Жизель стоит неподвижно, застыв и глядя на свой телефон. Она получает входящее сообщение, и я вижу, что Бри делает то же самое. Они обе смотрят друг на друга, пока Жизель вытирает слезы Бри, и обе одновременно произносят имя Дин.

— Кто такой Дин? — Спрашиваю я.

Они обе расширяют глаза, не замечая, что я смотрю на них.

— Он учился в Джульярде вместе с Жизель. Он талантливый редактор, но поступил туда, чтобы стать композитором и дирижером оркестра. Он записывал все выступления Жизель. — Говорит Бри.

Не знаю почему, но я чертовски завидую Дину. Он видел выступления Жизель, а я - только кусочки из клуба. Ближе всего я видел, как она танцует балет, когда ей было больно в танцевальной студии. Жизель поворачивается ко мне.

— Он написал нам, что отдал им это видео. Он не хотел, чтобы они думали, что я - выпускница Джульярда, танцующая в каком-то клубе. — Объясняет Жизель.

Ник и ребята поворачиваются ко мне из клетки.

— Йоу, Нейт. Твоя девочка - плохая сучка. Не могу поверить, что она - Монро. Значит, она, должно быть, Коко. — Ник показывает на Бри, улыбаясь.

Я бросаю на него убийственный взгляд, потирая ладонями лицо. У парня есть потенциал, чтобы стать профессионалом, но он действует мне на нервы с Жизель. Я не даю Джейдену подойти и ударить его по лицу, пока остальные парни смотрят на Жизель, как на богиню.

— Ладно, я знаю, что увлекся, но вы двое сейчас как знаменитая пара. Они любят ее, балерину, которая танцует для Мрачного Жнеца. — Говорит он, подняв руки вверх.

Отлично. Вот к чему клонят СМИ и фанаты. Я могу разобраться с этим в позитивном свете. Я поворачиваюсь к Джейдену.

— Она не может никуда ходить одна даже с Бри, они узнают ее, и папарацци будут вокруг них. Я не хочу, чтобы девочки боялись, но телефоны все записывают.

— Ты же все равно не ходишь с ней повсюду, — усмехается он.

— Если ты не хочешь, чтобы я дрался вне клетки на камеру, то сделай то, что я прошу, брат.

— Ладно.

— Мне нужно сосредоточиться на поединке, а после мы должны разобраться с нашей маленькой проблемой. — Говорю я негромко, чтобы никто не мог подслушать наш разговор.

— У меня много информации, просто нужно время, чтобы все утихло. Этот засранец, с которым ты сражаешься, постоянно несет всякую чушь в социальных сетях, так что мне нужно, чтобы ты не позволял ему себя раззадорить. Ты знаешь, что он собирается добраться до тебя через нее, просто будь внимателен и не теряй голову.

— Как бы то ни было, ублюдок пока не выходит за рамки, но подойдет к ней, и ему конец.

Я знаю, что слишком опекаю ее, но у меня внутри все горит от ярости, как у дьявола в аду, который ждет своих демонов, из-за того, что с ней случилось, и я чувствую себя в какой-то степени ответственным.

Я отпустил ее одну, и они сломали ее. Даже в смерти мой отец оставил после себя демонов, которые пытаются отнять все хорошее. Это напоминает мне о том, как я подвел свою мать. Я позволил отцу избежать наказания за ее смерть. Даже если она была наркоманкой, она не заслуживала смерти.

Мой отец умер быстро и безболезненно. Моя мать была избита, ее лицо было избито и изуродовано. Она этого не заслужила. А он заслужил, теперь они оба мертвы, и я ничего не могу с этим поделать. Я живу с чувством вины за то, что помог ему, молчал и терпел его издевательства. Он умер, но оставил своих демонов, чтобы они мучили меня каждый гребаный день моей жизни.

Единственный человек, благодаря которому кошмары прекращаются, - Жизель. Когда она будет со мной каждую ночь, рядом со мной, в моих объятиях, даже когда придут ее кошмары, я буду рядом, чтобы бороться за нее, напоминая ей, что она в безопасности. Она - моя причина, причина чувствовать себя живым, даже если это происходит через боль.

***

Я тренируюсь весь день и ухожу последним. Бри пришла и ушла с Джейденом час назад. Она сказала, что Жизель все еще в танцевальной студии с Чарльзом.

