– Да ладно тебе! Ты справишься. Пообещай, что сегодня будешь солнышком, словно ты хороший парень.

С убийственным взглядом – да, я вижу, что он мечет молнии, даже за зеркальными очками, – он говорит:

– Я сегодня буду солярным до невозможности.

Морщусь:

– Нет, давай без солярки! Просто будь милым.

Он хихикает.

– «Солярный» значит «солнечный». Как ты и просил.

Будто в замедленной съемке показываю ему средний палец:

– А это значит «иди к черту», словолюб занудный!

– Ой-ой-ой! Тебе больно, наверное, раз что-то новое узнал? Или ты с ума сошел от напряжения?

– Знаешь, от чего я схожу с ума? От того, что ты ведешь себя как сварливый урод, – говорю я, ввинчивая одно из его заумных слов.

Райкер позволяет себе редкую улыбку.

– Видишь? Мое занудное словолюбие заразно. Услышать такое от человека с энергетикой золотистого ретривера!

– Ты хотел сказать «от капитана команды»? Раз уж у меня на джерси так написано.

Он опять ворчит, но меня его напускным раздражением не проведешь! По-настоящему Райкер злился на меня только однажды: год назад, когда он подумал, что я увел у него девушку. Чувак со мной потом неделю не разговаривал! Но я не знал, что они с Эбби были вместе, и никогда больше такого не сделаю. В конце концов, мы же договорились.

– Кстати, так какая там этимология у авокадо? – спрашиваю я.

Он приободряется.

– Произошло от слова, означающего «яички».

Я морщусь.

– Вот поэтому я и не хочу ничего знать о твоих стремных словах!

Десять часов спустя я на арене, одет в форму и готов уничтожить «Эвенджерс». До игры остается двадцать минут. Наш вратарь дотрагивается клюшкой до моего колена.

– Слушай, – начинает Эрик. Он сидит рядом со мной на скамье. – Лизетт спрашивает: тебя в следующие выходные сажать с одиночками? Она говорит, там будет весело!

«Веселье» и «столы для одиночек» – обычно понятия несовместимые, но тут речь идет о моей кузине Лизетт. Я пригласил ее к себе домой на барбекю пару лет назад, и они с Эриком сразу нашли общий язык.

– Стол в подворотне рядом с мусоркой занят, да?

Он закатывает глаза.

– Она хочет познакомить тебя со своими подругами.

Ага. Этого я и ожидал. Кузина пытается отплатить мне услугой за услугу и свести с кем-нибудь с тех самых пор, как Эрик сделал ей предложение.

– Я подумаю об этом на льду. И тебе советую, – говорю я с каменным лицом.

– Ой, да пошел ты! Я так на игру настраиваюсь, – отвечает он.

Улыбаюсь:

– Я знаю, чувак. Знаю. Поэтому тебе и потакаю.

Эрик никогда не говорит о хоккее перед игрой, поэтому мы болтаем о какой-то ерунде до тех пор, пока я не замечаю Джианну, идущую к нам через трибуны, и Райкера, приближающегося с другой стороны арены. Несмотря на то что он в другой команде, его агент хочет, чтобы мы сфотографировались вместе перед игрой, потому что ВИП-встречу нам потом проводить тоже вдвоем.

Я поднимаюсь и отхожу от Эрика и парней.

– Наша ВИП-гостья уже здесь, – с широкой улыбкой сообщает Джианна мне и Райкеру. – Пока что только одна. Ее зовут Трина, и через минуту я ее приведу. План такой: она скоро должна встретиться со своей подругой Обри, но мы делаем снимок с Триной до игры, потому что билеты выиграла она. Я говорила с агентом «Эвенджерс». Оливер хочет, чтобы ты, – она смотрит на Райкера, – отыграл всю эту тему с дружеским соперничеством.

Ясно?

Райкер отрывисто кивает, но ничего не говорит.

Джианна продолжает:

– А после игры вы с Триной и ее подругой отправитесь в бар, который они выбрали, и будете заниматься своим любимым делом.

Секс – вот мое любимое дело. Не озвучиваю, но думаю об этом.

– Играть в пинг-понг! – радостно говорю я.

– В пул, – поправляет Райкер.

– Я имела в виду барные игры, – смеется Джианна. – Вы вообще хотя бы иногда сходитесь во мнениях?

