Вернувшись к костру, девушка встала спиной к Роудону и с горечью сказала:

– Не вмешивай в это дело мою семью. То, что произошло в Денвере, касается только Джона Брина и меня. Если хочешь, вставай на его сторону, но тогда ты не узнаешь того, что поможет тебе найти Уэйда и Томми.

– Полагаю, они собираются спасти тебя?

Спасти ее? Они, очевидно, забыли о ее существовании. Для них она осталась сестренкой из детства, которое казалось ей теперь далекой, туманной мечтой.

Джулиана повернулась к Роудону, обрадованная, что может хоть чем-то встревожить его. Если он будет нервничать, то, вероятно, совершит ошибку, а это ей только на руку.

Джулиана высокомерно посмотрела на Роудона.

– Вполне возможно. Вам это не принесет пользы, мистер Роудон.

К ее негодованию, он рассмеялся. У нее возникло желание пощечиной стереть эту улыбку.

– С недавних пор ты запела иную песню, – презрительно заметил он. – Еще вечером я мог бы поклясться, что ты хотела подружиться со мной.

– Не хотела! Я просто…

– Намеревалась заморочить мне голову и втереться в доверие, чтобы я ослабил бдительность. Я знаю. – Коул встал и пошел к лошадям. – Собирайся, и побыстрее, ангел мой. Мы выезжаем.

Джулиана смотрела ему вслед. Неожиданно ее затрясло. К горлу подкатила тошнота. Его портупея лежала под плащом, на котором он спал! Оба огромных «кольта» в кобурах.

Ее горло сдавил спазм. За относительно короткий срок, что она провела на Западе, Джулиана уяснила одно: оружие – это власть, а в ее случае власть – это свобода. Если ей удастся получить эту власть и воспользоваться ею, то, наверное, когда-нибудь она доберется до Купер-Крика.

Джулиана сглотнула. Надо попытаться. Если ей придется пристрелить Коула Роудона, чтобы сбежать, она сделает это.

Джулиана быстро вытащила из мягкой кобуры один «кольт», а другой и портупею накрыла плащом. «Кольт» оказался тяжелее, чем она ожидала, и холодил руку. Она преодолела порыв бросить его на землю. У нее не возникло ни малейшего сомнения в том, что она не промахнется, если выстрелит. Томми научил ее пользоваться оружием – она стреляла по банкам, и все ее выстрелы попадали в цель. Однако ей никогда не приходила в голову мысль о том, чтобы выстрелить в человека, особенно после того дня в Индепенденсе, когда она пришла домой и обнаружила…

У Джулианы задрожали колени, но она прогнала прочь воспоминания. Сейчас она должна думать о Коуле Роудоне и побеге. И больше ни о чем.

Джулиана сделала шаг. Потом еще один. Она осторожно приближалась к Роудону, держа перед собой «кольт». Утренний бриз играл ее волосами.

Роудон седлал лошадей и даже не оглянулся при ее приближении. Джулиана остановилась в десятке футов от него. Солнце уже припекало, ей было жарко, хотя руки оставались ледяными. Ее лоб покрылся испариной, сердце бешено колотилось.

– Не двигайся, Роудон. – Она намеревалась произнести это громко, повелительным тоном, но голос прозвучал слабо и неуверенно.

Коул медленно повернулся и увидел оружие в ее руках.

– Оседлай мне гнедого. – На сей раз властные интонации оказались ей по силам. – Видишь, как я добра: оставляю тебе твоего драгоценного коня. Но мне нужны все съестные припасы. Упакуй их.

К ее досаде, на его лице вместо тревоги отразилось удивление. Глаза, в которых недавно пылало желание, стали холодными как лед, а красивое лицо превратилось в бесстрастную маску. Джулиана пришла в ярость.

– Ты хочешь украсть мой провиант? – растягивая слова, осведомился он. – Но я думал, ты не воровка.

– Замолчи, – процедила Джулиана. «Кольт» оттягивал руки, ладони были мокрыми от пота. – Делай, что я сказала!

– А если не сделаю?

– Я отстрелю твою чертову башку.

Джулиана восхищалась собственным хладнокровием. Она блефовала, надеясь, что ей не придется претворять свою угрозу в жизнь. Однако за последнее время она уяснила: слабых в этом диком краю презирают. Здесь уважают только силу и безжалостность, и нужно притворяться, будто она обладает этими качествами, даже если их у нее нет. Коул Роудон и так о ней невысокого мнения. Если он поверит, что она выстрелит, вполне вероятно, что ей не придется это делать.

