– Молодец!

– У меня же ничего не вышло!

– И что? Главное – как ты вкладываешься в своё дело. Сила воли. А получается или нет... Если тебя это утешит, то в твоём возрасте детишки-новусы петарды поджигают пальчиками. Но мы же не будем на них равняться, так?

– Так.

– Вот и отлично. Завтра можешь сходишь к своему дружку, если тебе это так необходимо.

– Я к нему не хожу.

– Правда? А сегодня я тебя с кем видел?

– Я не вру! Он сам приходит.

– Неважно. Спокойной ночи.

Ночью Мэри часто не могла заснуть из-за голоса, поэтому часто сидела посреди того же прудика. Уже без льда. Она любовалась сверчками, что периодически поднимались "к звёздам". И получались вроде как двигающиеся звёздочки. Синий шар всё продолжал светить полной луной. Мэри часто казалось, как от него или к нему идут цветные нити. Ночное стрекотание. Уханье сов. Колебания водной глади от ночного бриза. Спокойствия и умиротворённость. Мэри так могла часами сидеть и пытаться нащупать нирвану. Некстати, душевное равновесие было нарушено бульканьем. Это насторожило девочку. Бульканье усиливалось, поэтому она встала и отошла. И вырвался драконий змей, столь похожий на технику Карла. Но чёрный, высеченный из обсидиана, весь колышущийся, он очернил своим присутствием всю воду. Своим безобразным ликом с шестью разделёнными челюстями и тремя очами он нацелился на Мэри, скрепя неровными и длинными рядами клыков.

– КОГДА МЫ СТАНЕМ ЕДИНЫ, НАШИ ТВОРЕНИЯ НЕ БУДУТ СТОЛЬ ТРИВИАЛЬНЫМИ. МЫ НАДЕЛИМ ИХ ПОЖРАННОЙ ДУШОЙ И НАПРАВИМ НА СВЕРШЕНИЕ ИСТИНЫ.

Из его полостей змея начала струится жёлтая фибра. И он выпустил луч прямо в девочку.

Мэри проснулась в уже привычном ужасе. Когда кошмары повторяются столько раз, они, хоть и мешают спать, но не вызывают резкого отклика. Так вышло, что она пробудилась тогда, когда Карл уже собирался на охоту. Поскольку в доме была только общая комната и комната Карл, он заметил Мэри при выходе.

– Доброе. Как спалось?

– Как всегда... Зачем спрашивать?

– Вдруг однажды ты поспишь нормально. И у нас будет праздник.

– Если он устанет устраивать мне кошмары, то можно.

– Что в этот раз?

– Показал мне мой тестуануром. Я чувствую себя хорошо и спокойно. А потом накинул на меня какое-то чудище, похожее на ледяного дракона.

– Изобретательно.

– Гадко.

– Это тоже. Пойдёшь на охоту?

– Нет. Я ещё посплю. А потом пойду к Кимео, раз уж ты разрешил.

–То есть, всё-таки к Кимео?

– Да... Нет! Ты понял...

– Да, понял. Спи, соня.

Проснувшись во второй раз, Мэри снова пошла к своему ручейку. Уже полностью протрезвив разум от сна, она задалась вопросом, куда это её учитель пошёл. Ведь он поймал вчера целого оленя. Тут она хмыкнула самодовольно, вспомнив, как однажды попала оленихе в голову с дерева. Но не став морочить себе голову делами учителя, она принялась снова за безнадёжные попытки сделать цветок. Именно его она хотела сделать, потому что считала, что пока он не получится, у неё не получится ничего. В том числе, ледяной дракон. И, конечно, она ожидала Кимео.

Но пришёл не он. Ларей, сложив руки сзади, бесшумно подходил к девочке, с интересом разглядывая её попытки около речки. Мэри его заметила, но не подала виду, продолжив упражняться в искусстве.

– Знаешь, хоть и лёд – холодная стихия, это не значит, что для неё не нужны горячие эмоции, – подметил мужчина, встав в нескольких шагах. Мэри его проигнорировала, – Теория и практика нужны, но они не заменят тебе чувственное познание. Это лишь инструменты. А чувства – наш ментальный ресурс, – Мэри продолжала игнорировать, – Кажется, для тебя это несущественно..., – удручённо предположил Ларей.

– Нет. Мой учитель сказал держаться от вас подальше

– И почему же?

