С первых же дней мы стали строить план побега. Вот только сказать легко, а уйти от тех, кто одним прыжком может преодолеть под пяток метров, попутно запуская в тебя абсолютно рандомное говно, кажется натуральным самоубийством. Нет, дело тут скорее именно во мне. Избавившись от платья, а начала разглядывать себя в зеркале.

– Эд определённо в чём-то прав. Нужно нарастить побольше мышечной массы, а то хожу, доска два соска. Может быть, хоть здесь это получиться.

Всё верно, прошлая владелица физическими данными не блистала, зато оставила мне воспоминания об использовании её магии, что в целом сильно помогло. Все эти два года у меня ушли, чтобы овладеть всем тем, что она оставила. Естественно, скажи я, что продвинулась от абсолютного нуля до продвинутого уровня, была бы мгновенно названа гением, но это скорее заслуга прошлой владелицы тела, таланта ей было не занимать. Я же скорее разбиралась с тем, как функционирует мана, пытаясь наладить её поток во всём теле. Хорошо хоть язык стал известен сам собой, а то упрятали бы в дурку или того хуже убили.

Ни за что бы ни хотела повторить прошедшую ночку. Поначалу удивлялась, почему Эд так сомневается на счёт моего плана, но уже оказавшись в саркофаге всё поняла. Теснота, духота и постоянно требующаяся концентрация, чтобы злосчастный ритуал не превратил тебя в сухофрукт. Повезло, что смогли незаметно залезть, когда Двэйн уже был в пентаграмме. Несмотря на защитные печати и поддержку Эдварда мана всё равно закончилась. Была бы одна – точно померла.

Ещё и всю ночь пролежали лицом к лицу. Я – лёжа по стойке смирно и он – на карачках. Прям два сапога пара. Ещё и эти его слова «Я тебя не брошу», «Мы же семья». Даже интересно, в каком контексте он это говорит.

– Ладно, Вика, соберись. – Похлопала себя по щекам, стараясь отогнать лишние мысли, и тут же осеклась. Уже ведь не Вика. – Соберись, Долорес, завтра тебя ждёт очередной тяжелый день, так что ложись спать и оставь все проблемы будущей себе.

По телу прошла приятная истома, стоило закутаться в теплое одеяло, а мягкая подушка позволила мгновенно забыть о пережитых трудностях, отдаваясь во власть сновидений.

– И всё-таки, что он обо мне думает?

Больше уснуть так и не получилось. Организм, уже получивший необходимый объём отдыха, наотрез отказался пускать меня в царство снов. Потому, немного поворочавшись, было принято решение изучить лежавшие на стеллаже стопки газет, чисто убить время.

Даже когда фонари погасли, по улице продолжали ходить шумные компании, периодически разгоняемые, как я понял, органами правопорядка. Ну, их можно понять, даже у нас находились парочки, любящие погулять в белые ночи.

В основном новости касались разного рода скандалов, в которые даже мне верилось с трудом. Вот, например, «Известная актриса Анастасия И. устроила голую вечеринку с участием известнейших исполнителей страны». Или вот «Иностранный агент Хирохито Бочароши хотел заложить бомбу в одном из военкоматов столицы, но взорвался сам возле странного прикопа. Очередная победа над загнивающим западом!». Ну бред же чистой воды, никто в здравом уме не станет вытворять нечто подобное. По крайней мере мне ещё хотелось верить в лучшее.

Другие новости были на том же уровне, словно сюда складывали исключительно самые абсурдные выпуски, чтобы посмеяться от позорных выдумок. Так я думал, перебирая одну статью за другой. Когда же закрыл и отложил в сторону последнюю из газет на улице начинало светать.

– Может ли тупость действительно быть столь привлекательной?

Адресованный в пустоту вопрос не нашёл ответа.

– Клянусь, это был первый и последний раз, когда я читал подобное.

Стоит признать, ночи здесь холоднее, чем были у нас, но мне нравится. Пусть говорят, что жар костей не ломит, но иной раз в летний день на солнце выйти было страшно, здесь такое должно быть редкостью. Другое дело, что зимы, в отличие от наших, будут суровее.

На улице уже появились первые прохожие и брички с лошадьми. Что примечательно, на широкой дороге забором была огорожена одна область, на которую ни экипажи, ни прохожие не заходили. Неужто у них здесь ещё какой-то транспорт имеется?

