– Нет, – снова просипел бас, – придется встать, если я не хочу оставить ужин в постели.

Из кровати вылезли стройные, длинные ноги, аккуратно, медленно, без резких движений встали на пол, одеяло бесформенной кучей село на постели.

– Как же мне плохо.

Волосы птичьим гнездом лежали на голове, на лице, набились в рот, рубашка пижамы собралась у горла, маленькие опухшие глазки с ненавистью пялились на окно, из которого комнату заливал яркий, жизнерадостный, солнечный свет, голове мешали разойтись напополам и родить Афину волосы, прочно обвившиеся вокруг, нехуже змей Медузы-Горгоны. Еще секунду Эрика сидела чуть покачиваясь, но вдруг рванула с места, ее качнуло в сторону, рукой снеся лампу, шаркнув бедром по углу тумбочки, с яростным шипением, она бросилась в ванну, ударилась в дверь, зло рванула ручку, ввалилась внутрь, и захлопнула дверь за собой.

– Успела, – успела просипеть она, прежде чем желудок окончательно сдался, и перестал пытаться удерживать содержимое.

Еще час боялась она покидать пределы ванной комнаты, аккуратно, не отрывая взгляда от унитаза, приняла душ, с трудом расчесала волосы, нашла в аптечке таблетку от головной боли и похмелья, и только после этого без страха посмотрела на свое отражение: лицо еще было зеленоватое, припухлость вокруг глаз почти прошла, и они начали принимать знакомую форму, руки тоже тряслись, но это могло быть от голода. Мысль о еде вызвала в желудке болезненный спазм, Эрика глубоко вздохнула, чтобы унять новый приступ тошноты, надо держаться, через час таблетки подействуют и станет легче. Сейчас нужно было решить насущные проблемы, позвонить вниз, и попросить, чтобы пригнали ее машину, это было главное, хоть ехать Эрика никуда не собиралась, не в таком состоянии.

– Слушаю, мэм. – раздался отвратительно бодрый голос в телефоне после пары гудков.

– Это Элеонор МакЭндрюс пошлите кого-нибудь забрать мою машину, она припаркована у хостела «Золотое руно». – поморщилась она, растирая пульсирующий висок.

– Нет необходимости, мисс МакЭндрюс.

– В каком смысле?

– Ее пригнали сегодня рано утром, попросили передать вам ключи.

– А кто пригнал? – Эрика терлась в догадках, кто был это сердобольный гражданин, что привез владельцу дорогущий новый форд, а не сдал его в какой-нибудь гараж на детали, и не выручил за это кругленькую сумму.

– От Адама Уильямса. У меня остался номер, если что-то будет не в порядке, я могу перезвонить и передать претензию или благодарность.

Эрика в этот момент сжимала рукой раскалившийся пластик, такая ее накрыла злость, что голос задрожал, когда она ответила:

– Перезвоните, конечно перезвоните, и пусть передадут, что Адам Уильямс может приехать и лично поцеловать меня в мой накаченный зад!

***

Прошло две недели, от этого мужлана, подлеца, мерзавца не было ни единого сообщения. Он не потрудился позвонить ей, да просто извиниться за то, что бросил одну, посреди улицы. Сволочь! Эрика металась по квартире, ей до безумия хотелось позвонить Адаму Уильямсу и высказать все, что накипело, с другой стороны орать на него по телефону не было смысла. Этот мудак просто бросит трубку и закинет ее в черный список. Так может подобраться к нему по-другому. Да, на это потребуется время, но шанс есть. Ох уж он у нее попляшет. Сидеть дома было скучно, над книгой думать сейчас не хотелось. Байкеры и официантка были закинуты в мусорную корзину. После вчерашнего приключения Эрика поняла, что хорошего героя ей не создать. Может она, конечно, просто нарвалась не на тех ребят, но проверять это больше не хотелось. Вряд ли ей повезет еще раз. Так чем же теперь заняться?

– Глория, – первым делом Эрика решила дать знать редактору, о чем будет новая книга. Редактор ее уже неделю трясла о новых планах, подгоняла, пока фанаты на волне, надо ловить момент, и прочее, прочее.

– Элли, это ты? Решила меня порадовать, наконец?

– Еще и как. Помнишь ты говорила, что народ очень интересует жизнь Кристиана? Так вот, я решила продолжить его линию.

