Я прикусываю нижнюю губу, так как не могу ничего поделать с тем, что чувствую, когда он смотрит на меня или прикасается к моей коже, я чувствую тепло, которое заливает мою сущность, как жидкая лава. Он снимает пиджак и расстегивает рубашку, обнажая гладкую, мускулистую грудь, снимает ремень и брюки и остается в одних носках и трусах-боксерах. Я подталкиваю его назад, чтобы он сел на кровать, а сама встаю перед ним на колени между его ног.

Я никогда раньше не делала минет мужчине, но Бри отвела меня в заднюю комнату клуба, где я наблюдала, как Тришь и Даймонд делают минет очень особенным клиентам, заодно и узнала, как расслабить мышцы горла, чтобы принять член мужчины до конца и не захлебнуться.

Я никогда не пробовала сделать это своими руками, но мне хотелось доставить Нейту такое удовольствие. Он смотрит на меня, стоящую перед ним на коленях, и проводит большим пальцем по моей нижней губе. Я высовываю язык, чтобы лизнуть его большой палец, и он вдыхает, проводя пальцами по моим волосам. Сдвинув боксеры вниз, он обнажает свой массивный эрегированный член, толстый и готовый ко мне.

Внезапно я замечаю шрамы, похожие на следы ожогов, - сердитые красные отметины по всей внутренней стороне его бедер. Я хмурюсь и делаю глубокий вдох, глядя на эти гневные отметины, которые, как я знаю, появились не в результате драки. Я провожу пальцами по одному из них и ласкаю его. Он крепко сжимает мою руку, не давая мне дотронуться до него.

— Что случилось? — Спрашиваю я, глядя ему в глаза, в которых нахожу гнев, холодный и жесткий.

— Ничего, — огрызается он.

Он встает, заставляя меня опуститься на пятки. Наблюдая за тем, как он стоит, я понимаю, что не заметила этого раньше из-за того, в каком положении мы находились вчера.

— Нейт, мне жаль... Я не должна была, я...

Я останавливаюсь, когда он смотрит на меня с холодностью, которую я не узнаю. Мне кажется, что я сделала что-то не так, но на самом деле я просто хотела узнать, что с ним случилось, чтобы понять его. Я не думала, что он может так разозлиться.

— Думаю, будет лучше, если сегодня ты переночуешь в гостевой комнате. Завтра тебе рано вставать. — Говорит он.

Я все еще сижу на ковровом покрытии перед кроватью, пока он идет к ванной и говорит со мной холодным, жестким тоном. Как будто он не может вынести моего вида и хочет, чтобы я ушла.

— Нейт, послушай, мне очень жаль. Если я...

Он снова прерывает меня.

— Ты принимаешь таблетки? Ну, знаешь, чтобы убедиться, что ты не...— Я хмурюсь от его смены темы, и не позволяю ему продолжать.

Честно говоря, я даже не думала об этом и не могу поверить, что я такая глупая и не подумала о контрацепции или беременности. На меня словно выливают ведро ледяной воды, и я вдруг начинаю злиться на саму себя за то, что позволила мужчине, который явно видит во мне кусок задницы из танцевального клуба, заняться со мной незащищенным сексом. Конечно, он ожидал, что я буду принимать таблетки.

— Конечно, я позабочусь… Я позабочусь об этом, — холодно говорю я. Я встаю с пола, прикрывая себя, не позволяя ему увидеть, как ранят его слова и какую боль он причиняет.

Я подбираю с пола платье и влезаю в него, чтобы с позором вернуться в гостевую спальню, не забывая о том, кто я есть, и как он заставил меня чувствовать себя сегодня вечером.

Как только я берусь за ручку двери, чтобы открыть ее, он говорит, и я останавливаюсь:

— Я просто хочу убедиться, поскольку я был неосторожен прошлой ночью и не использовал защиту, я чист и регулярно сдаю анализы.

Вот засранец. Слезы внезапно наполняют мои глаза, но я не оборачиваюсь, а сглатываю огромный ком в горле, застывая.

— Конечно, — шепчу я, и поспешно выхожу из его комнаты, не оглядываясь, желая оказаться где угодно, только не здесь.

Оказавшись в гостевой спальне, я раздеваюсь донага и аккуратно складываю одежду, которую он мне купил, в мешки для одежды. Я быстро переодеваюсь в ту одежду, в которой пришла, и ложусь на кровать, давая волю слезам, которые я сдерживала, сдерживая рыдания, которые никак не хотят прекращаться.

