Одежду пропитал пот, хотелось пить, и Линьсюань бездумно полез в цанькунь за флягой. Сделал несколько больших глотков, потом спохватился и протянул ближайшему человеку. Тот равнодушно взял, отпил и отдал кому-то ещё. Это словно послужило сигналом, и двое солдат пошли к воротам, чтобы вернуться с вёдрами колодезной воды, тут же пошедшими по рукам. Линьсюань оглядел ряды разложенных на земле тел, потом оставшихся в живых. Надсадный кашель некоторых наводил на мысль о необходимости лечения, но он не целитель…

— Почему⁈ — вдруг раздался крик за спиной, и он оглянулся. Один из солдат тыкал в Линьсюаня дрожащей рукой, в его глазах горели ненависть и отчаяние.

— Почему⁈ За что вы обвинили нас? Мы ничего не сделали!

— Ты о чём?

— О чём⁈ Вы, бессмертные! Вам бы только ноги о нас, простой люд вытереть! Мы не изменяли вам, а вы!..

— Да объясни ты толком! — потребовал Линьсюань, краем глаза отмечая, как к ним начали подтягиваться другие люди.

— В Янгуань приехал отряд с заклинателями во главе, — негромко объяснил И Гусунь, который, как-то так получилось, всё время держался рядом с Линьсюанем. — Они предъявили бирку Линшаня. Нас выстроили на плацу, сказали, что на заставе обнаружили измену, и их послали её выявить. Всех офицеров увели с собой, а нас заперли в казарме. А потом…

— У нас не было измены! А вы казнили нас, как последних псов! — выкрикнул первый солдат.

— Это были Мэи, — громко объявил Линьсюань, чувствуя, как ему становится всё неуютнее под десятками взглядов. — Они вторглись в наши земли, чтобы убить вас и открыть дорогу степнякам.

— Меи⁈ У них была ваша бирка!

— Обычная или духовная?

— Кажется, обычная… — проговорил И Гусунь.

— Бирку можно подделать.

— Ты лжёшь! — крикнул обвинитель, и Линьсюань быстро прикинул, что в случае чего, можно будет выставить щит. Оружия у них нет, если кинутся, щит первых отбросит, должно хватить времени, чтобы выхватить Ханьшуй и взлететь.

— Да сами подумайте! — крикнул он в ответ. — Если я с ними заодно, зачем мне вас спасать⁈

— Но ты из них, из Линшаня!

— Это были Мэи!

— Откуда ты знаешь⁈

— Я их видел! Потому и поспешил сюда, что понял — они задумали злое! В Линшане не знают, о том, что здесь произошло!

— Ты лжёшь, ты… — обвинитель шагнул вперёд, сжимая кулаки, но тут его оборвал звучный бас, весомо рявкнувший:

— А ну молчать!

К ним решительным шагом подошёл ещё один воин, сперва показавшийся Линьсюаню стариком. Но нет, стариком он не был, не смотря на немалое количество седины, наверняка увеличившейся за последние несколько часов. На обветренном смуглом лице красовался внушительный шрам, начинавшийся от виска и исчезавший в густом усе.

— Заняться нечем? Ну так я найду вам работу!

— Лао Пэй, этот…

— Какой я тебе Лао Пэй? Исправник Пэй, олух! И слушай сюда — раз никого другого не осталось, командую теперь в Янгуане я, поняли?

— Поняли, — угрюмо подтвердил обвинитель. — Только, исправник Пэй, душам неправедно погибших нужна справедливость.

— Будет вам справедливость, — посулил исправник. — Как дела разгребём, так сразу и будет, навалом. Смир-рна! — вдруг рыкнул он таким голосом, что даже у Линьсюаня спина невольно выпрямилась, а солдаты и вовсе вытянулись, а те, кто ещё сидел, повскакали на ноги. — На десятки разбиться, посчитаться! Быстр-ро!

Солдаты стали расходиться, сбиваясь в группки, И Гусунь тоже отошёл, присоединившись к десятку сослуживцев. Тот, что кричал на Линьсюаня, втянул в себя воздух, и вдруг зашёлся в приступе кашля, сгибаясь пополам. Кое-как прокашлявшись, снова глотнул воздух, сплюнул, махнул рукой и, чуть пошатываясь, побрёл к своим.

— У вас тут лекарь есть? — спросил Линьсюань, проводив его взглядом.

— Был, — хмыкнул исправник Пэй. — Вон он лежит. Господин бессмертный, вы что-то сказали про степняков?

