– Лошади! Как я тебе завидую! – Алекс мгновенно оживилась. – Я так люблю лошадей. В детстве я занималась в конной секции, а после школы мечтала поступить в аграрный университет в Москве и учиться на коневода. Но мама не разрешила. Она воспитывала меня одна. Отца я не помню, он погиб на службе. Был спасателем. И мама больше не вышла замуж. Она очень любила отца. А я не хотела расстраивать маму и поступила на математический факультет. Но я тебе об этом уже говорила. Хоть моя мечта и не осуществилась, лошадей я по-прежнему люблю.

– Тогда завтра рано утром мы едем на ферму, – Рурик при этих словах улыбнулся.

Алекс не видела этой улыбки, она её просто почувствовала.

– Спасибо.

Лицо Алекс осветилось ответной улыбкой. И она, наполненная радостным предвкушением, подумала, что, кажется, Исландия – не такая уж плохая страна.

В эту ночь они угомонились пораньше, Рурик сказал, что вставать придётся в шесть часов.

Уже четвёртый. Вроде бы ты спишь.

В ночи мельтешенье остыло почти.

И я не спешу прогонять мышь-тишь.

Пускай побудет, недолго, сидит – молчит.

Мой инцидент ещё не исчерпан,

любовная лодка ещё на плаву.

Боли и обид не набрался перечень.

Пусто – взаимно на счету.

И я смотрю: безбрежна наша тишь.

Грань ночи/дня теряется пугливо.

Ты просыпаешься и взглядом говоришь,

что тишине пора убраться мимо.

Часть 3. Глава 8. Вторая суббота. Хобби-ферма

и

Будильник Алекс не услышала, она проснулась от того, что Рурик осторожно потряс её за плечо.

Насколько Алекс понимала, сегодняшняя погода на их планы повлиять никак не могла, поэтому, как ни странно, первое, что заметил её ещё не вполне проснувшийся разум, был двойной контраст: светлые волосы Рурика длиннее её собственного тёмного, почти черного каре, но поразмышлять на эту тему Алекс как следует не удалось, все её мысли заглушил мощный аромат свежесваренного кофе.

Собрались быстро. Рурик сказал, что почти всё необходимое на ферме есть. Однако по дороге они заехали в супермаркет, и, помимо свежих сливок и прочих обыденных продуктов, в корзине у Рурика Алекс увидела длинные стебли сельдерея. Картофельный салат он делать собирается?

– Надо ещё в алкогольный магазин заехать, купим портвейн или херес, – изрёк Рурик, открывая багажник внедорожника.

– Лучше портвейн, я его больше люблю.

– Окей. Вообще-то, вино для супа из форели требуется, но я тоже не против аптечной дозы хорошего портвейна после обеда.

– А в супермаркете мы его купить не могли?

– Ты не заметила? В наших супермаркетах алкоголь не продаётся, только самое лёгкое пиво, почти «нулёвка». Надо ехать в «Винбудин», он тут недалеко.

Уха с портвейном Алекс удивила, но задавать лишние вопросы она не захотела.

В результате у монополистов была куплена бутылка сухого белого Ferreira Branco Seco Porto, и Алекс надеялась, что его вкус отведает не только порезанная на куски форель. После чего они выехали на шоссе, ведущее в юго-восточном направлении. Алекс отметила про себя, что на сей раз им попались какие-то особо дисциплинированные овцы. Они мирно паслись на бесконечных лавовых полях и не думали выходить на дорогу. На лошадей Алекс смотрела с неиссякаемым воодушевлением. Её душу грело предвкушение. Скоро она увидит этих замечательных животных вблизи, сможет потрепать лошадку по холке, взлететь в седло и…

На ферме их встретил молодой парень в красной бейсболке, из-под которой торчали лохматые пряди разной длины, выкрашенные в радикально чёрный цвет.

– Алекс, это Рунар, сын Оулавюра и Хельги. Он учится в Рейкьявике, помогает здесь на каникулах.

– Рунар, это Алекс, туристка из России.

Рунар о чём-то спросил Рурика по-исландски и, по-видимому, получил отрицательный ответ.

