Адмирал являлся героем последней войны – именно его флот обеспечивал поддержку самоубийственной атаки на боевую космическую станцию «Тор». Эта операция позволила переломить ход войны с Нифлянцами. После войны он резко пошел в гору, и за пару лет, взлетел на самую вершину армейской иерархии. Его ввели его в тройку, конечно, учитывая его высокий пост, и принадлежность к Семье. Но не только за это. У него имелся талант полководца. И плюс острый, нестандартный ум.

Грабер одел армейскую форму еще совсем юным. Как и все, кто принадлежал к Семье, он должен был получить инициацию в бою, и он её так и получил. Но большинство родственников, на этом обычно и заканчивают знакомство с армией, а Гранбер Сандар, остался во флоте. Как обычный офицер, шагая от звания к званию. Если ему и помогала принадлежность к Семье, то лишь самую малость.

– Я не хочу видеть этого человека во главе Империи, – адмирал говорил медленно, приглушив свой знаменитый бас. – У себя на флоте, я бы ему даже взвода не доверил, я уж не говорю про корабль.

– Я и говорю – дерьмо! – согласился профессор. – Но мы уже десять раз перебрали все варианты. Драйзер прижал нас к стенке.

– Да, знаю, я! – взревел адмирал. – Дракон бы забрал эту вашу должность! Если бы я знал, что мне придется принимать такие решения, ни за что не согласился бы принять этот пост. Командовал бы сейчас эскадрами в космосе…

И лорд-директор, и профессор почувствовали, что командующий сдается, и не мешали ему выплеснуть эмоции. Они и сами, переступали через себя, давая согласие на эту невозможную коронацию. Невозможную еще лишь несколько лет назад, когда Император незримо присутствовал в любых решениях высшего руководства Империи. И уж конечно, при нем не могло случится такое – претендентом на трон может стать не потомственный принц, а назначенный. Невозможно! Но придется с этим смириться, Сенер Драйзер, действительно, схватил их за горло.

В общем, они находились в большинстве, и формально могли обойтись без согласия Сандара, но… Армия являлась хребтом Империи, и без её поддержки, что-нибудь изменить в закостенелой конструкции этого сверхгосударства, было почти невозможно.

– Значит, решили, – подвел итог Лорд-Директор. – Гигрей Стванс сможет на равных участвовать в состязании претендентов. И помоги нам великий дракон, чтобы он не победил. Такого Императора я не переживу.

– Да, – кивнул профессор. – Он ни за что не должен победить.

Все трое прекрасно понимали, что это значит.

– Это ваши дела, – голос адмирала снова стал твердым, генеральским. – Вы прекрасно знаете, как все организовать. Думаю, ваши ведомства не раз занимались подобным. Главное, чтобы ничего не выплыло. Сенер Драйзер будет разглядывать все ваши действия через микроскоп.

– Это точно, – подтвердил Сеймур. – Он с нас глаз не сведет.

– Но, смотрите, – предупредил адмирал. – Если, вы не сможете вывести его из игры законно, вступлю я. Это на самый крайний случай. Но Императором Гигрею не быть никогда.

***

Голограмма фирменного знака «Навигационнных Систем», была величиной в несколько километров. Она крутилась на крыше главной башни фирмы, и её видели даже из космоса. Все прибывавшие на планету, первым делом лицезрели именно эту черно-зеленую бронезмейку с планеты Скад, изготовившуюся к броску. Но сами аборигены голограмму не видели, потому что облачное одеяло, накрывавшее всю планету, никогда не рассеивалось. А вершина башни находилась очень высоко над облачным слоем.

На самом верхнем этаже, в огромном пустом кабинете, в кресле, повернутом к прозрачной стене, сидел старик. Он сложил руки на подлокотниках и, не отрываясь, смотрел на огромный белый океан, раскинувшийся перед ним. Облака постоянно двигались, образуя фантастические пейзажи, но эта прекрасная картина, не находила никакого отклика в душе главы корпорации Сенера Драйзера. Старческие дряблые веки, почти прикрывали глаза, оставив лишь узкие щелки. И только спрятанные глаза оставались живыми и блестящими, ни капли не напоминающими глаза старца. Эта дисгармония – цепкий и внимательный взгляд юношеских глаз, и старое неподвижное лицо, шокировали тех, кто видел Сенера Драйзера впервые.

