— Ну-ну, это только начало. Впереди ещё много подобных проектов. Приятно осознавать себя миротворцем?

— Ещё бы!

— Предлагаю тост! — Ван Райкаард поднял кружку. — За мир!

— Во всём мире! — вторит ему Глэдд.

Чокнулись и выпили.

— Есть ещё один вопрос, который мы упустили, — тихо сказал Глэдд, искоса глядя на шефа.

— Какой же?

— Как быть с принцессой и её поисками?

— Ах, принцесса… — протянул ван Райкаард и задумался. Наморщил лоб, откинулся на спинку кресла, заняв удобную, свободную позу. — Совсем забыл про неё. В самом деле, как нам с ней быть?

— Я могу отозвать ребят. Скажем, сегодня же выйду на связь и дам отбой, — предложил Глэдд. — Думаю, приказ о возвращении на базу будет очень своевременным для наших поисковых групп.

Глэдд замолчал и посмотрел на шефа в ожидании решения.

— Знаешь, Варри, — произнёс тот после паузы, — не стоит торопиться. Вообще — не нужно предпринимать никаких действий. Предлагаю довериться нашим людям — пусть продолжают поиски. Если найдут принцессу, у нас будет возможность предложить ей вернуться на родину, что лишний раз подчеркнёт смену политического режима и наши мирные намерения.

— В общем-то, да, — подхватил Глэдд, для которого слово шефа, каким бы оно ни было, является истиной в последней инстанции. — Как-никак, Лимбурги всё это время были в изгнании.

— Вот именно! А тут — новый правитель, демократически избранный Президент, новые веяния и всё такое. К тому же, как я понимаю, в ближайшие дни Маркес объявит о начале мирного диалога с Суорией, что существенно облегчит миссию спецназовцев.

— Согласен. Мне кажется, суорийцы не будут шибко сопротивляться продвижению небольшой группки военных по их территории.

— Ну и отлично, — резюмировал ван Райкаард. — Только предупреди, чтобы особо не лезли к принцессе. В том плане, что не надо её похищать или навязывать своё мнение. Нужно встретиться и предложить вернуться в Боккорию. Вот и всё.

— Да-да, — подтвердил Глэдд. — Я понимаю.

Ван Райкаард вновь погрузился в размышления.

— Вот ещё что, — не унимается Глэдд. — Если уж идти до конца, то, может быть, продумаем возможность возврата части материальных ценностей, которые принадлежали Лимбургам? К примеру, Кедомский замок, имение в Зеттоне — это собственность семьи, а право наследования никто не отменял.

— Хм… — Ван Райкаард удивлённо посмотрел на Глэдда. — И ведь не поспоришь. Нужно проработать этот вопрос, Варри! Посоветуйся с юристами — на предмет того, как лучше провернуть подобное дело. Сведения об этом необходимо включить в обращение к принцессе — пусть знает, что предлагаем вернуться не на пустое место.

— Хорошо. — Глэдд достал из кармана блокнотик и сделал несколько кратких пометок.

Ван Райкаард с нескрываемым теплом в голосе проговорил:

— Эх, Варри, светлая голова… Что бы я без вас делал…

В подвале холодно. Капает вода, звуки эхом отдаются в глубине бетонных закоулков. Неясное шуршание, словно кто-то ходит рядом.

Отсиживаться здесь — занятие не из приятных, но это — единственное, что им осталось. Там, наверху, Императорская Гвардия сражается с армейскими частями, гремят взрывы и автоматные очереди.

— Мне страшно, — прошептала Ясмин и круглыми от ужаса глазами посмотрела на Родерика. — Там кто-то ходит.

Родерик взял маленькую пухлую ладошку в свои руки, крепко сжал и уверенно произнёс:

— Там никого нет. А если и есть, то это люди отца. Они не сделают нам ничего плохого.

— Откуда ты знаешь? — Девочка посмотрела на брата с надеждой.

— Знаю. Мне виднее. Я старше.

Так было всегда. Хотя разница в возрасте всего два года, Родерик для Ясмин — непререкаемый авторитет. Кроме того, сейчас ещё и единственный защитник, последняя надежда на спасение.

Они играли на площадке перед дворцом, когда в него попали первые снаряды. Началась стрельба. Дети бросили игры и укрылись за одной из построек. А потом во дворец снова ударили снаряды.