Если это и есть та самая боль в сердце, то я предпочитаю быть мертвой, чем чувствовать ту пустоту, которую испытывает моя душа, оставшись одна, без кого-либо, кто мог бы обнять меня или любить.

Нейт не пускает меня к себе и хочет, чтобы я была только на его условиях, а когда я подхожу ближе, он отгораживается от меня. Очевидно, он не хочет, чтобы я была в его жизни таким образом. Я ничем не лучше любой женщины, с которой он спит. То, что я считала чем-то особенным, или, может быть, каким-то пониманием, оказалось ложью. Я, наивная девственница, попала под обаяние мужчины, который спит с женщинами и при выходе выдает им пакет с подарками.

Я видела знаки. Бри была права, когда говорила мне быть осторожной, потому что знала, что я буду испытывать к нему чувства. Я понимаю, что он не способен на эмоции, живет один, и его все устраивает, так что нам явно нужно двигаться в разных направлениях.

Собирая сумку, я решаю, что не хочу брать ничего из того, что он купил для меня. Я понимаю, что должна попросить Бри отвезти меня в клинику по приезду домой, чтобы я могла получить таблетку и противозачаточные средства, а также сдать анализы. Я перешлю ему доказательства, чтобы он не сомневался по этому поводу. Я не могу винить его, я сама была беспечна.

Я пишу Бри, говорю ей, что хочу уйти, и вкратце рассказываю о том, что произошло. Она говорит, что подождет, пока Джейден уснет, так как у нее тоже была неловкая ночь после этого события.

Мы решаем заказать такси, чтобы оно ждало нас на дороге, ведущей к дому Нейта, следуя по карте нашего местонахождения. Я встречаю ее у двери, ведущей в небольшую современную гостиную с французской дверью, которая ведет на подъездную дорожку к дому. Мы беремся за руки и идем по дороге, взяв с собой только вещи, с которыми приехали. Мы с Бри всегда мыслим одинаково: нам не нужны яркие платья или сумочки, чтобы чувствовать себя полноценными.

Такси доставляет нас в аэропорт, и мы покупаем билет домой на ближайший рейс и, слава Богу, успеваем забронировать его, пока я рассказываю ей обо всем.

— Ну и козел. Не могу поверить, что он так с тобой обошелся после того, как ты просто захотела узнать его поближе.

— Я знаю. Я должна была послушать тебя, когда ты сказал мне быть осторожной. Урок усвоен. Я не хочу больше видеть его и слышать о нем. Не могла бы ты отвезти меня в клинику по приезду? Я отправлю ему бумаги с информацией о клинике и результатами.

— Конечно. Жизель, пожалуйста, не плачь.

Фыркнув, я пытаюсь улыбнуться.

— Это потому, что я подумала... Я не знаю, что я подумала. Я всего лишь глупая девчонка, чего я ожидала?

Она смотрит на меня с грустью и болью.

— Да, Джейден вел себя странно с тех пор, как мы ушли с мероприятия, и я не знала, как сказать ему, что мне не по себе. Казалось, что мы были там просто для того, чтобы выглядеть красиво, как предметы. Они все время смотрели на нас, боясь, что мы скажем что-то, что их смутит. Это было ужасно. Я испытала такое облегчение, когда ты позвонила мне, но в то же время и грусть, потому что я знала, что что-то не так.

Я вытираю лицо.

— Давай возвращаться на нашу сторону путей.

14

НЕЙТ

Что, черт возьми, я только что сделал? Я только что выгнал ее из своей комнаты и обращался с ней не лучше, чем с платной шлюхой. Блядь!

Я провел пальцами по волосам. Я не был готов увидеть жалость в ее глазах, когда она увидела ожоги, которые нанес мне отец, когда я был ребенком. Так он будил меня, чтобы я собирался в школу. Боль, которую я чувствовал каждое утро, напоминала о себе, когда она проводила своими мягкими пальцами по моим бедрам, и наслаждение затмевало воспоминания о боли. Метки были жестокой, больной тактикой, которую использовал мой отец после смерти матери. Я даже не мог отомстить ему за годы издевательств, которым он подверг меня и мою мать. Моя мама просто находилась в другой вселенной, когда он каждый день причинял ей боль. Когда он напивался, становилось еще хуже.