– Впечатляет! Вы целились? Или просто это я сегодня везучий?
Де Круа только досыпала в мушкет пороха из рожка и поджала губы. Пуля все норовила выскользнуть из трясущихся пальцев и никак не хотела отправляться в ствол.
Витал тем временем вырвал из рук одного из бандитов мушкет, перехватил наподобие булавы и ударил прикладом в голову. Выстрел из него же отбросил второго пирата к борту, где раненый в грудь дрогнул и затих. Схватка со следующим закончилась так быстро, что Селин даже не успела понять, как длинный острый меч вдруг оказался в горле своего же хозяина и прошел насквозь.
Очередной же выстрел Де Круа угомонил еще одного бандита. По полотну из-под нагрудника расползалось багровое пятно.
Завороженная и растерянная в ужасе происходящего Селин не сводила глаз с капитана. Что-то опасное, невероятно пугающее и одновременно прекрасное виделось в каждом его движении. Он, словно в танце, уклонялся, парировал, сталкивался с бандитами в смертельных па. Вот он взбегает по такелажу, чтобы спрыгнуть и снести чью-то голову. Вот нарушает законы физики, уклоняясь от чьего-то клеймора. Вот за мгновение отправляет за борт очередного чужака…
Разгоряченный, будто пьяный от запаха крови, Витал сейчас меньше всего напоминал того интеллигентного капитана, подавшего ей руку, чтобы помочь взойти на трап. Он буквально переродился в воплощение безымянной неукротимой стихии, что торжествует в хаосе крови и огня.
Бешеный стук пульса в груди разрывала новая, неизвестная смесь из почти детского восторга и восхищения…
«Какого же цвета его глаза?» – вдруг подумалось Селин.
– Почему вы не на нижних палубах?! – рявкнул капитан.
Не дожидаясь ответа, Витал схватил торчащий в ком-то топор, перерубил им канат на абордажном крюке и сейчас же с хрустом оставил его в черепе бандита за одной из бочек.
Дочерна насурьмленные холодные глаза хищно выискивали очередного врага.
Селин пролепетала:
– Но там пробоина!
Он коротко кивнул. Позади закричали.
С пиратского судна, что вгрызлось в борта «Крылатого» своими абордажными крючьями, продолжали пребывать поредевшие в численности, но вполне себе еще живые пираты.
Даже в дыму сражения Селин успела заметить блеск ятагана в руках окруженного бандитами квартирмейстера неподалеку. Капитан было ринулся на помощь Фаусто, но вдруг замер, лихорадочно озираясь.
– Сюда! – крикнул Витал и изо всех сил потянул массивное металлическое кольцо под ногами. Показался небольшой решетчатый люк. – Миледи, вниз! Бегом!
Повеяло холодом. Ненадежного вида лестница, потемневшая от сырости, исчезала в темноте. Но страх перед толпой головорезов перевесил страх возможной встречи с корабельными крысами, и Селин повиновалась.
Капитан быстро, наподобие парусинного сложения, собрал пышные юбки, что едва не остались на палубе, и все никак не умещались в довольно узкий лаз. В торопливых, но сдержанных, возгласах моряка она краем уха расслышала что-то о Маркизе, который непременно убьет кого-то, если доведется выжить. Едва голова Селин скрылась в люке, тяжелая решетка шумно захлопнулась. На миг в просвете показалось встревоженное лицо капитана. Но в следующую секунду сверху громыхнуло. Посыпались щепки…
Запах пороха смешался с сыростью. Прикрыв лицо, Селин с надеждой взглянула над собой в просветы решетки. Капитана Витала уже не было видно.
Отчаянно цепляясь дрожащими руками за перекладины, де Круа продолжала спускаться. Каблук соскользнул, и она, взвизгнув, полетела вниз.
Падение завершилось треском, звуками рваных юбок и болью в ушибленной коленке.
Где-то по-прежнему ухало и скрипела древесина, но острое чувство беды вдруг отступило. Остались лишь легкая тревога и настороженность. Понемногу зрение стало привыкать к темноте. Вопреки ожиданиям, Селин попала не в трюм. И даже не в подсобное помещение. Она открыла единственную дверь перед собой и перешагнула порог каюты. Едва де Круа протянула руку к чему-то продолговатому и белеющему, как во мгле вспыхнуло голубоватое свечение. На нее в призрачном отблеске смотрел огромный конский череп. В другое время такое открытие здорово бы напугало, но после пережитых потрясений сил на страх будто бы вовсе не осталось.
