— Я, я поеду… — Заводя машину, нервозно Адам.
— Ты куда в таком состоянии? Я тебя не отпущу! — Обеспокоенно смотрел Алекей, рассматривая его.
— К Алифнет, придурок! У неё отца теперь нет, одна осталась. Черт, она даже не знала о его болезни… — Захлопнув дверь, он дал по газам и отправился к дому любимой.
***
Перешагнув порог своего дома, я ощутила шлейфом запах папы…
Знаете запах, который есть у каждого в своем доме, такой теплый и приятный.
Оставив у порога сумку со своими вещами, я медленно поднялась по лестнице в комнату отца. Надеясь на то, что открою дверь и там будет мой папа, который с улыбкой встретит меня и обнимет после долгой разлуки…
Как это случилось, я не понимала. Все это время отец был болен, а я не заметила даже этого…
Смерть — это страшное слово, которое преследует меня всю мою жизнь. Я всегда боялась потерять отца и по сей день скучаю по маме.
Посмотрев на тумбу рядом с кроватью, я прилипла взглядом на фото моих родителей.
— Он до последних дней любил тебя, мама…
Слезы лились из моих глаз, обжигая губы и кожу моего лица. Затем в комнате я увидела его любимый кардиган, который он очень сильно любил надевать в прохладную погоду на прогулку со мной. Сняв его со спинки стула, я накинула его себе на плечи и, сев на кровать, продолжала вдыхать запах папы… — Я не смогу обнять тебя, папа… Не снимая кардиган, я укуталась в него и легла на кровать, скрючившись, как ребенок в утробе матери, прокручивая все мысли, которые окутали меня в голове. Болезнь и смерть, новость о которой я узнаю от совершенно другого человека, как я могла не заметить его болезни и его состояние. Он долго мучился, терпел, скрывал всё это от меня.
— Что же за дочь я такая…
Я так давно его не видела, мне его так не хватает, в груди у меня похолодело, потяжелело, я то закрывала, то открывала глаза в надежде страшного сна, который происходил со мной, я сейчас проснусь, и он появится, будет сидеть передо мной. Но нет, этот сон оказался для меня жуткой реальностью, в которой я проснулась сиротой. Я не понимала, как так, человек умер и его нет нигде. Его запах до сих пор ощущается…
Входная дверь громко захлопнулась.
Я вздрогнула, зажмурив еще сильнее глаза, из которых медленно продолжались литься слезы, и продолжала лежать на кровати, ухватившись за папин кардиган.
— Алифнет. — Донесся с нижнего этажа голос Адама и шаги, которые исследовали каждую комнату нижнего этажа, выкрикивая мое имя.
Я понимала, он скоро поднимется в комнату отца и найдет меня, увидев меня в таком состоянии. Да и сама я не хотела его видеть, он всё знал об отце и скрывал это от меня столько времени.
Мои действия происходили быстро. Я встала и выбежала на террасу, и заперла за собою дверь, спрятав ключ в карман. Я отошла от двери и спряталась за спинкой кресла, опершись спиной о стену, укутавшись в кардиган. Погода становилась пасмурной, надвигалась гроза, начался сильный ливень, который частично попадал внутрь террасы, задевая меня, но мне было всё равно, я старалась отвлечься от голоса Адама, который выкрикивал моё имя в поисках меня.
Родственники со стороны отца захотят завладеть этим домом. Они переедут в него и будут жить тут, мечта гнилых родственников воплотится в реальность. Они давно мечтали завладеть богатством Нодара Циклаури. Теперь она думала об этом, что же ей делать, как не подпустить злобных родственничков близко к себе и не дать отобрать им долгие годы труда и старания отца, фонд и компанию, в которой они с Адамом были партнерами. Точно, только Адам и сможет помочь ей.
Звуки стали доноситься уже из комнаты отца, я обессиленно прикрыла рот ладонью, чтобы он не услышал звук моих всхлипов. «Алифнет, я знаю, что ты тут. Открой её, будь добра», — стояв за дверью, крикнул он.
Но ответа не последовало.
Я обессиленно продолжала сидеть, чувствуя дрожь по телу. Голова ужасно болела, сил для слез уже не осталось. До меня доносились повторные крики Адама и звуки попыток выломать дверь.
— Алифнет, открой! Иначе я сломаю эту чертову дверь! — уже со злостью кричал он.