Не по годам смышлёный Родерик здраво рассудил, что находиться там опасно. Взял сестру за руку и потащил за собой, подальше от дворца.

Через линию охраны прошли беспрепятственно — контрольно-пропускной пункт был разгромлен. Лишь после этого, оказавшись в городе, Родерик позволил себе и сестре остановиться и передохнуть.

В парке дети спрятались в кустах. Как раз вовремя — из зарослей наблюдали колонну танков и другой бронетехники, что шумно и стремительно проследовала в сторону дворца.

Там, в парке, Родерик содрал со своей одежды пышные кружева и измазал белоснежное платье Ясмин грязью. Драгоценную брошку, с которой принцесса никогда не расставалась, спрятал к себе в карман. Теперь у них был вид самых обыкновенных детей, заблудившихся в суматохе и испуганных внезапными громкими взрывами.

Потом короткими перебежками они добрались до жилых кварталов и нырнули в подвал многоэтажного дома…

— Я хочу к маме, — тихо сказала Ясмин.

Родерик молчал. Лихорадочно соображал, что делать дальше.

Примерно месяц назад отец сказал Родерику, что тот уже большой и в состоянии позаботиться о себе и сестре в случае непредвиденных обстоятельств. Отец поведал, что нужно делать, если с ним или с их матерью что-нибудь случится — видимо, Император предвидел события, которые произошли сегодня утром.

Вот только, что же рассказал ему отец? Нужно лишь вспомнить…

— Мне страшно… — Из глаз Ясмин покатились слёзы. — Я хочу домой…

— Не плачь, сестричка. — Родерик обнял девочку. — Зеленоглазка, ну-ка улыбнись.

Но принцесса зарыдала ещё сильнее и уткнулась ему в плечо.

— Я хочу домой.

— У нас теперь нет дома. — Родерик крепче обнял сестру и погладил светлые, словно каскад золотых искр, волосы. — Теперь есть только ты и я.

— Ты меня не оставишь? Не бросишь? — Ясмин подняла голову и заглянула в глаза брата.

— Нет, конечно. Я всегда буду рядом с тобой, буду защищать тебя от всех злодеев на свете. Только не плачь.

— Хорошо. — Ясмин вытерла лицо. — Но что мы будем теперь делать?

— Нам нужно идти.

— Куда?

Родерик вспомнил:

— К тёте Зинере. Помнишь тётю Зинеру? Мы ходили к ней в гости.

Именно после этого визита отец вызвал Родерика на серьёзный разговор и рассказал, что женщина, приходящаяся им дальней родственницей, поможет в случае беды.

— Тётя Зинера хорошая. — Ясмин припомнила детали похода в гости. — Она угощала меня пирогом.

— А с чем был пирог?

Родерик знал, о чём нужно говорить в создавшейся ситуации.

За каких-нибудь пару часов повзрослел на несколько лет, превратился из маленького, изнеженного принца в стойкого мужчину, способного успокоить и повести за собой.

— С клубничным вареньем, — ответила Ясмин и облизнула губы. — Он был очень вкусный.

— Вот и хорошо. Может быть, у неё осталось несколько кусочков пирога.

— Ну ты даёшь! — Ясмин впервые рассмеялась, чем подтвердила правильность расчёта Родерика. — Он бы давно уже испортился.

— Думаешь? — Родерик сделал обескураженное лицо.

— Ну конечно! Скажешь тоже! Я всё поняла — Родерик, ты меня разыгрываешь!

— Хорошо, — признался он, — разыгрываю. Но, может, у неё есть ещё что-нибудь вкусное. Пойдём?

— Пойдём.

Дети пробрались к выходу и выглянули наружу.

Улица пуста. Испугавшиеся стрельбы и танков горожане спрятались по домам. В остальном же вполне мирно и обыденно — как во время затяжных праздников, когда народ, вместо того чтобы участвовать в увеселительных мероприятиях, сидит по квартирам.

Родерик и Ясмин вышли на улицу и, выбрав направление наугад, осторожно, не отходя далеко от стен зданий, побрели вдоль проезжей части. Через пару кварталов встретили полицейского, который остолбенел при виде двух перепачканных детей.

— Вы кто такие? Откуда тут взялись? — только и спросил полицейский.

— Мы гуляли и заблудились, — невинно ответил Родерик. — Увидели танки и побежали, а теперь не можем найти дорогу домой.