой телефон, в котором она, что-то быстро набирала.

Я оперлась на косяк наблюдая за этим представлением.

— Ким милая умоляю тебя, объясни, что случилось, — с беспокойством пыталась привести ее в чувства мать, обходя кровать то с одной стороны, то с другой. Она села на край кровати, и стала нежно гладить рыдающую дочь по спине. Малейшие попытки привести ее в чувства были провалены.

— Это не поможет, надо ей врезать, — повернувшись на звук моего голоса, Габриэла и мать уставились на меня, — чтобы она пришла в себя, — пояснила я.

Плачь Ким тут же затих. Она оторвала голову от подушки, сверкнув своим злым заплаканным взглядом, выглядела она просто ужасно, косметика размазалась по лицу, волосы растрепались, губы и глаза были опухшие.