Дверь была пластиковой, и чтобы тот разгромил тут всё, ей не хотелось. Он нашёл её, скрываться было уже бесполезно. Опираясь руками о стену, я медленно поднялась и встала на ноги, почувствовала, как мои виски пульсируют от боли, всё вокруг плыло, но я продолжила идти к двери, чтобы открыть её, и, подняв глаза, я видела Адама, смотревшего на меня с болью и сожалением, державшего всё еще ручку двери, пытаясь открыть её. Перед глазами всё плыло, я промокла вся до нитки и только сейчас поняла это.
С дрожью в руках я достала из кармана ключ и вставила его в замочную скважину, прокрутив пару раз, дверь открылась. Мои ноги резко подкосились, и я просто рухнула перед дверью, всё вокруг плыло, глаза оставались полуприкрытыми.
***
Алифнет обессиленно рухнула на пол прямо перед моими ногами. Не растерявшись, я сразу подхватил её на руки и поспешно покинул эту комнату, закрыв за собою дверь комнаты покойного Нодара, и отнес девушку в её комнату.
Зайдя поспешно в комнату, я усадил её на кровать и снял с плеч кардиган, который был втрое больше её, она продолжала соображать, но была очень слаба.
— Мне холодно… — кое-как выговорила она.
— Алифнет, милая, тебе нужно переодеться. Ты вся мокрая. Наклонившись, я прикоснулся губами к её горячему лбу и недовольно нахмурился. — У тебя жар! Я выйду из комнаты, а ты быстренько переоденешься, и не вздумай идти в ванную закрываться там, тогда я точно выломаю дверь.
В ответ девушка слабо кивнула, вставая с кровати, и пошла в сторону гардеробной. Адам остановился у двери и наблюдал за ней, как она слаба и с трудностью ищет нужную ей вещь.
— Алифнет, тебе помочь?
— Нет, я нашла уже, можешь выйти.
— Хорошо, я ухожу, я позвоню Алекаю, он привезет нам лекарства. Дома есть градусник?
— Дома всё есть, ничего не нужно, на кухне в угловом кухонном шкафу, там коробка большая…
— Всё, я всё понял, я вернусь ровно через пять минут.
Адам вышел из комнаты и пошёл вниз за аптечкой. А девушка, дождавшись его ухода, взяв вещи, зашла в ванную комнату и старалась быстрее переодеться, чтобы тот не застал её в таком виде. Тело болело, ныло от боли, будто она была вся в синяках, она хотела с ним поговорить нормально в спокойной обстановке, но подумала, винить Адама не в чем, скорее, это её отец настоял на том, чтобы тот молчал, и он сам объяснится перед ней.
Переодевшись, она умылась и пошла в комнату. При выходе из ванной она схватилась рукой за дверной косяк двери, чтобы не упасть, виски снова резко запульсировали от боли, а глаза из-за высокой температуры пекло. Она ждала момент, когда пройдет эта боль и нырнет под теплое одеяло своей кровати.
***
Войдя в комнату, я сразу же увидел Алифнет, стоящую, держась одной рукой за дверной косяк, а другой за лоб, зажмурившись. Я, немедля, положил аптечку на тумбу рядом с кроватью и подбежал к ней, мои руки аккуратно коснулись тела девушки.
— Холодно и… — Выразилась она, прищурившись, смотря мне в глаза.
— Голова болит?
— Да… — Шепнула она.
Подхватив ее на руки, я проверил ее лоб, чтобы еще раз убедиться в том, какая у нее температура. Затем я отнес ее к кровати и уложил в нее.
Я установил термометр под подмышку и прижал ее руку, чтобы она не двигалась. Затем я накрыл ее одеялом. Она свернулась калачиком и закрыла глаза, пытаясь согреться. Я знал, что это одеяло не сможет ее согреть, так как у нее был сильный жар.
Электронный термометр прозвенел, и через две минуты я проверил его, чтобы узнать, какая температура тела у девушки.
— Голубоглазка, тебе нельзя пока спать. У тебя высокая температура, тридцать восемь и семь, ты с ума меня сведешь, ей-богу, ну зачем ты пошла под этот дождь? Тебе нужно полулежа лечь и принять жаропонижающее, давай.
Она послушно выполнила мою просьбу, когда я наклонился к ней, чтобы поправить подушку. Наши взгляды встретились, и я увидел, что она выглядит вялой и заплаканной. Её покрасневшие глаза говорили о том, что она простужена и расстроена.
