Но и позже, приняв ванну с добавкой ароматических веществ и вытеревшись мягчайшим полотенцем с отделкой из французского кружева, Джулиана продолжала вспоминать, как блестели глаза Джона Брина, когда он подходил к ней, как он с видом собственника дотрагивался до ее руки. Ее передернуло. Ладно, она будет вежлива с ним, но не более. Вряд ли дядя и тетя ждут, что она будет поощрять его ухаживания только ради того, чтобы деловые переговоры дяди Эдварда увенчались успехом! Это было бы слишком. Почему-то Джон Брин вызывал у нее беспокойство. Под красивой внешностью, мягкими манерами и умением очаровывать окружающих она чувствовала нечто холодное и пугающее. Она не доверяла ему. И хотела всеми силами избегать оставаться с ним наедине.

Однако вечером, во время перерыва между танцами, случилось именно это. Джулиана кожей ощущала, с каким неодобрением тетя и дядя взирают на то, что она танцует то с одним партнером, то с другим. Казалось, они шокированы тем, что местные правила приличия позволяют молодым людям в непринужденной форме представиться даме и пригласить ее на танец.

– На Востоке так не принято, – фыркнула Виктория, повернувшись к матери.

«Но мы не на Востоке», – мысленно порадовалась Джулиана, когда улыбающийся молодой человек закружил ее в энергичном виргинском риле. Двигаясь в такт мелодии, она с наслаждением танцевала среди еще десяти веселых пар.

Отделанная алыми и синими тонами гостиная «Двух дубов» была залита светом свечей. Тяжелую мебель раздвинули, чтобы освободить место для танцев. Длинные столы вдоль стен были уставлены блюдами с говядиной, олениной и тушеным картофелем. В тяжелом жарком воздухе плавали ароматы домашнего хлеба и пирогов. Джулиана поняла, что гости – а их было не меньше сотни – прибыли из города и с соседних ранчо, чтобы выразить свое уважение Джону Брину, выдающемуся гражданину Денвера. Брин представил ее дядю почти всем, у нее же была возможность общаться только с ковбоями, которые образовали очередь, чтобы покружиться с ней в танце.

Когда виргинский рил закончился, Джулиана почувствовала, что задыхается. Не успела она поблагодарить своего партнера, как перед ней возник долговязый рыжеволосый молодой ковбой. Из-под темно-серого стетсона на нее смотрели задорные голубые глаза.

– Мэм, – проговорил он, локтем отталкивая ее предыдущего партнера, – не окажете ли вы мне честь принять от меня бокал лимонада? Весь вечер вы танцевали без устали, и мне кажется, вы устали до изнеможения да и пить хотите, как лошадь в пустыне.

Джулиана засмеялась.

– Ну как я могу устоять против такого соблазнительного предложения! – воскликнула она, прижимая руку к учащенно бьющемуся сердцу. – Я выпью лимонада, если вы присоединитесь ко мне, мистер…

– Киди, мэм, Джил Киди. – Он большими глотками пил лимонад и изучал Джулиану, глядя на нее поверх бокала.

Никто не обращал на них внимания. Гости – владельцы ранчо, ковбои, женщины в платьях из миткаля и льна, горожане в рубашках с жесткими воротничками и черных костюмах – оживленно разговаривали и потягивали напитки.

Джулиане, воздушной, как видение, в шелковом платье цвета лаванды, сразу понравился Джил Киди. Она улыбнулась ему еще радушнее, когда он сообщил:

– Мисс Монтгомери, мэм, я работаю на мистера Брина в «Двух дубах» уже год и должен сказать, что такие красивые девушки, как вы, встречаются в наших краях реже, чем золото – в змеиной яме. Сегодня у меня счастливый день.

Джулиана сдержалась, чтобы не расхохотаться над его забавным техасским выговором.

– Счастливый день? Вот как? И почему же, мистер Киди?

– Джил, мэм, я настаиваю, – сурово произнес он и, поставив бокал на стол, взял ее за руку. – Внутренний голос велел мне появиться в зале. И теперь я знаю почему. Чтобы встретиться с вами, вот почему. Вы моя судьба, мэм. В этом нет сомнения. – Киди ослабил узел клетчатого шейного платка и чуть ли не с детской восторженностью взглянул на Джулиану. – Расскажите мне о себе, мисс Монтгомери, и побыстрее, пока какой-нибудь старый кривоногий ковбой не украл вас у меня.

