Я хотел спросить, почему именно восемнадцатого, но воздержался. Цифра восемь и кратные варианты преследовали меня по жизни. Вместо этого задал другой вопрос:

– Мы будем что-нибудь помнить, когда возвратимся в физическое тело?

Макс повернулся к Сержу:

– На этот вопрос лучше ответит наш компьютерный гений.

Последний сидел на крутящемся кресле с видом скучающего профессора на студенческом коллоквиуме.

– Возможны два варианта. Кто-то полностью амнезирует трип. У других могут остаться смутные отрывочные воспоминания, почти не связанные друг с другом. Что-то типа небольших островков памяти… Правда, этот феномен длится только до процедуры очистки.

Здравствуй, день больших сюрпризов. Я услышал свой возмущенный голос:

– Уж не собираетесь ли вы промывать нам мозги?

Серж поглядел на Макса, словно спрашивал разрешения, говорить нам правду или нет. Тот кивнул.

– После трипа с вами будет работать слипер, который активизирует мульти-эйдетическо-индексные способности памяти.

Я усмехнулся:

– Только не надо в приличной компании ругаться матом.

Серж парировал:

– Мне неоднократно приходилось убеждаться, что у тебя слишком низкая величина отношения…

Я почуял каверзу, но язык среагировал быстрее:

– Какое еще отношение?

– Ментально-умственного возраста к хронологическому.

Кровь прихлынула к лицу.

– Правильно, когда я имею дело с хамами типа тебя, то предпочитаю более простые отношения типа мой кулак – твой длинный нос.

Дэн с нескрываемым удовольствием наблюдал за нашей перепалкой. В Серже он нашел себе единомышленника. Во всяком случае, по отношению ко мне.

Я закончил мысль:

– Макс, скажи этому псевдоумнику, чтобы держал свой язык за зубами, а то я его стулом прищемлю.

– Друзья, довольно ссориться. Понимаю, вы все на взводе, но постарайтесь держать себя в руках… Поясню по поводу так называемой очистки. Согласитесь, все эти трипы в потустороннее абсолютно лишены смысловой нагрузки без доступного носителя информации. На стадии первичных полетов потеря памяти при возвращении в физическое тело – неизбежный процесс. Речь идет о переходе от астральной памяти к нейронным взаимосвязям. Это биологическая субстанция. Однако все, что с вами происходило там, остается в ментальном поле. Это как скрытые файлы, к которым пока нет доступа. Высокодуховные индивидуумы и люди, владеющие особыми практиками, могут получить доступ без внешних воздействий. Но мы-то с вами к таким не относимся…

Кристи подала реплику:

– Сто пудов…

– Когда-то на Земле существовали цивилизации, способные подключаться к ноосфере, этому глобальному информационному полю. По одной из гипотез – та же цивилизация иллирийцев, которые предшествовали ариям, то есть людям. Наша конечная цель – научиться самостоятельно вспоминать все, что с нами происходило в потустороннем. Но пока до этого очень далеко.

Я снова услышал родной голосок:

– Это как вспомнить сон?

– Нет… Сны – это работа бессознательного. Я сейчас не хочу вдаваться в громоздкие объяснения. Это как объяснить работу мозга в двух словах. Хочу сказать о нашем слипере. Это человек, обладающий особыми способностями. Находясь в третьей стадии гипноза, он подключается к банку данных вашей памяти, вычленяя то, что происходило с вами в астрале. Сигнал поступает на аппаратуру, где усиливается и обрабатывается.

Кристи снова проявила активность:

– Где-то я об этом читала.

– Этими работами занимаются лет тридцать, но под грифом «секретно». Какую-то часть информации намеренно слили в СМИ в сугубо утилитарных целях.

– А почему ты слипера сюда не привел? – спросил я. – Как-никак он главный хранитель наших секретов.

– Он останется для вас инкогнито, как и многие другие безвестные специалисты. Слиперы глубоко засекречены даже в рамках спецслужб. На самом деле, не парьтесь. Хочу вас порадовать: люди с особыми способностями нужны только на первых порах. Наша задача – научиться самим вспоминать то, что происходило в потустороннем. А пока все, что вы восприняли, будет выводиться на экран в виде сигналов, кривых, после чего будет производиться процесс дешифровки.

