— Метро не интересно, — хмыкнул я в ответ, — необычно просто тут всё! — Ну не признаваться же ему, что в моем прошлом мире Кремль выглядел совсем по-другому. Да и река Неглинная в привычной мне Москве отсутствовала, здесь же она спокойно себе текла, огибая Кремль со стороны Тверской улицы. Так что мы находились практически на острове в самом центре города.

— Нам сюда, — Самохин уверенно вошёл в двери имперской канцелярии, над которыми разместился золочёный герб с двуглавым орлом.

— Прошу вас выложить все артефакты, — обратился к нам военный в алой с золотом форме.

Пришлось снять кольцо водной стихии, которое сразу же убрали в резную шкатулку. Браслет на руке, скорее, напоминал кожаный ремешок, и артефакты, с помощью которых нас осматривали, никак не прореагировали на него. Зато с Самохиным были проблемы. Он с большой неохотой снимал один артефакт за другим. Всё это сопровождалось удивлёнными взглядами солдат.

— Что у вас ещё? — недовольно проворчал военный, глядя на продолжающий мигать, стоило поднести его к Александру, артефакт.

— Да почти все уже снял! Чувствую себя голым, — хмуро глядя на гвардейца проворчал Алекандр.

— Прибор реагирует на артефакты и зачаровывание. Рунная магия, амулеты, татуировки? — Продолжил докапываться военный глядя на мигающий артефакт.

— Всё есть. Амулеты, вроде, все сдал. Остальное есть, но не снимать же мне трусы!

— У вас и трусы зачарованы? — Удивил меня Александр. Я попытался принять серьёзный вид, но в голове так и крутились мысли: отчего и зачем зачаровывают трусы⁈

— Конечно! — самодовольно усмехнулся Самохин и с гордостью оглядел собравшихся. — Если какая целительница без спросу полезет, мало ей не покажется!

— Пройдите в специальное помещение, — махнув на него рукой, произнёс военный, — вам придётся там подождать.

— Без проблем, — Александр подмигнул мне и с гордо поднятой головой отправился отдыхать под конвоем двух солдат. Хорошо, он заранее меня предупредил, что его внутрь не пустят, да и делать Самохину там нечего. Главная задача — довести меня и передать сопровождающим. Её Александр выполнил.

— Виталий Шувалов, — обратился ко мне малопримечательный мужчина в гражданской одежде, — будьте любезны следовать за мной.

После чего неторопливым шагом направился к белой мраморной лестнице. Здесь всё кричало о роскоши и богатстве. Я-то думал, что пришёл в обычную канцелярию, но складывалось впечатление, что попал в дом богатого рода, который изо всех сил кичится роскошью. Паркетные полы были натёрты так, что я видел в них своё отражение, на стенах висели золочёные светильники в виде подсвечников, в которые вставлены были современные лампы.

По центру лестницы лежал широкий ковёр, заглушавший наши шаги. Поднявшись на второй этаж, мы прошли по коридору и остановились у одной из дверей. Мой сопровождающий постучал.

— Можно? — произнёс он, заглянув внутрь, после чего кивнул мне, и я зашёл в кабинет.

Меня встретил достаточно молодой мужчина. Ему на вид было слегка за тридцать. Смотрелся мужчина в кабинете, как инородный элемент. Всё было богато и красиво, а тут — обычный человек в серых скучных одеждах. Правда, подтянутый и спортивный, с очень внимательным взглядом.

— Располагайтесь, — произнёс он тихим безэмоциональным голосом, — и позвольте представиться. Скуратов Станислав Александрович, глава тайного сыска Империи.

— Ого! — Я удивлённо вскинул брови. — Это честь для меня! Правда, не очень понятно, за что удостоили, — признался я, садясь напротив и быстро вспоминая всё, что помнил об этом человеке и его должности.

Тайный сыск, выросший из опричников, — люди, преданные лично Императору. Они дают клятву и служат конкретному человеку. Когда старый Император уходит на покой, с ним уходят и большинство сотрудников сыска. Новый Император занял престол чуть больше десяти лет назад, тогда и обновили состав тайного сыска. Получается, Скуратов занял эту должность в возрасте чуть больше двадцати лет. Неплохо!