Тем временем на улице показалось знакомое лицо. Поглядите-ка, приоделся. Теперь называть его по имени казалось даже неприличным. Господин Майер сменил вчерашнюю чёрную куртку и бесформенные штаны, на плащ с высоким воротником и брюки. Видно, столица диктует моду для всех.

Через минуту в дверь уже раздалось несколько ударов, а ещё через две я разобрался с замком, пуская утреннего гостя внутрь.

– Как ночь провели? Надеюсь, новую кровать покупать не придётся.

– Ло про кровать ничего не говорила. Можете спросить, как проснётся. Я на кухонном диване всю ночь пролежал.

На самом деле кровать бы не помешала, но говорить об этом сейчас было как-то неловко. Бросив на меня косой взгляд, Джек прошёл на кухню и поставил чайник. Интересно, а огонь из плиты идёт магический или обыкновенный?

– Извини уж, что так рано, но, сам понимаешь, время не ждёт.

– Не переживайте на этот счёт. Мы привыкли к ранним подъёмам, Ло должна уже скоро проснуться.

– Хорошее качество, ничего не скажешь. У меня вот режим полностью сбит, ночами не сплю, а днём не отдохнуть. Ещё и утомительная работенка на горизонте. Когда был в вашем возрасте, мог упасть в обморок от потери сил, сейчас же ничего, держусь.

Не спит? По нему и не скажешь, что неудивительно. Если я, при необходимости, могу обойтись без сна несколько дней, то он и подавно. Но вот при упоминании работы гримасу он скорчил страдальческую. Интересно.

– И что же за работа такая вас ждёт?

– Утомительная работа, касающееся и вас в том числе. Да и не мой там профиль, только базу знаю, но приказ есть приказ. Расскажу попозже, у нас с вами времени полно будет, уж поверьте. Сейчас, пока Долорес ещё нет, проясни для меня один важный момент. Что с твоим тело?

Я сразу же напрягся. Он понял? Я ведь старался подавить импульсы. Может быть, он имеет в виду что-то другое?

– А конкретнее?

Ох, вопрос, видно, оценён не был. В его взгляде появилось недовольство, удивительно быстро подавленное.

– Не делай из меня дурака. Ты ведь и сам понимаешь. Ну да ладно, спрошу прямо. Почему у тебя три сердца? Это последствия какого-то ритуала?

Надо же, сразу в точку. Может быть, он уже что-то нашел? Церковь точно бы не пропустила без упоминания такого как я. Нет, это вряд ли, как ни крути, но на перебор документации ушло больше одной ночи, да и тогда бы ему не пришлось сейчас спрашивать меня обо всём. Рассказать? Придётся. Только про демона и контракт лучше помалкивать.

– Если говорить в общих чертах, то вы правы. Разойдись.

Поднимаю руку, выставляя на показ швы на переходе от кисти к предплечью. Словно дождавшись долгожданного освобождения, черные нити вылезли из-под кожи, начав медленно обвивать пальцы. Кажется, в последнее время они стали тоньше и темнее, значит мана уплотнилась.

– Сердце с предрасположенностью к стихии земли – моё собственное. – Начал я объяснение. – Второе, с водой, принадлежало моей сестре, последнее, ветряное, брату. Эти три элемента на порядок сильнее из-за наличия сердца. Также и мой объем маны в три раза больше, чем должен быть, благодаря поглощению манаканалов. Вот как-то так...

– И это ещё не предел, верно?

Подловить хочет. Ответь я сейчас утвердительно, он бы точно заподозрил меня во лжи.

– Откуда мне знать? Забирать чужие сердца больше не собираюсь. Да и эти не забирал бы. Я ещё в деревне жил с родителями, когда на нас напали зверолюди. Взрослых перебили, а детей забрали на еду и опыты. Эти сердца – воплощение жертвы. Они погибли, чтобы я остался жив.

Вновь взглянул на нити и в голове невольно всплыла ночь проведения ритуала. Как я узнал позже, особенная ночь, когда негативная энергия достигает высшей точки. Однажды я встретил одного странствующего монаха, который смог дать максимально точное описание: «Тишайшая ночь, когда не слышно ни пения птиц, ни людских голосов, и даже насекомые решили затихнуть. Словно первая ночь от сотворения мира. Но это совсем не так. Тогда был сотворён демон, среди крови, боли, страха, лишенный любви и полный ненависти. Без капли света и цели в жизни. Он убивает ради улыбок и жаждет лишь познать себя. Вот только страдания единственная для него судьба».