Селин обошла все помещение несколько раз в тщетных попытках найти какой-либо другой выход или обитателя каюты.
Что, если корабль затонет? А если их эскадру таки захватят чужаки с узкими глазами и черными повязками? Живы ли сейчас капитан Витал, Антуан, Брут и те члены экипажа, которых она успела узнать?.. Но сознание словно кутала мутная пелена, и мысли в ней вязли. Будто сам запах каюты умиротворял и баюкал…
Кто здесь обитал, мужчина или женщина, понять не представлялось возможным. Запустение и словно бы покой уставленной причудливыми предметами каюты веяли странным уютом. Над потолком с тихим шорохом покачивались пучки трав, вдоль стен стояли книги. Узкое лежбище стянула твердая холстина с полосами размашистых письмен и неизвестных фигур. Самым же неожиданным оказалось крепко сбитое трюмо довольно старого вида.
Де Круа вздохнула, взяла первую попавшуюся из книг и присела к столику. Вопреки обычному, ни одно из трех зеркал не отражало, но виконтессе было уже не до того. Она раскрыла книгу на закладке и вздохнула: волнистые от сырости и старости страницы пустовали. Ни слов, ни рисунков не оказалось ни в начале, ни в конце довольно толстого издания. Селин сердито захлопнула ее и огляделась. Знакомый глянец пузырьков с очевидными парфюмами и мазями на хорошеньких полочках трюмо поднимал настроение. Крышечки на удивление легко поддавались, и густые запахи косметики наполнили ее сердце теплотой. Вот – тяжелая сладость жасминового масла, вот – ароматная миндальная пудра. А этот пузырек черного в призрачном свете стекла пах… пах..
Перед глазами все закружилось, голубоватое мерцание тотчас же погасло, погрузив во мрак, и Селин уронила голову на руки.
Глава 5
Послевкусие
Либо Всеведущий был на стороне «Крылатого Марлина» и его сопровождения, либо им благоволил сам Морской Дьявол.
То не имело значения.
Столкновение на воде было решительно выиграно.
Если считать выигрышем удержавшиеся на плаву истрепанные суда, и убитой – часть экипажа.
Не без сожаления моряки пустили ко дну не подлежащие ремонту великолепные пиратские фрегаты с черными драконами на носах, забили трюмы до отказа добычей и взяли на борт тех немногих, кто сдался.
Небо алело заходящим солнцем. Море улеглось. Ночная темнота только оттеняла следы пережитой катастрофы.
Даже молотки плотников, безостановочно, в несколько смен, выбивающие повреждения с бортов пострадавших кораблей, в этот час молчали.
Предштилевую тишину разбавляло потрескивание такелажа да негромкий скрип мореходских бушлатов.
Верхняя палуба «Крылатого Марлина» безмолвствовала в унисон уходящему дню.
Капитан наперечет мог назвать имя каждого почившего из своей команды. С заложенными за спину руками Витал медленно брел вдоль обернутых старой парусиной больших свертков, в очертаниях которых угадывались человеческие тела. К ногам каждого было привязано по пушечному ядру.
– Капитан, поглядите-ка, какой у нас тут улов! Решили, что это один из наших за борт угодил. Ан нет… Взгляните же! – торжествующее пыхтение Лукаса разрушило момент.
Он сбросил с плечей бессильное, но крупное тело пирата и прислонил его к борту. С промокшей до нитки одежды по палубе тут же растеклась приличная розоватая лужа.
– …Правда, он еле живой…
Витал устало подошел к пирату. С мокрых длинных волос, закрывающих лицо чужака, бежали тонкие ручейки. Капитан вздохнул.
– Ценная находка, Лукас. И что мне с этим делать?
– Ну, может, подлечим, будет палубы драить или гальюн… Мало ли… – пробурчал юнга.
– Действительно. Велю Маркизу тотчас бросить заниматься нашими и срочно лечить какую-то крысу… – Витал устало потер шею и присел к гостю. – Эй, приятель! Назови хоть одну причину, почему мы не должны тебя вернуть обратно за борт?