Мы серьезно переглядываемся.

– Хоккей – лучший спорт, – говорю я.

– И на этом, собственно, все, – прибавляет Райкер, хотя на самом деле мы с ним во многом согласны. Что надо заботиться о мамах, приглядывать за младшими и выкладываться по полной в каждом периоде, например.

Я знаю Райкера с шести лет, мы выросли в одном районе в Денвере. Наши мамы – до сих пор лучшие подруги.

Подкалывать его – мое хобби, и я не планирую от этого отказываться. Особенно когда мы играем друг против друга. Джианна уходит за ВИП-гостьей, а мы обсуждаем барные игры.

– Пинг-понг лучше. Весело, быстро, и можно от души лупить маленький белый шарик, – высказываю я свои аргументы.

– Для игры в пул нужна стратегия! – возражает Райкер.

Мы спорим, чье хобби круче, и вдруг я слышу теплый, женственный голос:

– Уверена, мне и то и то понравится.

Я поворачиваюсь на приятный звук и закрываю варежку, потому что…

Она красотка!

В нескольких шагах от нас стоит девушка с волнистыми каштановыми волосами, полными красными губами и хитрой улыбкой. На ней облегающие джинсы и симпатичные полусапожки, а еще джерси с надписью «Чейз Уэстон» и куртка, на которой значится «Райкер Сэмюэлз». Нет ничего привлекательнее, чем девушка, которая носит на спине мое имя! Не надо ни чулок, ни кружевных комбинаций. Мое джерси – самое сексуальное, что только можно надеть. Ей наши вещи чертовски идут.

Джианна быстро представляет нас друг дугу. Трина протягивает было левую руку, но потом передумывает и меняет ее на правую.

Допустим, она немного неуклюжая. Но это ни капельки ее не портит, даже наоборот. После рукопожатия я киваю на ее наряд:

– Да ты просто сэндвич из Уэстона и Сэмюэлза!

Она улыбается и дотрагивается сначала до куртки, а потом до ворота джерси.

– Надо же! Действительно… Неплохой образ.

– Совсем не плохой, – говорит Райкер – и – вау: это в разы больше, чем я от него ожидал! Обычно от него фанатам ничего, кроме «спасибо», не дождаться.

Райкер произносит эти три слова, и красавица переводит взгляд с него на меня и обратно. За очками «кошачий глаз» в красной оправе скрываются ее глаза – зеленые и любопытные. Как же я падок на глаза!

Я моргаю. Вот же ж блин! Райкер смотрит на нее не отрываясь. Он тоже считает ее нереально горячей.

Моим планам на потрясный день пришел конец.

Трина

Вы не подумайте, что я внезапно полюбила хоккей: ничего подобного! Но я точно не против побыть зажатой между этими двумя качками. О’кей, будем справедливы: на них много экипировки, наплечники и всякое такое…

Но все равно!

От них приятно пахнет.

Это нормально – так благоухать перед игрой? Понятия не имею, но бородатый пахнет лесом, а кареглазый – как океанский бриз.

Я улыбаюсь камере и тайком вдыхаю их запах, теснясь на скамейке для игроков между кумирами моего бывшего.

На скамейке для игроков.

С каким же удовольствием я опубликую это фото у себя на странице, скажем, минуты через две!

Выкуси, Джаспер!

Последние две недели он умолял меня вернуть ему ВИП-билеты. Молил, рыдал, поклоны бил – как только не унижался в своих жалких попытках заполучить их обратно! Но посмотрите-ка: у меня, кажется, телефон не работает… Совсем не принимает ни его звонки, ни сообщения, ни письма.

Бывает же!

Но на этих фотках я его обязательно отмечу.

Джианна делает еще несколько снимков на телефон, потом я передаю ей свой и возвращаюсь на место между двумя соперниками. Они снова кладут руки мне на плечи.

Повторюсь: я совсем не против. У Райкера такая большая рука! У Чейза тоже. Сильные руки особенно хороши!

– Идеально! – восклицает Джианна и поднимает палец. – Дайте я проверю, все ли в порядке.

Пока Джианна сосредоточенно листает фото на экране, парень со сногсшибательной улыбкой поворачивается ко мне.

– Ну, Трина, кто твой любимый игрок? Судя по тому, что ты в джерси Уэстона, это я, – говорит Чейз, сплошь очарование и зубы.