Все, будучи в плохом расположении духа, не хотели вникать в пустые обещания Алекса и разошлись по комнатам.

– А, извини, ты тут расслабляешься, – пробурчала Полина, как только зашла в комнату и застала там выпускающего порцию дыма изо рта Майкла, который любовался видом из окна.

После их ночной истории они не общались весь день. Ну, во-первых, было некогда, а во-вторых, Полина всячески избегала его, что было трудно не заметить.

– Э, постой, – он развернулся и потушил сигарету. – Это же и твоя комната тоже. Сядь, поговорим.

– О чем? – отстраненно спросила она.

– Я знаю, ты, наверное, боишься меня и все такое, но можно же не шарахаться от меня, это… выглядит странно.

– Ты починил раскладушку? – решив избежать неприятной темы, спросила Полина.

– Да, но она же неудобная, может, ты на кровати со мной останешься? Я обещаю, больше не буду к тебе лезть, – смущенно проведя рукой по своим коротким волосам, предложил Майкл. – Мне правда стыдно.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Ладно, тогда просто… ты будешь спать на кровати, а я там, – он кивнул в сторону одинокой старенькой раскладушки.

– С чего такой жест доброй воли?

– Я же виноват перед тобой, так что, думаю, это будет правильно.

Ужин состоялся немного позже обычного. Солнце уже давно село за горизонт, а часы показывали девять вечера. Девушки сидели за столом и болтали, поедая недавно приготовленный суп. Рядом расположился и Майкл. В разговоре он не участвовал, а лишь молча пил газировку, иногда поднимая задумчивый взгляд на Полину.

– Привет, девчонки, – послышался голос Алекса, который только что вернулся с прогулки.

– Привет, пап, – поздоровалась Полина. – Чем занимался сегодня?

– Да так… – отмахнулся Алекс.

– Каков наш дальнейший план действий? – подала голос Настя. – Мы много работаем, а большую часть денег отдаем Уэбстерам. Мы так нормально не заживем.

– Не беспокойтесь, – ответил Алекс. – Часть я оставляю себе. Так скажем, коплю на лучшую жизнь.

– Ты что, смеешься, пап? – возмутилась Полина. – Это же их деньги, если не будешь платить им проценты, это до добра не доведет.

– Хочешь жить, умей вертеться. А еще лучше – научись думать головой. Часть я оставляю себе, а им говорю, что мы заработали меньше, чем на самом деле. Они никак это не проверят. Все под контролем!

– Пап, они же следят за всеми нашими сделками! Ты издеваешься? – воскликнула Полина, пока все остальные пребывали в состоянии культурного шока.

– Кто тебе сказал такое? У них своих дел полно! И хватит кричать на меня, истеричка сраная! – разозлился Алекс.

– Я еще и истеричка? Да ты нас всех угробишь нахер! – на глазах Полины выступили слезы.

– Эй, прекрати орать на нее, мужик, – с места поднялся Майкл. Его лицо было крайне недовольным.

– Тебя вообще не спрашивали, ссыкун мелкий, – Алекс лишь отмахнулся от парня как от назойливой мухи.

– Повтори, – руки Майкла бесконтрольно сжались в кулаки, – я бы советовал тебе извиниться перед ней. Она права. Ты их реально всех угробишь.

– На хер мне твои советы не упали! – щёки Алекса пылали алой краской. – А она тут единственная, кто меня обвиняет. Не должен я извиняться перед вами, сопляками. Я вам жизнь нормальную пытаюсь устроить, а вы еще возникаете. Кто-то еще хочет со мной поспорить?

Он оглядел всех сидящих за столом. Все молчали, опустив глаза, и не решались продолжить конфликт.

– Пошел ты! – в сердцах выкрикнула Полина и, смахнув слезу со щеки, убежала на второй этаж.

Сидя на кровати и пытаясь остановить поток слез, Полина все не могла прекратить думать о ссоре с отцом. Девушка терпеть не могла, когда он называл ее истеричкой, потому что это вовсе не так. Сколько раз Полина терпела его выходки, не бросала Алекса одного, ухаживала за ним, когда тот уходил в запой и не находил в себе сил даже встать с дивана. А теперь, когда она возразила ему по весомой причине, он назвал ее истеричкой. Девушку терзала боль из-за чувства несправедливости и неблагодарности по отношению к ней.

