Муж уехал, а Альбина ходила по квартире. У нее все валилось из рук, нехорошее предчувствие наползало черной тучей. Последнюю неделю, после того, как она сказала мужу о беременности, он вел себя как-то странно. То обнимал ее, то закрывался в себе, словно что-то терзало его. Спросить, что с ним происходит Альбина боялась, но все равно задала этот вопрос позавчера. Он только тряхнул головой, словно отгоняя какие-то мысли от себя:

- Не переживай, просто период тяжелый. Все нормально.

- Евгений, может я чем могу тебе помочь?

- Нет, Альбина. Я должен сам.

Но вот что он должен так и не сказал.

Альбина приготовилась к выходу, собрала документы, все необходимое, стала ждать Евгения. Но его не было. Время поджимало. Она набрала его телефон, но вместо ответа получила сообщение: «мне некогда, я занят». Вызывать такси тоже было слишком поздно. Оставалось только одно — доехать общественным транспортом, благо было всего пару остановок. Альбина оделась потеплее и вышла.

Ей повезло, автобус пришел почти сразу и пустой. Она доехала до нужной остановки и направилась к клинике, ругаясь про себя, так как тротуар не успели посыпать песком. Сейчас все дороги напоминали сплошной каток. До клиники оставалось около семидесяти метров, дорога пошла под уклон. Она вышла на обочину, где был рыхлый снег, пошла, стараясь удержать равновесие. Мимо нее по накатанному тротуару пробежала ватага школьников, которые на ногах, сбивая друг друга покатились вниз с хохотом. Альбина остановилась, давая им проехать и снова потихоньку пошла к клинике.

Оставалось около пятидесяти метров, как ее нога поехала вперед, она не удержала равновесие, чуть не села на шпагат, вторая нога подвернулась и она упала со всей силы на попу, что даже клацнули больно зубы и из глаз побежали слезы. К ней тут же подошла какая-то женщина, помогая подняться. Резкая боль внизу живота заставила согнуться пополам.

- Ой! - вскрикнула Альбина, придерживая живот рукой.

- Что? Что такое? - спросила женщина, продолжая держать ее за вторую руку.

- Больно, очень, - и она почувствовала, как в трусах стало горячо. Сердце сжалось от того, что она поняла. С ее ребенком случилась беда. - Вы можете мне помочь?

У Альбины начало мутиться сознание. Женщина позвала кого-то еще на помощь и с огромным трудом прохожие помогли дойти ей до клиники. Здесь она уже плохо помнит, что происходило. Только помнит серьезное лицо врача, каталку, яркий свет и темноту.

Когда она пришла в себя, оказалась лежащей в больничной палате. За окном было уже темно. В руке капельница, тело болело, словно ее пропустили через жернова. В палате горел приглушенный свет. Потом открылась дверь, вошел врач, чье лицо она недавно видела. Мужчина около пятидесяти лет с добрым лицом.

- Доктор, что со мной? Что с ребенком?

Она попыталась встать, но он положил свою руку ей на плечо.

- Тихо, Альбина, не вставай.

Он помолчал, собираясь с мыслями, как сообщить девушке, что ее ребенка больше нет. Она все поняла по его взгляду.

- Его больше нет? - хриплым от боли голосом спросила Альбина.

Доктор покачал головой.

- Мы сделали все, что могли. У тебя была сильная кровопотеря. Пришлось спасать тебя. Прошу, не рви сердце. У тебя еще обязательно будут дети. Хорошо, что срок был небольшой, поэтому обошлось без серьезных последствий.

Она отвернула голову, чтобы врач не видел ее слез, с силой закусила губы.

- Кому надо позвонить, чтобы сообщить где ты? Я могу дать тебе твою сумку.

- Спасибо, - одними губами прошептала Альбина.

Врач передал ей сумку которую взял с подоконника.

- Сейчас капельница закончится, медсестра снимет ее. Постарайся не вставать. Если что — зови.

Он вышел, а Альбина достала из сумки телефон. Ни одного входящего от мужа. Она уронила руку с телефоном на грудь. Следы потекли из глаз. Через какое-то время она трясущимися пальцами написала ему сообщение: «Я в больнице» и отправила. Сообщение осталось непрочитанным. Писать Марине она не стала, хотя от нее была целая куча пропущенных звонков. Позавчера подруга уехала к своим родителям, которые жили где-то в Подмосковье, взяв небольшой отпуск перед новогодними праздниками. Срывать ее не хотелось, не так часто Марина ездила к родителям.

