Марина обхватила голову руками.

– Но почему он должен обязательно взять меня в жены? – поинтересовалась девушка. ― Нельзя просто вернуть меня домой, и все у вас будет как раньше.

Амри тяжело вздохнула.

– Он должен нести ответственность за свое решение. И решить, готов ли бросить все только ради того, чтобы ты осталась жива. Ты должна быть под его присмотром все время, чтобы никто и никогда не узнал о нашей стране. И одного твоего слова недостаточно. Поэтому и решили внести в закон пункт о женитьбе. Но еще никто и никогда не пользовался им, чтобы спасти чужестранку.

– Значит, я скоро умру, – тихо прошептала девушка.

Как только она договорила, в комнату вошел Эвен. Наследник подошел к девушке и накинул на плечи большую белую шаль, потому что кроме ночной сорочки на девушке ничего не было. Марина посмотрела на него с недоумением. Но все же закуталась – от всего происходящего с ней ее била мелкая дрожь.

Эвен протянул руку. Марина взглянула на принца, в его взгляде не было ни капли злости или раздражения. Она послушно вложила свою ладонь в его руку, встала и молча последовала за ним. Они вышли в коридор, через несколько метров он открыл дверь в просторную комнату, где находился Ардус и много незнакомых мужчин. Они вошли внутрь. Старушка последовала за парой и встала неподалеку. Между Эвеном и Ардусом состоялся разговор. Девушка не понимала, о чем идет речь, но догадывалась, что говорили о ней. Все это время старейшина бросал на чужестранку яростные взгляды. Если бы взглядом можно было убить, Марина оказалась бы мертва. Она инстинктивно пряталась за спину Эвена. Старик что-то яростно кричал на незнакомом языке и тыкал худыми пальцами в какую-то книгу. Марина решила, что это и есть та самая книга, о которой упоминала Амри. Эвен спокойно отвечал старейшине и при этом крепко сжимал руку чужестранки. Остальные мужчины, присутствующие в комнате, с интересом разглядывали девушку. Эти взгляды пугали ее. Наконец спор был закончен. Амри подошла к Марине и тихо прошептала:

– Решение принято. Вас закроют в комнате до утра. Так велит закон. За это время Эвен должен решить, дать ли тебе шанс жить или нет, – пояснила старушка.

– Зачем все это, если ответ очевиден? – спросила шепотом Марина.

– Это не тебе решать, а ему, – покачала головой Амри и отошла.

Эвена и Марину проводили в уединенную комнату. Как только они вошли в комнату, дверь заперли на ключ. А к комнате приставили охрану.

Девушка развернулась к своему спасителю и посмотрела на него. Почему он спас ее от старейшины? Она хотела получить ответы.

– У тебя сейчас была такая прекрасная возможность избавиться от меня. Зачем весь этот цирк? Ты хочешь, чтобы я встала на колени и умоляла меня пощадить? – спрашивала Марина, хотя понимала, что ответа не получит. – Боже, ты даже не понимаешь ни слова из того, что я говорю, – вздохнула она.

Эвен прошел в глубь комнаты и сел в кресло. Марина устроилась в кресле напротив, поджав под себя ноги. Только сейчас она вспомнила, что из дома вышла босиком. Парень, не отрываясь, смотрел на Марину. А та продолжала монолог:

– Нет, ну ладно я была бы красавицей, ты мог подумать. А тут и думать нечего. Наверное, все же тебе хочется меня помучить, отомстить за ту пощечину в лесу. Ты тогда очень сильно напугал меня. – Она сделала паузу. Ответа не было. – Пусть так, я не доставлю тебе такого удовольствия. Конечно, я не хочу умирать, жизнь только начинается, а мне уже говорят: «Хватит». Даже смешно умереть в свой день рождения. Вот ты даже не знаешь, а мне завтра исполнится восемнадцать лет.

Ей показалось, что Эвен понял ее слова. Он на миг удивленно вскинул брови. Но он не мог, он, же не знал языка. Марина продолжила говорить:

– После выпускного я хотела уехать в Санкт-Петербург. Это очень красивый город. Я была там пару раз с родителями. Собиралась подать документы в институт и научиться красиво рисовать. Когда-нибудь я бы стала известной художницей. А теперь это всего лишь мечты. Но больше всего мне жаль, что я не увижу родителей перед смертью. Я им так редко говорила, что люблю их. – Ее голос дрогнул, к горлу подступил ком, и по щеке предательски побежала слеза. Марина отвернулась, смахнула каплю с лица, встала и подошла к окну. Спускались сумерки. Но девушка все равно смогла увидеть площадь под окном и людей, безмятежно идущих по своим делам.