– О, я бы предпочла послушать о вас, – поддразнила его Джулиана. – Вам нравится работать в «Двух дубах»?

Вопрос заставил его насторожиться, но он тут же взял себя в руки.

– Ну, иногда бывают приятные моменты. Но не забивайте себе голову моими проблемами. Моя история скучна. Я всего лишь парень из Уэйко, которому нравится клеймить скот и рассказывать небылицы, который ночи напролет – прошу прощения, мэм, – мечтает о красивой девушке с золотыми волосами и зелеными глазами, мечтает о том, что она возьмет за руку рыжеволосого ковбоя и полюбит его.

– Джил, – предупредила его Джулиана, давясь от смеха, – я могу решить, что вы флиртуете со мной.

– Ну, мэм, не отрицаю, что меня так и подмывает пофлиртовать с вами. – Он на дюйм приблизился к ней и посмотрел на нее с искренним восхищением. – Объясните, почему такая красивая девушка еще не прилепилась к какому-нибудь счастливчику и не нарожала кучу детишек? Наверно, они там, в Миссури, все чокнулись, если позволили вам сбежать.

– Джил, вы осуждаете меня за то, что я все еще хожу в девицах?! – возмущенно воскликнула Джулиана.

– Вы отнюдь не старая дева, но если бы вы выросли в этих краях, то оказались бы перед священником чуть ли не в день своего шестнадцатилетия. И половина мужчин графства перестреляла бы друг друга за честь стоять рядом с вами.

– Мистер Киди, вас научили флиртовать в Уэйко или это у вас в крови?

– В крови, наверное, особенно когда я с такой милой и сладкой девушкой.

Джулиана не смогла сдержать улыбку и отвернулась. Когда же она вновь посмотрела на своего собеседника, ее лицо было задумчивым. Наверное, можно довериться этому симпатичному ковбою и попросить его помочь в ее розысках. Ей не терпится навести справки об Уэйде и Томми, так почему бы не начать с Джила Киди? Что-то подсказывает ей, что он пойдет на все, чтобы оказать ей услугу.

– Джил, – медленно проговорила Джулиана, – мне нужны кое-какие сведения. Это важно. Вы слышали о людях по имени Уэйд и Томми Монтгомери?

– Нет, мэм, сомневаюсь. Они ваши родственники?

– Самые близкие. Мои братья.

Пока другие гости танцевали, притопывая и прихлопывая под звуки скрипки, Джулиана торопливо рассказывала свою историю Киди. Против ее ожиданий, он не нахмурился, когда она заявила, что ее братья преступники, и не посоветовал ей держаться подальше от них, а спокойно произнес:

– Ага.

Джулиану охватило теплое чувство к этому человеку. Воспрянув духом при мысли, что у нее есть союзник, разрумянившись от возбуждения, она приблизилась к нему и добавила:

– И у меня… у меня нет ни малейшего представления о том, как их найти. Уверена, они бы согласились увидеться со мной, если бы знали, что я здесь, в Колорадо. Так что вы посоветуете мне сделать?

Киди спокойно встретил ее горящий взгляд.

– Позвольте мне порасспрашивать людей. Наверняка кому-то на ранчо или в городе что-нибудь известно о них. Даже не сомневайтесь.

– О, спасибо! А я-то гадала, как мне начать розыски так, чтобы тетя Катарина и дядя Эдвард не узнали…

– Вот ты где, Джулиана. – Раздавшийся рядом голос тети Катарины заставил Джулиану подпрыгнуть. – Несносная девчонка, я уже давно ищу тебя. – Властная и грозная, в платье из жатого зеленого шелка, тетя Катарина устремила на племянницу недовольный взгляд.

– Легка на помине, – прошептал Джил на ухо Джулиане.

– Прошу прощения, молодой человек? – резко повернулась к нему тетя Катарина.

Он одарил ее кривой ухмылкой:

– Не надо просить у меня прощения, мэм. Я просто говорил мисс Монтгомери, что почту за честь, если она согласится станцевать со мной джигу…

– У моей племянницы другие планы.

Джулиана знала этот тон: тетя Катарина была полна решимости помешать им. Ласково улыбнувшись рыжеволосому ковбою, она поспешно проговорила:

– Спасибо, Джил, за лимонад. И за все.

– Был счастлив услужить вам, мэм. Надеюсь, мы скоро увидимся.