– Что делаешь? – вышла вдруг Мэри.

– Ты что делаешь? Тебе нельзя быть на виду. Хоть плащ бы одела!

– Да ладно. Все, кому надо было, и так уже всё знают. Пока мы здесь – всё равно более-менее безопасно, – Ты волнуешься из-за своих… способностей?

– Скорее уж, недоспособностей.

– Не говори так. Нужно просто не сдаваться и продолжать практиковаться.

– Да знаю. Не это меня волнует.

– А что?

– Хм…Что вчера с тобой произошло?

– Испугалась. Забудь.

– От взрыва или инфинита?

– От… обоих.

– А что отец Александр? Не пригвоздил тебя? – с ухмылкой произнёс Нейт.

– Нет. Он выглядел больше… тоже испуганным.

– Может, эти ребята не так уж и хотят тебе навредить.

– Они – нет. Церковь – да. Иначе бы она их не отправила.

– Кто это? – вдруг спросила Мэри.

– Кто? Где?

Мэри указала на бородатого старичка-венатора в каком-то оранжевом монашеском одеянии, что чуть ли не падал. Его ноги подкашивались, а у палочка тряслась в руках. Девушка решила подбежать и помочь ему. Нейт даже не успел попробовать её остановить.

– Мэри, что ты творишь? Нам нельзя…

– Да-да. Ты не видишь, как ему плохо? Надо показать его Карелин.

– Откуда такое сочувствие внезапное?

– Оттуда, где не ненавидят каирхатсу, – Нейт после этих слов замолк, ведь ему нечего было сказать в противовес.

Отведя старика в дом, Мэри перепугала Карелин и Элис. Деда посадили на диван и Карелин начала его осматривать. Элис недовольно вопила, но никто не обратил на неё внимания. Поэтому она быстро прекратила. Карелин, не задавая лишних вопросов, осмотрела тело венатора. Не найдя чего-либо необычного, из воды она сделала себе линзу, через которую могла осматривать внутренности. Но и там тоже ничего не нашла. Старик телом был здоров.

– Джупиз... – в бреду обратился к девушке старик, – Время...пришло.

– Я... я не понимаю, что не так, – терялась Карелин.

Она пошла на отчаянный метод. Её пальцы загорелись голубоватым свечением, и она прикоснулась к голове старика. Её одолели те же судороги, тот же бред, что и старца. От испуга и боли она чуть не отпрыгнула.

– Это не болезнь тела..., – отдышавшись ответила она, – Его... разум повреждён.

– Кукуха поехала просто что ли? – скептично съязвил Нейт.

– Нет. Мозг поражён чем-то… Будто бы фиброй. Я её пыталась убрать, но она чуть не перескочила на меня. К тому же, её становится больше. Просто на него оказывают влияние будто из вне. Будто из...

– Из Ноэст'а, – закончила Мэри.

– Да. Наверное, ты права. Я... я не знаю, как помочь ему в таком случае…

– Ты же там была.

– Это не значит, что я знаю, как туда попасть, Нейт. И тем более, как вылечить.

– И что нам делать теперь?

– Я… я не знаю. Попробуем последить за ним пока.

На протяжении всего дня старичок страдал непонятно от чего, а Карелин пыталась ему помочь. Элис подметила, что мутант испытывал ужас. Будто он попал в кошмар, который убивал его раз за разом. Неизвестная болезнь начинала потихоньку разрушать мозг, делая страдания деда ещё более душераздирающими. В конце концов Карелин потихоньку начинала сдаваться. Ей и остальным было уже тошно слышать эти крики, поэтому все вышли на улицу. Только Мэри вызвалась дальше следить за дедом. Когда все вышли, она положила пальцы как Карелин ему на лоб.

– Я знаю, что это ты. Как бы ты это не сделал… Зачем бы ты это не сделал… Помоги ему, – проговорила она сама с собой.

Её глаза окунулись во тьму, откуда показалась жёлтая искра. И по пальцам пошла чёрная и отвратительная смолянисто-дымчатая фибра, что всасывалась в Мэри, как в губку. Её кожа покрывалась чёрными венами, а дыханье становилось неровным, агрессивным. Наконец, когда рука стала чуть ли не полностью чёрной, она отдёрнула пальцы. Зловещая энергия распределялась по её телу, но она не чувствовала ничего. Она лишь смотрела, как чернота увядала в её бледно-голубоватой коже. Уже сиреневыми глазами она посмотрела на венатора, что уже спокойно и мирно спал. На её лице появилась печаль. А руки опустились. Откинув от себя тернистые размышления, она решила разбудить старика.

