– Пап, значит, ты не против, если я ещё какое-то время погощу у Деяна? – на всякий случай уточнила я.

– До начала учебного года только вернись, – бросил он с усмешкой.

Я расцвела. Больше ничего мне и не нужно было для радости.

Мы продолжили чаепитие под смешные истории мамы о детишках из детского сада. Потом я поделилась впечатлениями о ночных посиделках с Деяном, при этом старательно обходя в разговоре встречи со Стефаном. Очень хотелось рассказать о личных переживаниях и попросить совета, как дальше быть с отношениями… но я считала неразумным привлекать внимание родителей к человеку, который сейчас переживает не лучший период. У него и так было достаточно стресса.

И всё-таки вечер получился замечательным – даже несмотря на усталость и ломоту в теле из-за прошлой ночи в поезде.

Ближе к ночи пришло короткое сообщение от Стефана:

«Я позвонил. Завтра встреча».

Пока домашние ещё не легли спать, я выскочила на балкон, чтобы узнать у друга подробности. На звонок он ответил почти сразу.

– Так и знал, что ты позвонишь, – по голосу было слышно, что парень улыбался.

– Конечно! Это же важно. Где вы встречаетесь?

– В птичьем парке.

– Это же совсем на краю города. Может, выбрать что-то более людное? – забеспокоилась я.

– Чтобы меня заметили? – резонно поинтересовался друг.

– А… Вообще-то ты прав. Во сколько мне подъехать?

– Я поеду один, – мгновенно ответил Стефан.

– Почему? – немного замешкавшись, спросила я.

– Эмилия, ты и так слишком много для меня делаешь, – поколебавшись признал он.

– Не много. Я могу больше.

Вырвавшееся откровение оказалось не к месту. Жаль, что я так бездумно разбрасываюсь своими эмоциями.

– Не надо.

После этой фразы я надолго замолчала, не зная, что отвечать и думать. Мне сложно было принять, что Стефан отказывает ради моего блага. Если это так, почему он не объяснит?

Или «Не надо» – это и есть ответ на мой главный вопрос?

Я отчаянно хотела понять больше, но Стефан всё молчал.

– Ладно. Уже поздно. Позвони мне завтра после встречи… Если захочешь.

– Хорошо, – согласился друг и отключился.

Как получилось, что я скатилась в такую безвылазную яму ненужности?

Проведя время с Деяном, возобновив общение со Стефаном, я почувствовала столько сил!.. А сейчас казалось, что всё было впустую.

Выходила с балкона я так, словно к каждой ноге привязали по гире. В глазах плескались слезы, но закусывание губы помогало отвлечься на боль телесную – не такую невыносимую, как душевная. Настроение вмиг скатилось куда-то в бездну. Я слышала, как в соседней комнате под звук работающего телевизора тихо переговаривались родители, а потом вдруг бессильно сползла по стенке.

…В нос резко ударил запах нашатыря. Не успела я толком прийти в сознание, как услышала обеспокоенный голос мамы.

– Эми, ты как?

Я лежала на родительской кровати и чувствовала дежавю. Снова обморок – как перед сдачей экзамена.

– Это не нормально. Завтра же к врачу, – огорошил меня папа. Выглядел он очень хмурым.

Я беспомощно перевела взгляд на маму.

– Утром отпрошусь с работы. Пойдём сдадим анализы – и к терапевту, – поддержала она папу.

Мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Я и сама понимала, что что-то может быть не так. Пока я готовилась ко сну, на кухню пришла мама и некоторое время наблюдала, как бережно я выделяю место Плюше рядом со своей подушкой.

– Эми, тебя так сильно расстроил тот, с кем ты говорила по телефону? – наконец она решилась задать вопрос.

Приемлемый ответ нашелся сам собой.

– Нет, мама. Я сама себя расстроила.

Испытания нового дня я приняла с холодной решимостью. Сдала анализы, на всякий случай прошла эндокринолога, записалась к терапевту – и всё это под чутким руководством мамы.

Несмотря на то, что со всеми делами справились быстро, мы решили всё же не возвращаться домой до приёма врача, а прогуляться по парку и заглянуть в небольшое уютное кафе на свежем воздухе.