Молодой человек, развалившийся в кресле за спиной старика, производил странное впечатление. Мощная, стройная фигура, подчеркнутая прекрасным костюмом; волевое мужское лицо, с твердо очерченным подбородком; прическа, точно соответствующая и лицу, и фигуре, и костюму. Все это по отдельности выглядело превосходно, но никак не складывалось в гармоничный образ. Словно человека собрали из разных кусков. Здесь, как и у старика, главной, бросающейся в глаза, деталью являлись глаза. Пустые и бесцветные, они лишь иногда оживали, наливались беспричинной злобой, и тогда черты лица искажались, превращаясь в отталкивающую маску.

Если вид старика шокировал, то вид молодого человека, пугал и вызывал отвращение.

Молодой человек первым прервал молчание:

– И что, ты долго будешь молчать? Мне надо идти, у меня дела.

Кресло старика плавно развернулось и подъехало к массивному темному столу. Сенер Драйзер раскрыл глаза и в упор посмотрел на сына.

– У тебя дела? Какие? Очередных шлюх мучить?

Гигрей Стванс, единственный сын самого могущественного бизнесмена Империи, совсем не испугался. Он скабрезно усмехнулся и спросил:

– Что, понравилось? Тоже хочешь?

Потом добавил:

– Я всегда знал, что ты шпионишь за мной.

– Да, если бы, за тобой не присматривали, тебя давно уже похоронили.

Гигрей в ответ только зло усмехнулся:

– Я сам, кого хочешь, похороню.

– Да, я видел запись с Камгура. Тебя спеленали, как ребенка.

Гигрей вскочил.

– Ты знаешь, кто там был?! Это та тварь – инопланетник Кротов. Он не человек. Иначе я бы справился.

– Сядь, и успокойся. Я все знаю, – примирительно ответил отец. На самом деле он видел, что сына скрутили обычные люди. Жаль, что запись пришла так поздно, он бы постарался сделать так, чтобы эти козявки поднявшие руку на наследника, превратились в пыль. Ничего, их уже ищут. И найдут. Плохо, что Кразим исчез, тот бы сделал это гораздо быстрее, чем новый начальник охраны.

Сенер прервал ход мыслей, и вернулся к тому, зачем вызвал сына. Пора, наконец, и Гигрею узнать, что ждет его впереди.

– Ладно, – Стванс уселся обратно. – Только давай покороче, не люблю длинных речей.

Драйзер вздохнул. Все-таки, после Камгура сын сильно изменился. Никогда раньше, он не стал бы так разговаривать с отцом. Отец оставался единственным человеком в этом мире, кого принц боялся. Как ни обидно это признавать, детский страх не могли переломить ни подарки, ни выполнение любых прихотей избалованного сынка. Тогда Сенер внушил себе, что таким образом выражается сыновняя любовь, и больше не пытался перекраивать это.

Про нынешние изменения, он сначала решил, что это результат воздействия Нифлянцев. Но после возвращения сына с Камгура, его прогнали через кучу проверок и анализов. Ни одна лаборатории не выявила изменений. Значит, сын просто повзрослел. Ладно, все к дракону! Каким бы он не был, его наследник станет самым великим человеком в Империи.

– Гигрей, пока ты там развлекался, я кое-чего добился. Ты будешь участвовать в отборе претендентов.

Сенер широко открыл глаза, предвкушая реакцию сына. Однако его ожидало разочарование. Гигрей никак не среагировал. Ему надоело долгое сидение в кресле, и он, не обращая внимания на отца, начал разминаться. Сцепил руки за головой, и поворачивал торс туда-обратно. Не прекращая упражнений, он равнодушно спросил:

– Каких претендентов? Зачем мне это надо?

Старик неожиданно разозлился. Дрожащими руками он сорвал присоски системы жизнеобеспечения, и поднялся:

– Ты идиот! Ты, что, не понял? Претендентов на трон! Мы в игре.

Потом опустился обратно в кресло и уже спокойно добавил:

– Ты действительно больной. Даже жену потерял сразу после свадьбы. Насколько бы все получилось проще, будь она сейчас здесь…