– Эй, вы в порядке? – толкнула она его в плечо.

– А-а-а-а! Glomus, dura, dera, kos! Lokus? Na. Daemar!

– Я не даэмар.

– А кто ты тогда?

– Мэри Суринга. Я спасла тебя.

– Хм… То, что причинило зло Лаписапиенту, то и спасло Лаписапиента… Хм…

– Я не причиняла тебе зла.

– Лаписапиент просит прощения. Лаписапиент не видел… вторую фибру. Слабую. Подавленную злой. Суринга увядает, но всё же делает добро, – слова старика ещё больше расстроили Мэри, но вызывали любопытство.

– Кто ты?

– Лаписапиент думал, что это очевидно.

– Что тут происходит?! – ворвался Нейт, – Я слышал крик.

– Всё нормально, – успокоила его Мэри, опустив его револьвер, – Венатор просто проснулся.

– Что? Как?! – вошла Карелин вместе с Элис.

– Лаписапиенту… – старик переглянулся с Мэри. По её встревоженному лицу он всё понял, – …удалось справиться со злом, одолевшим его тело.

– Вау, ещё один каирхатсу, говорящий о себе в третьем лице, – продолжал иронизировать Нейт.

– Наш язык так устроен. В нём долгое времени не было «я». Девенир считал, что «я» – это плохое слово.

– Но ты знаешь лингуа. Откуда?

– Лаписапиент много знает. У Лаписапиента было много времени.

– Что с вами случилось? – обеспокоено спросила Карелин.

– Лаписапиент поглотил зло. Поглотил место насилия, чтобы преподать подлым венаторам очередной урок. Но на этот раз зло оказалось сильнее. И тогда Лаписапиент думал, что это конец. Но кто-то ему помогал. Держал его тело в целости, пока разум боролся. Лаписапиент благодарит вас. Но Лаписапиент не имеет ничего более слов и мудрости, что в них таится.

– Что значит «поглотил зло, чтобы преподать урок»? – спросила вдруг Элис.

– Лаписапиент уверен, что разум девицы достаточно развит, чтобы самой понять.

– Ты Сандо?

– Лаписапиент – не Сандо. Лаписапиент – проводник Сандо.

– Ха. Как Арбор Куст? Тоже мысли умеешь читать?

– Только проводник Мисеры может читать мысли. Но Сенсумы же обладают куда большим и сложным знанием. Но не всегда это знание проводник может использовать. Лаписапиент может. Лаписапиент мудр.

– Какой же мудростью ты можем отплатить нам? – усмехнулся Нейт. Тем не менее, все остальные слушали старика очень внимательно. Особенно Элис.

– Lokus ищет смысл. Но смысл сам найдёт lokus. Но не нельзя искать смысл из утраты. Иначе познаешь ещё большую утрату. Лекарю не нужна смелость. У лекаря она и так есть. Но нужна ли лекарю сила на новом пути, полном опасностей? Ведь сила ведёт к конфликту. Эспер должен познать новую реальность, прежде чем её диктовать. И тогда эспер познает и себя. А воин… воин должен перестать бояться себя, но продолжать бороться с тьмой в душе.

– Мутант… Лаписапиент. Откуда вы знаете всё это? – завороженно спросила Элис.

– Знание есть везде и всюду. Но не каждый открыт к нему, даже когда оно перед носом.

Лаписапиент должен идти. Иначе Сандо не сможет вершить порядок на этих грешных землях.

– Прежде чем ты уйдёшь, мудрец, – остановил его Нейт, – Что за взрыв был там?

– Тот, что устроили daemare, сражавшиеся меж собой.

– Что ты знаешь о даэмар? Кто это? Что это? И знаешь ли ты что-нибудь о Рес-Новаэ?

– Lokus задаёт столько вопросов, ответ на которые ему даже ничего не даст. Lokus не выбран судьбою. Lokus не Anary Nolumm.

– Что за «анару нолум»?

– Anary Nolumm тот, кто борется с судьбой. Кто борется с Krayifo – Совершенной Формой. Лаписапиент должен идти.

Старичка все пропустили к выходу. Нейт, обдумав всё сказанное, хотел спросить ещё что-то, но на улице уже никого не было. Лишь песок, что уносило ветром вдаль. Часть этого песка врезалось в Энди, идущего с инквизиторами домой. Он недовольно помотал головой, а после махнул рукой Нейту.