– Почему ты выбрал сову? – поинтересовалась Аня.
– Почему сову? – Алексей повертел маску в руках, словно хотел найти в ней ответ на вопрос. – Не знаю. Мне нравятся совы. Я не особенно задумывался над этим.
– Сова – символ мудрости. Может, ты мудрый?
– Почему ты решила, что маска как-то связана со мной?
– Мне просто кажется, что выбор, который мы делаем неосмысленно, может многое сказать о личности. Понимаю, звучит как бред, и наверняка психологи захотят со мной поспорить, но на примере нашей семьи эта теория работает.
Алексей задумался над словами Ани, потом спросил:
– А что у тебя за маска?
– Стриж.
– Почему стриж?
– Стриж – птица высокого полета, рожденная летать, и она никогда не спускается на землю. А если спустится…
– Она умрет… – добавил Алексей, видимо вспоминая не самые приятные статьи про этот вид птиц, но быстро понял, что сморозил глупость. – Извини. Это к тебе не относится.
Аня приняла слова юноши как неплохую тему для размышлений: она всегда чувствовала себя летящей по жизни, свободной, независимой и возвышающейся над всеми, но что будет, если она вдруг упадет? А еще это повод посмеяться над выбором других людей, представив, что эта теория действительно работает, перенося характеристики этих птиц на владельцев масок. Забавно думать, что город населяют антропоморфные пингвины, петухи и страусы.
– Что ж, с этого дня ты для меня мудрая сова! – торжественно заявила Аня с усмешкой, а Алексей в ответ скромно улыбнулся.
Кучер дернул вожжи, и Аня увидела, как на кольцевой двора ее дома тронулась карета родителей. Когда она развернулась к воротам и выехала за пределы участка, кучер кареты Ани и Алексея тоже погнал лошадь, и экипаж двинулся с места.
Что за волшебный вечер! Мерцающие белоснежные сугробы, пушистый снегопад на фоне темного неба, живописно сложенные на ветках деревьев снежные одежды, тишина, покой и запах свежести, дарованный спящим зимним лесом. Снаружи раздается цокот конских копыт и тихое поскрипывание старинного изобретения. Никакая иномарка не сравнится с этим чудом. Ни одна иномарка не подарит такого ощущения торжественности и не даст прочувствовать романтику прошлого!
Экипаж неспешно ехал по городу. Это был самый обычный Мошногорск, но через окно кареты казался особенным. В нем была сказочная новогодняя торжественность и притязательность, созданная праздничными декорациями. На площади в центре устремлялась в небо колоссальной высоты ель, роскошно украшенная фонарями, блестящим серпантином и напудренными серебром бантами. Как и всегда в Мошногорске, под вечер на площади собралось полно народа. Сейчас у них было особое развлечение – праздничные кареты. Любопытные сбегались к краю тротуара, когда видели приближающуюся повозку, и пучили на нее удивленные глаза.
– Ты ездила когда-нибудь в карете? – неожиданно спросил Алексей. До этого он молчал, а Аня любовалась красотой города.
– Нет, никогда. Но знаешь… – Аня унеслась мысленно в свое детство, в приятные воспоминания, пробужденные восхищенными лицами наблюдателей, – в детстве я думала, что я принцесса.
– Дети большие фантазеры.
– Нет, ты не понял. Это были не фантазии. Мне много книг читали в детстве, и я сопоставила образы принцессы с собой и поняла, что ничем от них не отличаюсь. Я думала, что отцовский дом – это замок: он довольно большой, а в детстве и вовсе казался огромным; слуг у меня полно, платьев еще больше, желание исполнится любое, что я ни загадаю, все вокруг меня кружатся, трясутся надо мной, подарками заваливают, комплиментами. Я была уверена, что папа – король, а я его принцесса, и когда я вырасту, то выйду замуж за принца. Единственное, мне всегда казалось странным, почему мама с папой корон не носят. А потом я узнала, что это был всего лишь прием для воспитания непослушного ребенка. Знаешь, думая, что я принцесса, у меня была мотивация обучаться нудным обрядам. Да-а-а-а… Отличная повесть с моралью «Никому не верь на слово».
Алексей улыбнулся, выслушав девушку, и сказал:
– Но можно сказать, что так и есть. У тебя есть повод считать себя принцессой.
– Точно. Кому нужны формальности и бумаги, если факты говорят сами за себя!