– Рунар спросил, не отстала ли ты от группы, – передал суть короткой беседы с парнем Рурик. – Оулавюр и Хельга уехали с туристами на конную прогулку, вернутся примерно через час. Мы пока выгрузим продукты, а Рунар приведёт лошадей для нас.

Рурик заметил, что лицо Алекс при этих словах преобразилось – её ореховые глаза вспыхнули тёплым янтарным светом, линия рта смягчилась, уголки губ потянулись вверх.

Вскоре появился Рунар, который подвёл к дому двух ухоженных низкорослых лошадей.

– Гамли, привет!

Рурик запустил пальцы в гриву гнедого коня и легонько её потрепал. Затем он подвёл к Алекс саврасую кобылу:

– Алекс, познакомься, это Эгла.

Алекс с первого взгляда влюбилась в эту красавицу с удивительными голубыми глазами – она впервые видела у лошади радужку такого цвета. Алекс погладила кобылку по шелковистой шее, без особых раздумий, почти автоматически вскочила в седло и уверенно взяла поводья. Рурик посмотрел на это весьма одобрительно. Через несколько секунд он оказался в седле гнедого Гамли и тут же выслал его в галоп в направлении виднеющейся вдали гряды невысоких гор. Алекс поскакала за ним. В другой ситуации она бы не решилась пустить в галоп незнакомую лошадь, но почему-то сразу доверилась Эгле.

Через некоторое время обе лошади перешли на шаг и двигались рядом по проторённой каменистой тропе, вдоль которой с обеих сторон расстилались поля бело-голубых люпинов.

– Какая чудесная лошадь, – совершенно счастливым голосом воскликнула Алекс.

– Наши лошади уникальны, – ответил ей Рурик. – Пять аллюров даны им от рождения – они могут идти шагом, бежать рысью и скакать галопом, а также владеют иноходью и тёльтом. Тёльт – это «бегущий шаг», очень комфортный аллюр для всадника, поскольку вертикальные колебания практически не ощущаются. Некоторые фермеры любят устраивать аттракцион для туристов – скачут тёльтом с полной кружкой пива в руке, и ни капли не проливается на землю. Причём тёльт у наших лошадей – врожденный навык. Бывает еще один редкий аллюр, «скейд» – это двухтактная летящая иноходь, при которой лошадь может ускоряться до пятидесяти километров в час. Но скейду исландских лошадей нужно обучать.

Казалось, Рурик может говорить об этих «маленьких конях» до бесконечности. Его обычная молчаливость испарилась без остатка, но Алекс была этому только рада. Всё, что он рассказывал, было ей в высшей степени интересно. Она про себя порадовалась, что периодически находит время и желание почитывать международный «лошадиный» портал, и благодаря этому теперь достаточно легко понимает, о чём говорит Рурик.

– Мы называем наших лошадей «уверенно ступающие». Ими можно не управлять, даже если передвигаешься по местности, которая кажется непроезжей. В этом случае самое лучшее – довериться лошади, она сама знает, куда и как ступать.

– Я слышала, что некоторые туристы называют ваших лошадок «пони».

– Сами они пони, – с усмешкой сказал Рурик. – Да, наши лошади невелики ростом, и ноги у них коротковаты, но, во-первых, они достаточно массивны – средний вес превышает 350 килограмм. Во-вторых, для пони у них слишком крепкий скелет. В-третьих, по грузоподъемности они дадут фору лошадям многих других пород. А невысокие они потому, что викинги при заселении Исландии брали на свои корабли самых низкорослых лошадей просто для экономии места. Кстати, ещё в 982 году альтинг принял закон, запрещающий импортировать лошадей в страну, чтобы не заболели те, что уже имелись на острове. С тех пор в Исландию не разрешается возвращать лошадей, покинувших страну даже для выступления на чемпионате мира по конному спорту. Более того, нельзя ввозить обратно амуницию и предметы, используемые при работе с лошадьми. Тебе не скучно? – вдруг прервал свою лекцию Рурик.

– Совсем не скучно. Очень интересно. Хоть моя мечта стать коневодом так и осталась мечтой, лошадей я очень люблю.