– А кино будем вместе смотреть?

Макс чуть раздраженно посмотрел на Дэна, даже его хваленое самообладание дало микротрещину.

– Кино буду смотреть я. Находясь вне тела, вы будете обладать ясным сознанием и всеми возможностями полевой субстанции. К примеру, перемещаться с огромной скоростью или проходить сквозь стены. Но… Вы должны, и это самое главное, придерживаться только своего уровня. Ни в коем случае нельзя проникать в другие, более высшие подразделения. Это основное правило безопасности.

– Каким образом? – спросил я.

– В астрале существуют точки пересечения миров, если можно так выразиться. К ним приближаться нельзя. Вы их почувствуете, там мощная негативная энергетика.

– А что будет, если нарушить правило?

– Плохо будет. Самое безобидное – вечное пребывание в мире иллюзий. Для вас это будет искаженный мир, полный химер и опасных сущностей. Вы не достигли того духовного уровня, чтобы уметь защищаться.

– Как они могут нам повредить, если мы будем бестелесны?

– Ваша ментальность может исказиться настолько, что, возвратившись обратно в свою физическую оболочку, вы ее не узнаете. Если вас прельщает перспектива превратиться в психически больного человека, с паранойяльным бредом или тотальным аутизмом – флаг вам в руки. Каждый подпишет документы о том, что в случае нарушения техники безопасности он берет ответственность на себя.

– Чушь. Этот документ не имеет юридической силы.

– Формально – да, но и до суда дело не дойдет.

Дэн усмехнулся:

– Похоже, там довольно тесно.

– Вам места хватит. Но пока мы знаем слишком мало.

– А духовные – это те, которые в церковь ходят?

– Далеко не все. Сейчас вы стоите на довольно низкой ступени развития. Духовность – это нечто большее, чем религиозность или размышления вокруг вопросов, связанных с бытием окружающего мира и собственном месте в этой жизни. Я так понимаю, развитость души связана с готовностью подняться над собственной самоутилитарной выгодой ради высшей цели.

– В смысле: других людей?

– Не всегда, у каждого свой путь. У нас нет учителей. Мы обычные люди со своими слабостями, проблемами, часто несбыточными мечтами. Задача эксперимента – развить свои способности настолько, чтобы в дальнейшем вы могли действовать самостоятельно.

– А ты разве не наш гуру?

Макс взглянул на Дэна:

– Нет… Учителем в духовном смысле я не являюсь.

– Тогда что-то не догоняю…

Я не удержался:

– Это твое естественное состояние…

Дэн кинул на меня злобный взгляд. Оратор терпеливо продолжил:

– Поясню. Учениками и адептами считаются те, кто под руководством учителей проходит многоступенчатый курс особых практик, позволяющих достигать приблизительно тех же результатов, но без технических ухищрений. И вы прекрасно понимаете, в плане духовности вы стоите на невысокой ступеньке.

– Ну и что? Какая разница, как туда попадать? Важен результат.

– Не совсем. Ученик владеет приемами, с помощью которых может действовать на разных подразделениях астрального плана. Он отправляется туда, чтобы совершить некую созидательную работу. Они могут мгновенно переходить с ментального плана на астральный, и наоборот. Мы можем попасть только на нижний уровень, при этом фактически остаемся теми, кем являемся в физическом теле, – со всеми чувствами, мыслями, памятью.

Повисла тишина. Все, кроме Сержа, который сидел с отсутствующим видом, пытались осмыслить эту фразу. А я даже не пытался. Если дать Максу волю, он может часами говорить ни о чем.

– Послушай, да там просто не протолкнуться. Народу – тьма-тьмущая.

– Ага, искать замучаешься.

Слово взяла Кристи:

– Макс, скажи, реинкарнация существует? Ответ за все что делаешь, и все такое…

– Это, наверное, самый непростой вопрос. Во всяком случае, адресован не по назначению. Точно не знаю, но я думаю, не для всех. Очень черные и просветленные души сюда, как правило, не возвращаются. Впрочем, не нам решать.