«Если по документам мой папа лишь бизнесмен, то по факту он бог и царь этого города, каким бы смешным и добродушным он ни был! – думала Аня. – Я с детства помню эти взгляды, прикованные ко мне. Я думала тогда, что их восхищало мое очарование, но сейчас понимаю, что они просто хотели оттяпать кусок от папиного пирога, лестью лаская его слух».
– Я считаю, что мы – те, кем себя ощущаем, – сказал Алексей, смущенно уставившись на подол Аниного платья. Его взгляд иногда поднимался на лицо девушки, но тут же испуганно переключался на что-то еще.
Короткая пауза. Аня смотрела сбоку на его встревоженное лицо и думала: «Такой пугливый. Прелестно!» Затем ее взор последовал за взором Алексея. Юноша смотрел бесцельно на свои колени, где держал маску совы.
– Выходит, работает моя теория с масками, – приподнятым тоном заявила Аня.
– Что? Почему?
– Признайся, почему эту маску выбрал?
Алексей еще больше сконфузился и стал крутить маску в руках.
– Меня просто папа… мудрым называет, вот я и подумал… – юноша отложил маску подальше от себя, словно стыдился ее. – Прости, это было слишком высокомерно.
– Да нет, ничуть. Мне нравится.
Меж новостроек и деревьев парковой зоны промелькнул дворец графа Честолюбцева.
– Вон он, смотри! – воскликнула Аня.
Юноша потянул голову и тоже стал всматриваться в пробелы меж постройками. Скоро экипаж доехал до поворота и развернулся. Теперь он двигался по широкой дороге, завершающейся дворцовой площадью. С разных сторон стекались десятки таких же карет. Алексей предусмотрительно надел маску.
Дворец становился все ближе, и сердце в груди затрепетало. Аня смотрела, как приближается к необыкновенной красоты старинному зданию, где когда-то жил граф – основатель города. Это было высокое двухэтажное здание цвета ванили, зрительно сильно возвышающееся из-за подсветки; на фасаде его украшали декоративные мраморные колонны и крупные арочные окна, заполняющие собой большую часть свободного пространства стен, а довершала ансамбль очень широкая лестница у главного входа, выложенная из того же мрамора, что и колонны. Его монументальность заставляла всех, кто на него смотрит, чувствовать себя мелкими и ничтожными существами по сравнению с хозяином этого произведения искусства.
Достигнув площади, Аня видела через окно, как из других карет выходят гости. Все они были до неузнаваемости хороши. Они красовались друг перед другом, демонстрируя свои фраки, бальные платья и маски. Наряд каждого был уникален, построен на самовыражении. Некоторые откровенно переборщили, желая выделиться в своем наряде, и к числу таких людей Аня приписала Елену Евгеньевну – яркий пример того, как легко переступить границу хорошего вкуса, мечтая доказать свое превосходство.
Кучер открыл Ане дверь и подал руку. Вот и пришел час самого необыкновенного в жизни праздника! Сердце в груди стало тревожно сжиматься.
Широкие дворцовые двери стояли открытые. В них стекалась толпа дам в пышных пестрых платьях вперемешку с кавалерами в нетрадиционных фраках. До идущих позади гостей долетали восхищенные охи и ахи впереди идущих: они уже увидели бальный зал. Аня под руку с Алексеем шла прямо за своими родителями. Елена Евгеньевна во весь голос обсуждала архитектуру здания, чтоб все знали, что она разбирается в искусстве, а Григорий Макарович, будучи простым обывателем, со всем соглашался.
– Здесь красиво, да? – обратился к Ане Алексей. Раньше он не начинал диалог сам, а сегодня это случилось уже дважды. Он был в шоке сам от себя.
– Да, очень, – ответила Аня и прибавила с усмешкой: – Но если тебе хочется узнать об архитектуре дворца больше, просто послушай мать. Она тебе все мозги выест.
Дальше шли в молчании. Коридор завершился малым залом, отведенным под галерею. Только сегодня Антон Андреевич Липовый позволил абсолютно бесплатно любоваться своей частной коллекцией живописи всем гостям бала. Здесь были собраны произведения, в частности, эпохи Ренессанса, но встречались экземпляры и более новые. Здесь Елена Евгеньевна сочла необходимым продемонстрировать свои познания в живописи, громко обсуждая картины, которые она уже видела раньше и знала о них что-либо. Впереди идущие люди оглядывались на нее. Аня решила, что большинство из них уже поняли, кто скрывается под маской павлина, ведь тому, кто с ней знаком, догадаться об этом нетрудно.