– Я так и не посмотрела твою страну. Она, наверное, очень красивая.

Эвен встал и подошел к Марине. Она обернулась и посмотрела в его глаза. Они были небесно-голубыми. В день, когда она впервые увидела его, они были точно такими, а потом резко изменили свой цвет. То же самое произошло, когда он разговаривал с Ардусом.

– Если бы я не была уверена, то решила бы, что ты понимаешь меня. Твои глаза…

Эвен не дал договорить. С помощью гипноза он усыпил Марину. Ее обмякшее тело наследник трона положил на кровать и укрыл белоснежным одеялом, легким как пух.

– Ты не умрешь в свой день рождения. Я тебе обещаю, – тихо произнес он, гладя Марину по голове.

Эвен разбудил Марину утром, дотронувшись до ее плеча. Девушка открыла глаза и осмотрелась.

«Странно. Я не помню, как ложилась спать. Последнее, что помню, это его глаза», – подумала она.

Послышался звук открывающейся двери, в комнату вошла Амри, в руках у нее был поднос. Старушка подошла к Марине и спросила:

– Как ты, девочка? Я принесла тебе чай, свежий хлеб и кусочек сыра.

– А как может чувствовать себя человек перед смертью? – ответила Марина, поднимаясь с постели. – Амри, вы что, плакали?

Марина только сейчас заметила опухшие глаза женщины. Амри ничего не ответила, из глаз старушки побежали слезы. Она поставила поднос на кровать и обняла девушку. Марина была тронута.

– Спасибо, Амри. Я не голодна.

В комнату вошла девушка, в ее руках было белоснежное платье и белые босоножки на тонкой подошве. Амри разомкнула объятия, встала и забрала платье и обувь.

– Танан, Атая ке борга оди.[1]

Служанка присела в реверансе, развернулась и покинула комнату. Эвен вышел следом.

– Я помогу тебе одеться, не можешь же ты пойти на совет в таком виде. Тебя представят правителю и его жене. На совете решится твоя судьба.

Марина молча переоделась. Она понимала, что это последний день ее жизни, и хотела встретить его достойно. Платье было шикарным. Длиной до пола, оно было легким и невесомым. На талии Амри повязала голубой бант. Амри заплела ей волосы в косу. Посмотревшись в зеркало, Марина не узнала себя.

Через несколько минут в комнату вернулся Эвен. Он тоже переоделся. Марина с любопытством рассматривала его. Таким его она еще не видела. Она словно очутилась в кино, и перед ней стоял мужчина из девятнадцатого века. Зауженные серые брюки, белоснежная рубашка. На шее голубой платок в тон ее поясу. Серый жилет и фрак. Он кивнул Амри. Женщина поняла, что им пора.

Эвен подошел к Марине и взял ее за руку.

– Вам пора на совет, – проговорила Амри.

Старушка вышла первая. Марина тяжело вздохнула и сделала шаг вперед, намереваясь пойти следом, но парень не двинулся с места. Девушка остановилась и удивленно посмотрела на него. Он приблизился к Марине и наклонился над ее ухом. Его горячее дыхание обожгло кожу, сердце чаще забилось, Марина не знала, что от него ожидать. Он тихо прошептал по-русски:

– Ты не умрешь.

От его слов тело пронзило током. Значит, он всегда понимал ее?

– Ничего не говори, – предупредил он. – Пойдем, не будем заставлять их ждать.

Марина потеряла дар речи от такой новости. Она последовала за ним, а в ее голове возникали все новые и новые вопросы.

Они пришли в большой тронный зал. Когда переступили порог, в комнате стояла тишина – томительная, тяжелая. Эвен и Марина прошли на середину зала. В самом его конце, на троне, сидел правитель. Марине очень хотелось разглядеть его. Мужчина на вид лет пятидесяти был широкоплечим, с волевым подбородком и широкими скулами. Волосы платинового цвета были завязаны в хвост и перехвачены голубой лентой. Взгляд правителя казался жестким. На голове красовалась корона. По левую руку от него стояла женщина средних лет. Тоненькая, миловидная блондинка в длинном сером платье, перевязанном на талии голубой лентой. Волосы были уложены в замысловатую прическу. На голове виднелась тоненькая тиара, украшенная драгоценными камнями. По правую руку от правителя стоял Ардус. Амри расположилась неподалеку от Эвена и Марины. Она должна была переводить для чужестранки весь разговор.