– У вас имя ненастоящее.

– Так и что же? Всем иногда хочется оставить своё прошлое позади. Думаешь, имя твоё учителя настоящее? Я не слышал не о фамилии, не о клане "Неймлесс". А я много кого успел повидать. Да и что это за имя такое? «Карл»? Мы в десятом веке?

– Вы знаете моего учителя?

– Нет.

– Тогда откуда знаете его имя? И он знает ваше настоящее?

– Твой учитель – известная персона в определённых кругах. А вот меня он знать не может. Скорее всего, быстро понял, что моё имя выдуманное. Тебе показать, как создать цветок?

– Ну... покажите.

Ларей осторожно подошёл и попросил руку ребёнка. Мэри недоверчиво её дала. Ларей начал управлять ей, словно кистью, вырисовывая причудливые формы из воды, которая окутывалась холодом.

– Понимаешь...если ты не будешь давать себе волю, ты будешь лишь бледной копией самой себя, – рукой и фиброй Мэри Ларей вылепил нежнейшую маленькую розочку из льда. Она была такая тоненькая и ювелирная, что Мэри не верила глазам, – И в твоём искусстве не будет души. А мастерство невозможно, если не вложить в него свою душу.

– Я не могу давать себе волю, – сурово ответила девочка, отдёрнув свою руку, – Значит, мне не суждено творить.

– Даже суровые Дай-Хан творили, хотя упорно делали вид, что отказались от эмоций. Зачем же ты ставишь на себе крест?

– Так надо, – Мэри казалось подозрительным это внимание со стороны незнакомца, – Донимайте вопросами лучше Кимео. Кажется, он от вас в восторге.

– Хм... Осторожная ты девочка, понимаю. Признак зрелости, однако. Но что, если я скажу, что пришёл за тобой?

– За мной? – Мэри сразу отошла от Ларея, сжав кулаки.

– Я знаю твой маленький секретик. Знаю, как больно быть одинокой юродивой девчонкой, обречённой на вечные душевные муки и... судьбу монстра.

– Отойди! – Мэри выставила ледяной клинок, но её лицо отдавало болью, – Не то я позову учителя!

– Твой учитель слишком боится тебя, чтобы дать тебе раскрыть свой новообретённый потенциал. Твой голос – это не проклятье, а дар. Шанс на абсолютно другое измерение в жизни. Позволь мне открыть тебе глаза.

– Отойди! – уже выкрикивала Мэри, пытаясь привлечь чье-нибудь внимание, постепенно теряя контроль.

Из кустов под деревом послышался шелест. Ларей не мешкая выстрелил туда сжатым воздухом, прострелив им дерево. Мэри с испугу напала, но Ларей перехватил её руку, обернув оружие против девочки. Мэри расколола клинок, ранив себя и искусителя, чего тот не ожидал, а потом попыталась схватить его льдом из воды. Но почему-то Ларей оказался сзади, схватив девочку за руки.

– Я хотел по-хорошему. Но ты меня вынуждаешь применять силу. Прости, но я вынужден так поступать, – Из-под повязки засветился бирюзовым светоч, и Ларей приложил свой лоб к затылку девочки, – Я разделю с тобой твоё страдание, – перед ними открылся бирюзовый портал, и они вошли в него.

Вдвоём они оказались на пруду, где любила сидеть Мэри. Здесь была всегда ночь и всегда в её домике на холме горел тёплый свет. А Хонсу слегка клонился к горизонту. Это был её тестуануром. Мэри не поверила своим глазам. Ларей её отпустил, от чего она упала на воду, но не потонула Здесь её прудик держал на поверхности, несмотря ни на что.

– Этой твой тестуануром? Прудик и домик. Как мило! – искренне умилялся Ларей, – Я у многих бывал "в гостях" – обычно это что-то страшное и мрачное. То, что обличает психические травмы и страхи. И то, что можно обрушить на врага. Но у тебя тут так хорошо и умиротворённо!

– Как ты здесь оказался?! – Мэри вскочила, готовая к бою. Её глаза пожелтели.

– О! Ты боишься? Но не меня? Поразительно! Значит, он где-то здесь... Но где? – Ларей начал что-то искать глазами вокруг. Мэри пошла в атаку. Лёгким движением руки Ларей закрутил её в воздухе и оставил так в ветряном шаре.