*****

Двери лифта распахнулись, выпуская в светлый журналистский офис, словно яркую бабочку на свободу, Эрику МакЭндрюс. Малиновое легкое платье с запахом, с блестящей затейливым узором пряжкой на боку, выгодно подчеркивало тонкую талию, а юбка до колена, спадая мягкими волнами блестящего шелка, подчеркивала длину стройных ножек в простых бежевых босоножках на высокой шпильке. В наманикюренных пальчиках зажат клатч, блокнот и ручка, в клатче работающий диктофон.

Эрика мягко мотнула головой откидывая пряди белокурых длинных волос, упавших на плечи. Понимая, что произвела нужное впечатление, она осмотрела зал, выискивая свою жертву. Парни ей не подходили, мужчины будут больше заняты рассматриванием ее, а слушать комплименты в планы не входило. Все надо было сделать быстро, пока не появился Адам Уильямс. В конце зала она заметила девушку, та что-то сосредоточенно рассматривала на экране своего монитора. Эрика, немедля, направилась к ней.

– Здравствуйте. – она протянула руку, девушка вздрогнула.

Переведя взгляд на Эрику, журналистка с завистью отметила дорогой прикид, и аккуратный маникюр.

– Добрый день, – девушка нерешительно сжала пальцы Эрики, и тут же отпустила. – Вы что-то хотели? Справочное не в этом отделе.

– О, нет, я не ошиблась, – Эрика расплылась в улыбке, – я писатель, и собираю информацию о журналистских расследованиях. Пишу остросюжетный роман.

– Тогда вы не по адресу, вам надо обратиться к Уильямсу и Уайту. Они ведут подобные колонки, я обозреватель свадеб и светской хроники.

– Вы знаете, я уже пыталась связаться с ними, но они оказались слишком заняты, вот я и подумала, что эти ребята слишком высокого о себе мнения. А кроме них в редакции найдется журналист и получше чем эта парочка, способный проконсультировать меня по их работе. Тем более что главный герой не мужчина.

Если Эрика хотела подольститься, то у нее это получилось. Девушка, чуть зардевшись откинулась на спинку своего кресла и с интересом посмотрела на Эрику. А Эрика продолжала петь, словно жаворонок весной.

– Вы могли бы вкратце рассказать, чем занимаются Уильямс с Уайтом, и рассказать о сути работы журналиста.

Эрика делала вид что копается в сумочке, что-то ища, на самом деле удобнее укладывала диктофон, и потому не видела, как изменилось лицо журналистки, звенящую в офисе тишину она тоже не заметила из-за своего щебета.

– Не планируй ничего не вечер. – Адам уже две недели как бросил курить, но все равно время от времени лез в карман за сигаретой, вот и сейчас коснувшись его, пачки не нащупал.

– Слушай, Адам, это уже четвертый вечер подряд, Кэнди меня убьет. Я ей обещал романтику и все такое прочее, и если опять облажаюсь она меня просто убьет. Я говорю абсолютно серьезно, а ты меня даже не слушаешь. – Энжил выглядел раздраженным, отбросив со лба золотые, вьющиеся волосы, обиженно отвернулся.

– Значит Кэнди не с тем связалась, пусть найдет себе дворника, или продавца. – отсутствие сигарет сказывалось на настроении, но и не только. Адам никогда в жизни не признался бы даже себе, что все еще ждет звонка той выскочки.

– Очень смешно. Что ты опять задумал?

Адам не ответил он стоял у лифта как вкопанный. Нет, он ни с чем не спутает этот запах. Эрика ему так и не позвонила, и Адам сам не смог бы себе объяснить почему его это так беспокоило, его тянуло к ней, она была словно спичка, а он керосин, искры хватило бы чтобы вспыхнул пожар, и Адаму это не нравилось, не было еще женщины, способной так на него действовать. Он злился, что не может выкинуть ее из своих мыслей, и когда, он почти смирился с тем, что больше ее не увидит, как спустя две недели она вновь появилась в его жизни.

Едва журналисты вышли из лифта, как Адаму в нос ударил запах духов, преследовавший его все последнее время, он сначала опешил, подумал, ему показалось, но достаточно было бегло брошенного взгляда в зал, где сидели журналисты, чтобы убедиться – это не галлюцинация. Пришла она явно не к нему, иначе позвонила бы заранее, и пришла раньше, очевидно – не хотела с ним столкнуться. Значит выяснила его график. Раздражение медленно, словно ядовитая змея, подкатило к горлу. Ну, сейчас она попляшет.