— Если удостоили, значит, было за что, — ровно произнёс Станислав, — я займу пару минут вашего времени, — он вынул из ящика стола полупрозрачный камень. Выглядел тот неказистым и напоминал кварц. С таким я уже сталкивался — это камень правды, только очень большого размера.

— Мне скрывать нечего, — я показал, что знаю предназначение данного камня, — готов ответить на все ваши вопросы, — в том, что меня проверят, я и не сомневался, просто думал, что этим займутся менее значительные люди.

— Хорошо. Вы замышляете что-нибудь против Империи? — начал он.

— Нет.

— Действием или бездействием чинили ли вред Империи в прошлом или Императору лично?

— Тоже нет, — спокойно отвечал я с полуулыбкой. Подобные вопросы меня не страшили.

— Знакомы ли вы с людьми, которые замышляли или замышляют вред Империи и лично Императору?

— Возможно, — ответил я, глядя на безучастное лицо собеседника.

— Поясните? — вскинул тот на меня глаза.

— Ну например, мой учитель истории в коллеже подстрекал учеников выйти на митинг против принятия нового закона. Это считается? Или вот — у меня хотели сжечь завод. Это же тоже вред Империи? Рабочие места бы потерялись. Налоги бы не платились. Да и репутация Императора могла пострадать. Негоже это, когда подданных лишают средств к существованию, — начал расходиться я, — или вот — мою машину сожгли почти в центре города! Это какой тоже ущерб! Репутационный! Империя не следит за порядком на улицах! Бандиты творят беззаконие!

— Понятно, — Станислав устало прикрыл глаза, — всегда одно и то же. Каждый мнит себя самым умным, — произнёс он куда-то в сторону, заставив меня почувствовать себя расшалившимся ребёнком.

— Прошу прощения, — признал я свою неправоту. Судя по всему, Скуратов частенько задаёт такие кривые вопросы — возможно специально, чтобы раскачать собеседника.

— Принимается, — тот кивнул с важным видом, — замышляете ли вы лично или кто-то в вашем ближайшем окружении против Императора? Имеете ли вы какие-нибудь обиды на него?

— Нет.

— Замечательно. Опрос окончен, — Скуратов убрал камень обратно в стол, — пройдёмте со мной.

Поднявшись из-за стола, он направился к двери в глубине комнаты. Я последовал за ним.

Мы прошли насквозь пару кабинетов. Это было любопытно. Получается, в комнаты можно попасть из коридора, но также они соединены между собой дверьми напрямую.

Остановившись у одной из дверей, Скуратов негромко постучал, после чего уверенно распахнул дверь, и мы попали в шикарный кабинет.

Здесь царил полумрак. Первым мне бросился в глаза растопленный камин, он занимал большую часть стены напротив меня. Справа у окна расположился стол, за которым сидел сам Император. Не узнать его я не мог — главу Империи не раз показывали по телевизору, да и портреты висели во многих присутственных местах.

— Ваше Императорское Величество! — вспомнив уроки этикета, поклонился я.

— Виталий Алексеевич, — одобрительно кивнул мне тот, — можете выпрямиться. Рад лично с вами познакомиться.

Император поднялся из-за стола и, подойдя ко мне, остановился на расстоянии двух шагов. В это время мой браслет засветился, заставив меня изрядно перенервничать. Сейчас заявят, что я не сдал артефакт и несу угрозу!

— Смотрю, браслет главы рода признал во мне паладина Аннулета. Мы с вами в некотором роде коллеги, — улыбнувшись уголком губ, произнёс Император и, вернувшись за стол, опустился обратно в кресло.

— Вы тоже паладин, ваше Императорское величество? — Я начал разглядывать его.

— Можете обращаться ко мне по имени-отчеству — Николай Алексеевич, — произнёс он, — да, я тоже паладин Аннулета. Как и ещё несколько светлейших князей в нашем роду, — голос у Императора был громкий, уверенный и с хрипотцой. Выглядел самодержец лет на тридцать, но при этом не очень хорошо. Под глазами мешки, лицо слегка одутловатое. Такое впечатление, что этот человек очень много работает и слишком мало спит.

— Благодарю вас, Николай Алексеевич, — дозволение обращаться к Императору по имени-отчеству считалось большой честью.