– Ты у меня такая терпеливая, – вдруг сказала мама, когда официант оставил на столике наш заказ и удалился.

– Мне так не кажется. То, что я больше не рыдаю, когда у меня берут кровь на анализ, вовсе не значит, что я образец терпеливости, – отмахнулась я и с наслаждением отпила обожаемый молочный коктейль.

День определённо приобретал позитивную окраску.

– Я не об этом, – мягко уточнила мама.

– А о чём?

– Ты всё держишь в себе. Даже когда больно ударишься, ни слова вслух не скажешь.

– Зато мысленно я очень сильно ругаюсь, – по-доброму усмехнулась я и подвинула к маме свой коктейль. – Попробуй.

– А ты – мой.

Мы редко ходили по кафе, но когда такое случалось, заказывали разные блюда и давали их друг другу попробовать. Таким был наш маленький ритуал.

– Когда была жива бабушка – моя мама – мы с ней часто и подолгу разговаривали. Обо всём. Особенно, когда тяжело на сердце, – поделилась мама.

– Я помню. Но мне в такие моменты было ужасно скучно. Что взять с ребенка, который не понимал даже, что взрослые могут так много записывать в ежедневник? Мои-то каракули ограничивались лишь записью своего имени в блокноте и перечислением имен домашних питомцев.

Мама весело рассмеялась, а потом сказала совершенно серьезно:

– Не держи всё в себе. Выговаривайся хоть изредка. Мы можем вместе выйти погулять, как сегодня, и ты расскажешь о том, что тебя беспокоит. Я переживаю, когда вижу, что ты обеспокоена, но делаешь вид, что всё нормально.

На душе вмиг стало теплее. Только её слова и поддержка порой держали меня на плаву в океане девичьих переживаний. Для мамы не существовало смешных или неважных проблем, она всегда могла выслушать и помочь.

– Знаю, что у меня есть вы с папой, но иногда я чувствую себя такой одинокой… – неожиданно даже для себя признала я. – Вроде я и хороший человек, но словно никому не нужный. Даже не знаю, как точнее объяснить это чувство.

– Но у тебя есть Деян, друзья из приюта. Стефан, наконец.

Кажется, мама заметила, что при упоминании последнего моё лицо стало еще грустнее.

– Так дело в нём, да? – осторожно произнесла она.

– Мы так долго дружили, а теперь разошлись не только по городам, но и по интересам, – с горечью рассказала я свои опасения. – Боюсь, что вскоре мы не найдем точек соприкосновения и совсем перестанем общаться.

Отчасти меня это действительно пугало. Из года в год разговоры становились всё короче и в основном на какие-то общие темы. Неудачное признание в любви и магия только усугубили мои тревоги. Но это пусть сейчас останется за кадром.

Мама призадумалась, заложила за ухо короткую прядь окрашенных в тёмно-русый цвет волос и отпила коктейль из опустевшего наполовину стакана. Когда она уходила в задумчивость, её лицо казалось грустным, а возрастные морщины становились более заметными. В такие моменты у меня всегда тоскливо сжималось сердце. Отчаянно хотелось, чтобы в жизни мамы случались только хорошие события. Но мы становимся собой именно благодаря всему тому, что с нами случилось в прошлом – и хорошему, и плохому.

«Если ты не можешь радоваться происходящему в твоей жизни, радуйся опыту – он бесценен», – так говорила бабушка.

Я часто вспоминаю эту фразу, когда скатываюсь в уныние.

– Вас всегда будет связывать то, что никто не сможет отобрать, – наконец проговорила мама.

– Например?..

– Общее прошлое. Наверняка у вас есть моменты, важность которых сложно переоценить.

– У людей разное отношение к прошлому. Бывают и те, кто хочет его стереть и не вспоминать никогда, – рассуждала вслух я.

– Уверена, что Стефан не из таких.

Стоило немного переключиться со своих страданий на более приземленные дела, как ураган тяжёлых мыслей уступил место спокойному обдумыванию ситуации. После беседы с мамой одиночество развеялось, словно этого гадкого, холодящего душу ощущения никогда и не было. Наверное, я и в самом деле слишком замкнулась на собственных переживаниях и совсем позабыла, как помогает доверительный разговор. Приободрившись, я осмелела и даже сказала то, что так боялась озвучить.