Чарльз - хороший человек с большим сердцем. Он недавно потерял дочь и жену, ему нужна была работа, и я ему ее предоставил. Мне кажется, он воспринимает Жизель как дочь. Он не возражал, что я попросил его присматривать за ней и Бри, когда они будут в танцевальной студии. Я доверяю ему, даже когда он играет в сватовство со мной и Жизель опровергая нашу дружбу, когда Жизель сопротивляется. Я даже сам не знаю, кто мы, друг для друга, но друзьями это не назовешь. Может быть, она для меня моя девушка, а у меня никогда не было девушки. Я только трахал их и отправлял в путь, потому что я не способен впустить в себя кого-то.

Я в жопе, и я это знаю.

Я не знаю, что такое любовь между мужчиной и женщиной. Я никогда не испытывал ее и не думаю, что способен на нее. Женщины видят во мне конфетку для глаз, возможность быть с профессиональным бойцом-мультимиллионером, кого-то, кто покупает им дизайнерские сумочки и туфли, и возможность, чтобы их увидели со мной. Когда я был на мели, у меня не было ничего, кроме уличных драк, чтобы заплатить за еду. Да, они все равно трахались со мной, но не более того.

Я закрываю спортзал и отправляюсь в танцевальную студию, чтобы забрать Жизель. Открыв дверь, я застаю Чарльза застывшим, наблюдающим за тем, как она танцует на пуантах под звуки фортепиано. На заднем плане звучит песня Evanescence «Even in Death», голос и ее тело раскачиваются в такт музыке. Это как наблюдать за художником, рисующим на чистом холсте. Она танцует пируэт в готическом великолепии под балладу, это захватывающе и красиво.

Она одета во все черное, как мрачная версия балерины. Чарльз поворачивается ко мне, услышав, как я иду, и замечает меня, когда я открываю дверь в состоянии повышенной готовности. У него в руках пистолет, о котором никто не знает, пока он продолжает наблюдать за ней.

— Это тебе, Нейт. Ты можешь почувствовать, как это льется из нее, жизнь и смерть любви. Это напоминает мне о том, как я люблю свою жену и дочь. В жизни и в смерти. Твоя балерина танцует для тебя.

— Спасибо, что присматриваешь за ней, Чарльз. Я никогда не смогу отблагодарить тебя.

— Сможешь, если сделаешь все правильно для этой девушки. Она нуждается в тебе. У нее столько горя и боли. Я наблюдаю за ней часами, но для нее меня здесь нет. Я не знаю, что с ней случилось, и не прошу тебя рассказать мне. Это все, что у нее есть, чтобы справиться с тем, что она чувствует. Ее глаза бездушны, только когда она смотрит на тебя они оживают. Ты - ее якорь, ее цепь, не дающая ей погрузиться в глубины того, что она чувствует. Увидимся завтра, чемпион. — Он встает со стула и направляется к выходу.

— Увидимся, Чарльз.

Я выхожу на танцпол, и она замечает меня, но не отступает. Я неподвижно стою в центре, пока она сгибает и разгибает одну ногу.

Я стараюсь не протягивать руку и не прикасаться к ней. Ее рука поднимается и мягко скользит по моему лицу. Мы смотрим друг другу в глаза, пока звучат слова песни. Чарльз прав. Она танцует для меня, и это самое прекрасное, что я когда-либо видел.

Я поднимаю ее на руки, и она обхватывает ногами мою талию, я нежно целую ее грудь, прижимая к себе. Я провожу нас к стене по другую сторону зеркала, чтобы удержать ее в качестве рычага. Я стягиваю с нее купальник и нежно целую ее красивую грудь. Она смотрит вниз, ее дыхание учащается от удовольствия.

Она скользит по моей спине, моя эрекция упирается в шорты, и я знаю, что она чувствует, как я напряжен. Ее волосы собраны в беспорядочный пучок. Когда я тяну за резинку, они освобождается, и волосы каскадом рассыпаются по плечам. Я нежно целую ее. Мне хочется взять ее прямо здесь, но я предпочитаю, чтобы она лежала в моей постели, где я могу не торопиться. Сегодня я не буду жестко брать ее. Я доставлю ей удовольствие, смягчив ее боль.

— Пойдем домой. — Говорю я ей.

Она кивает, ожидая, что я расскажу ей больше. Я вижу это в ее глазах, но не могу. Я потерял дар речи от ее красоты. Ее танцы врезались в мою память, для меня и только для меня. Она - свет для моего огня. Я хочу гореть с ней и только с ней.