Джулиана взмахнула «кольтом» и произнесла тем же тоном, что Джон Брин, когда он отдавал приказы своим людям:

– Пошевеливайся и не вздумай что-нибудь учудить.

– Я пошевеливаюсь.

Продолжая пристально смотреть на нее, Роудон шагнул вперед, затем остановился и опять шагнул. Пальцы Джулианы крепче сжали оружие.

– Не приближайся ко мне, – велела она.

– Почему? Ты собираешься пристрелить меня?

– Не сомневайся, я пристрелю тебя, если ты сделаешь еще один шаг.

Он сделал.

– Ты лжешь, – любезно заявил он таким тоном, будто обсуждал погоду или виды на урожай. – Ведь это ты упала в обморок у «Золотой пыли», когда увидела труп. Тебя едва не стошнило, когда я продырявил тех ребят в Сидер-Галче. И ты не позволила мне убить медведя. Сударыня, вы не способны на убийство. У вас на это духу не хватит.

Когда Роудон сделал еще один шаг, Джулиана почувствовала, что у нее подгибаются колени. Великий Боже! Ей все же придется убить его. Руки стали липкими, и она испугалась, что не удержит пистолет. И что тогда ее ждет? От напряжения у нее застучало в висках.

– Ты хочешь рискнуть своей жизнью?! – в панике закричала она.

– Здесь нет никакого риска. Ты слишком труслива, чтобы выстрелить, – усмехнулся Коул.

Джулиана застонала от досады. Как же она ненавидит этого человека! Он стоял в трех футах от нее.

– Не двигайся! – в отчаянии воскликнула она.

– Ну давай, нажимай на крючок.

Джулиана от всей души желала сделать это. Он заслуживает смерти. Он убийца. Он мешает ей добраться до Уэйда и Томми, он намерен отдать ее Джону Брину. Она сможет вернуть себе свободу, забрать лошадей и съестные припасы, которых хватит до тех пор, пока она не доберется до города.

Все будет так просто – Коул Роудон уже не помешает ей, как не помешают Кэш Хоган и его дружки. В ее памяти вновь возникла та страшная картина, и она на мгновение зажмурилась. Мысль о том, что пуля может сделать то же самое с Коулом Роудоном, вызвала у нее отвращение.

Открыв глаза, Джулиана обнаружила, что он находится всего в футе от дула «кольта». Он стоял спокойно, даже не пытаясь вырвать у нее оружие, а лишь смотрел с вызовом и ухмылялся.

«Кольт» был нацелен ему в грудь, но ее руки сильно дрожали, и Джулиана опасалась, что вместо сердца попадет ему в плечо, шею или в живот. Какая разница, подумала она. Все равно это остановит его. И она сможет убежать.

«Стреляй!»– приказала она себе.

Джулиана набрала в грудь побольше воздуха и начала жать на спусковой крючок, но что-то внутри ее останавливало палец. Рука отказывалась повиноваться ее воле.

– Нет! – яростно закричала девушка, когда Коул Роудон выдернул «кольт» из ее безжизненной руки и швырнул на землю.

Побледнев, Джулиана попятилась. Она споткнулась о валун и бессильно опустилась на него.

– Прежде чем целиться в кого-то, подготовь оружие, – сказал Роудон. – И убедись, что оно снято с предохранителя и заряжено.

Наконец Джулиана заметила, что он весело улыбается.

– За-заряжено?

– Пулями. – Коул усмехнулся.

До Джулианы не сразу дошел смысл его слов. Догадавшись о причине его веселья, она застыла как вкопанная.

– Ты хочешь сказать… – непослушными губами выговорила она.

– Я был уверен, что ты не отважишься на это, но для верности разрядил оба «кольта» еще до того, как ты проснулась. Боюсь, все пули у меня, мисс Монтгомери.

Джулиана не знала, откуда у нее взялись силы, чтобы наброситься на него, да так стремительно, будто она сама была пулей. Молотя его кулаками по груди и лицу, она закричала:

– Жаль, что я не убила тебя! Жалкий, презренный тип! Ты не достоин жить!

Ее ногти готовы были впиться ему в глаза.

– Вполне возможно. – Коул поймал руки девушки и прижал их к бокам. – Зато я выяснил то, что хотел. Ты не убийца.