— Да, — подтвердил Линьсюань. — Сюда движется орда. Будет здесь, возможно, даже завтра.

Кто-то из недалеко стоявших выругался. Исправник двинул челюстью.

— Но точно не сегодня, — закончил Линьсюань. — Мне нужно помедитировать, тогда я смогу сказать определённей. В любом случае, надо послать кого-то в Цзюяньцзин.

— Сами полетите?

— У вас тут будет каждый меч на счету, — Линьсюань качнул головой. — Я напишу письмо и отправлю заклятого посланца. И главе Ши тоже напишу. Но, возможно, и человека к цзюяньцзинскому командующему тоже отправить не помешает. Того, кто сможет держаться в седле.

Исправник странно посмотрел на него. Заклинатель так и не понял, одобрил он решение остаться, или нет.

— Как скажете, — произнёс Пэй, и развернулся к уже кончившим строиться подчинённым: — Куай, Гао с остальными — марш в конюшню, лошадей кормить-поить-чистить-вываживать! Вы двое — на скотный двор. Вы — на кухню, чтоб был обед через пол-стражи! Остальным — мыться, чиститься, убираться. Бегом!

Люди сорвались с места.

— Надо их занять, чтоб не думали чего лишнего, — сообщил исправник. — Прошу, господин бессмертный.

Линьсюань двинулся к воротам, невольно кинув последний взгляд на ряды тел. В одном тот обвинитель был прав — души погибших захотят справедливости. Или мести. Возможно, не все, но заклинателю тут работы хватит.

— К вечеру начнём зарывать, — исправник Пэй почти угадал его мысли.

— Лучше пока не надо. Если помощь успеет, то тела надо будет отправить семьям, чтобы похоронили их на родине. Ночью я поговорю с душами, попытаюсь их успокоить. Для них это может оказаться важно.

— Вам видней, — согласился исправник. Дальнейший путь они проделали в молчании.

Главный дом крепости, где жили офицеры, оказался в полном распоряжении Линьсюаня. Кроме исправника Пэя, из командования действительно не выжил никто. Офицеров рангом выше просто вырезали, именно их кровь Линьсюань нашёл на первом этаже, и найденные трупы с ранами от мечей это подтвердили. Прочие же исправники оказались на самом дне ям, будучи погребёнными под слоем не только земли, но и тел собственных подчинённых. Пэй оказался на диво живуч и удачлив, раз сумел протянуть до освобождения.

Отыскав чей-то кабинет с письменным столом, заклинатель занялся письмами. Несколько фраз для командующего цзюяньцзинским гарнизоном, письмо с подробностями для Чжаньцюна. Весьма вероятно, что помощь уже спешит, не зря предыдущее послание Линьсюань отправил ещё две недели назад. И всё равно глава должен узнать о происшедшем из первых рук. Линьсюань как раз заканчивал, когда один из солдат принёс обед: миску каши, тарелку лапши и лепёшку. Заклинатель поблагодарил, солдат молча поклонился, поглядывая довольно угрюмо, но, кажется, без злости.

Зачарованные бумажные птички, сложенные из писем, отправились в полёт, каждая по своему адресу. Линьсюань съел всё принесённое, сам отнёс посуду обратно на кухню, после чего задумался: прилечь или помедитировать? Из-за отпустившего наконец напряжения и накопившейся усталости клонило в сон, но и медитация тоже восстанавливает силы. Тут Линьсюань вспомнил, что обещал рассказать, где сейчас находится вражеское войско, и вопрос был решён.

— Они сейчас рядом с холмом, похожим на слоёный пирог, — доложил он к вечеру исправнику Пэю. — Там ещё русло высохшего ручья или речки.

— Вот тут, — палец исправника ткнул в большую карту на стене. Линьсюань в который раз по привычке поискал взглядом северный объект в верхней части карты, но пресловутый холм оказался внизу. — К послезавтрему доберутся, если не задержатся.

— А Цзюяньцзин?

— Вот тут. Если оттуда выйдут завтра утром и пойдут быстро, то у нас будут послезавтра к вечеру.

— Едва ли степняки сразу кинутся на штурм, — помолчав, сказал Линьсюань. — Не настолько они в этом сильны, к тому же они ожидали увидеть раскрытые ворота.

— Так-то так, — согласился Пэй. — Но вот тут у нас несколько тропок есть через горы. Тут и тут вот… Большие отряды быстро не проведёшь, однако послать кого-нибудь нам в тыл можно, а людей, чтобы перекрыть, нет.