Вдруг издали послышались шаги, и дверь распахнулась.

– Эй, – осторожно позвал ее Майкл.

Девушка смахнула слезу и обернулась. Майкл смотрел на нее с сожалением и, похоже, был немного сбит с толку. Он не знал, что говорить и как поддержать Полину.

– Твой отец реально поехал, – присев рядом на край кровати, сказал Майкл. – Он всегда придумывает тупые идеи?

– Да, он такой, – грустно усмехнулась Полина. – Ненавижу, когда меня называют истеричкой, и он знает об этом.

Майкл молчал, поджав губы. Он действительно очень хотел поддержать Полину, но понимал, что, скорее всего, у него ничего не получится.

– Сколько я ему помогала, сколько убирала за ним все его дерьмо, сколько раз спасала ему жизнь. Без меня он давно бы уже умер. Он алкоголик.

– Я заметил, – хмыкнул Майкл. – Ты… Очень добрая.

– Я просто чувствительная, – ответила Полина, хотя от слов парня ей стало приятно, – и излишне добрая.

– Ты, наверное, просто не можешь смотреть на то, как другие страдают. В этом и заключается твоя доброта, – Майкл пожал плечами, – но Алекс ее не заслуживает.

– Я все равно не смогу долго обижаться, – выдохнула Полина. – Наверное, мне не хватает стойкости.

– Знаешь, – Майкл задумался на секунду. – Ты единственная, кто пошел против мнения Алекса. Остальные не решились с ним спорить. Так, может, ты, наоборот, храбрее многих других?

Полина заглянула в его голубые глаза, светящиеся добротой, и подумала о том, что это были те слова, которых ей так не хватало.

– Уверен, что ты пошла на многое, чтобы он не умер где-нибудь под мостом, – тихонько усмехнулся парень.

– Ну, я однажды повезла его на машине в скорую, когда ему стало совсем дурно, хотя водить толком не умею, – Полина почувствовала, что ее грусть медленно испаряется.

– Вот видишь, это достойный поступок. Не каждый на такой отважится, – Майкл подбадривающе улыбнулся. – Не знаю… просто не хочу, чтобы ты плакала.

– Я больше не плачу, – ответила Полина.

Майкл нежно, немного неуверенно поглаживал Полину по спине и, видя, что она потихоньку успокаивается, улыбнулся. Сейчас она казалась ему особенно милой и ранимой, и парень почувствовал, как теплое новое ощущение проносится в его душе. В ту же секунду он вспомнил о своей глупой идее с местью и о том, как он хотел воспользоваться Полиной. Его внезапно охватило мерзкое чувство стыда.

– Ты чего? – ощутив напряжение Майкла, спросила Полина. Она улыбнулась ему, но Майкл тут же отвел взгляд.

– Прости, – парень горько усмехнулся.

– За что? – не поняла Полина.

Майкл протер лицо рукой, осознавая, что сейчас готовится сказать.

– За то, что хотел использовать тебя.

Повисло недолгое молчание, Полина сначала с непониманием, а затем с отвращением посмотрела на парня.

– Что? – переспросила она.

– Я хотел отомстить Алексу, переспав с его дочерью. Меня бесило одно его присутствие, я хотел стереть с его лица это наглое выражение. Это было глупо, и мне уже давно стало стыдно. Я считаю, ты должна знать, – Майкл говорил быстро и без остановок, стараясь не смотреть в глаза девушке.

– Все ясно, – холодно отозвалась она. – Убирайся отсюда.

– Я сожалею…

– Я сказала, уходи, – повторила Полина, отпихнув его от себя, – или я уйду сама.

– Да, хорошо, прости, – согласился Майкл и поспешил выйти из комнаты.

С последних событий пролетело примерно две недели, все шло своим неспешным чередом, днем девушки пахали на различного рода точках, продавая товар, иногда получая странного рода оскорбления и подшучивания со стороны местных. Их босс, как всегда, просиживал свою задницу дома, прихлебывая пивко и иногда выходя на контакт с этим мутного происхождения семейством.