Примерно через час к ней в палату привезли другую пациентку, молоденькую девчонку, на вид не старше двадцати. Возле нее какое-то время суетился другой врач и медсестра. Когда они остались в палате одни, девчонка зарыдала.

- Его больше нет, нет моего сыночка…

Альбина молчала. Что она могла сказать? Ей тоже было больно, она так и не узнала какой у нее был срок, кто был под ее сердцем. Девчонка не успокаивалась, кричала и звала кого-то. Потом пришла медсестра и сделала ей укол. Через минут десять девчонка заснула, продолжая всхлипывать во сне.

Уже ночью в коридоре раздался шум, словно кто-то бежал, преодолевая препятствия. Ругань, шум голосов, мужчина требовал пустить его к жене. У Альбины забилось сердце, Евгений пришел к ней, за ней. Но открылась дверь, на пороге появился незнакомый молодой мужчина, который кинулся к девчонке, упал рядом с ее кроватью на колени, стал целовать ей руки.

Почти сразу же в палате появился врач и медсестра, попытались выпроводить мужчину. Девчонка так и продолжала спать. Врач попросил мужчину выйти. Что было за дверями палаты, Альбина не знает. Но через какое-то время ее соседку увезли, как она поняла, в платную палату. И она осталась один на один со своим горем. И так стало больно - кто-то, узнав о беде, бросил все и примчался. А ее Евгений даже не удосужился позвонить ей. Горькая обида заполняла Альбину, она уже не вытирала слезы, которые текли сплошным потоком.

Ночь она провела в полузабытьи. Утро встретило Альбину туманом и сильным ветром, который бился в окно, словно желая выморозить ее душу. На телефоне снова не было никаких входящих от Евгения и ее сообщение осталось не отвеченным. Она набрала его номер, механический голос сообщил, что его телефон вне зоны.

Потом снова пришел врач, сказал, что сможет отпустить ее домой только послезавтра, но по-хорошему, он бы продержал бы ее еще дней пять. Альбина упросила выписать ее завтра, обещала, что выполнит все его предписания. Когда врач ушел, она набрала номер своей сотрудницы, попросила привезти ей необходимое. В офисе были какое-какие ее вещи, которые она могла надеть вместо испачканных. Та заохала, обещала все выполнить и через два часа Лида влетела в палату с полными пакетами.

- Лида, ну куда это все? Мне только вещи были нужны. И, надеюсь, ты не позвонила Марине?

- Ой! Я так испугалась, что просто забыла.

- Вот и хорошо. Прошу, никому не говори. Меня завтра выписывают.

- Я приеду за тобой. Миша подвезет нас.

- Хорошо, - Альбина поняла, что добраться до дома она сама не сможет. - Только прошу, не надо никому трепать о моем состоянии.

- Я поняла, - Лида смотрела на нее глазами, полными жалости.

А потом ей в палату поселили молодую девушку, около двадцати трех, после аборта. Девушка лежала и молча смотрела в потолок. Общаться с Альбиной она не стала. К ней тоже никто не приходил.

У каждого своя история, своя тайна, своя боль.

Глава 5.

На следующий день Лида и Михаил забрали ее из больницы, привезли к дому.

- Спасибо, дальше я сама.

Альбина не хотела пускать к себе никого. Ей нужна была тишина. Михаил только помог донести пакеты до этажа, она поблагодарила его и зашла в квартиру, осмотрелась. Все оставалось так, как было в тот день, когда она уходила в клинику. Муж все эти дни дома не появлялся.

Она прошла в комнату, разделась и легла на постель, такую одинокую, холодную, что слезы снова потекли из глаз. От мужа опять не было никаких известий. Зато на телефоне появились галочки, которые говорили, что он прочитал ее сообщение. Незаметно для себя она снова провалилась в сон, проснулась только поздно вечером, заставила себя подняться, привести в порядок, принять душ. Альбина стояла на трясущихся ногах под горячими струями, смывая всю боль. Ее выворачивало наизнанку, сердце колотилось в груди и не хотелось верить, что больше нет ее ребенка, которого она так долго ждала. И что рядом с ней опять нет Евгения. Что, возможно, между ними больше ничего нет. И что у него есть другая женщина, которую он выбрал, предав при этом Альбину. Теперь она была уверена, что ее предчувствия были верны. У мужа есть другая.