В его глазах плавал лёд. Адель на секунду замешкалась, но вскоре взяла себя в руки.

– Что ж, – кивнула она, подмигнув корчившей рожицы маленькой хулиганке, – тогда давайте поговорим о традициях…

К третьему вопросу с эмоциями удалось справиться окончательно. Адель умело вела беседу, включая в неё всех членов большой семьи, собравшихся в загородном доме на настоящие рождественские каникулы. Бабушка и дедушка, мама и сестра с мужем и детьми – все они имели в арсенале несколько трогательных историй о Максимилиане, показывавших его исключительно с положительной стороны.

Под конец интервью Адель чувствовала лёгкую тошноту от всеобъемлющего совершенства месье Вебера. Она задала последний вопрос и мельком взглянула на часы. Восемь вечера. Вполне неплохо.

– Благодарю вас за такую душевную беседу, – искренне поблагодарила девушка и наконец выключила диктофон.

Она встала, поправила съехавший с плеча свитер и готова была уже окончательно попрощаться, однако её остановили.

– Мадемуазель Ревиаль, Адель… – Сильви Вебер, мать Максимилиана, подошла к девушке и взяла её за руку. – Вы чудесный организатор. Я восхищена!

Адель удивлённо распахнула глаза.

– Благодарю, мадам Вебер. Я рада, что вам было комфортно.

– Ты будес с нами кусать?

Ноги женщины обняли пухлые ручонки, а большие карие глаза испытующе уставились на Адель снизу вверх.

– Ты понлавилась месье Углюму…

– Кому? – Адель растерянно перевела взгляд на мадам Вебер.

– Лоретт называет месье Угрюмом своего прадедушку Луи, – пояснила женщина. – Но она права. Мы будем рады пригласить вас на ужин в нашем узком семейном кругу.

Девушка снова посмотрела на часы и виновато улыбнулась хозяйке дома.

– Мне у вас тоже безумно понравилось, – начала она издалека, – и я бы с радостью…

– Ну и прекрасно! – пробасил плотный мужчина преклонных лет, которого малышка Лоретт назвала месье Угрюмом, взяв Адель под локоть. – Прошу, мадемуазель. Такой невероятной лазаньи, какую готовит наш повар, вы никогда не пробовали!

– Это всё потому, что ты неровно дышишь к этой моложавой вертихвостке… – проворчала его супруга. – Старый перечник, а всё туда же.

– Ну начина-ается, – засмеялась Стефани – старшая правнучка четы Вебер.

– А я абсолютно согласна, – поддержала старика Сильви. – Лазанья у Аннет получается просто невероятная. Идёмте, Адель, отведаем любимое блюдо Максимилиана.

– Лазанья… – эхом повторила девушка.

«– Посмотри сколько соуса, Макс! Обожаю…  Ты знал, что в Неаполе листы в форму укладывают совсем по-другому? На дно кладут вдоль длинной стороны формы, второй слой – вдоль короткой и так далее. Неаполитанцы утверждают, что так соус и соки не вытекают за пределы слоя…

– Одна капелька всё-таки не выдержала и переползла на твои невероятные губы, принцесса… Иди сюда…»

Адель рассеянно оглянулась в поисках Макса. Тот разговаривал по телефону и не слышал весёлой перепалки своей родни. Стало неуютно, но толпа неумолимо тянула её в просторную залу с длинным, накрытым по всем правилам столом.

– Вы знаете, уже довольно поздно, – снова попыталась отвертеться от идеи совместного ужина Адель. – Мне ещё возвращаться в город по незнакомой дороге и…

– Я отвезу…

Все замолчали и повернулись в сторону вошедшего в столовую мужчины. Максимилиан окинул Адель тяжёлым взглядом и пояснил:

– Я должен был провести ряд рабочих встреч. После ужина подвезу мадемуазель Ревиаль в город. Вернусь завтра вечером.

– Благодарю, месье Вебер, – ответила Адель, – но я способна добраться на своей машине.

– Вы только что сказали, что не знаете дорогу, – саркастически ухмыльнулся Макс. – Хорошо. Просто поедете за мной до поворота на трассу.

– Благодарю, – кивнула Адель.

Ужин прошёл в разговорах обо всём и ни о чём. Лазанья действительно была превосходна, и от этого хотелось плакать. Впервые за эти годы хотелось по-детски разреветься, роняя солёные слёзы в потрясающе вкусный бешамель9.

– Спасибо за прекрасный ужин, – Адель отложила приборы и промокнула губы салфеткой. – И за интересную беседу. Но мне действительно пора.

Они добрались до холла в гнетущем молчании. Макс, не говоря ни слова, надел утеплённую куртку, помог Адель надеть пальто и направился к выходу. Когда до двери оставалась пара шагов, он резко развернулся. Девушка едва не впечаталась ему в грудь и испуганно уставилась в светло-серые глаза. Мужчина резко выдохнул и зло прищурился.

– Ты…

– Месье Вебер! – дверь с шумом открылась, впуская в помещение облако белого снега и запыхавшегося молодого человека. – Нереально! Циклон всё-таки пришёл в наши края. Метёт так, что ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. Выезд перекрыт – авария. В город сегодня никак не пробраться. Настоящее стихийное бедствие.

Макс замер. Адель видела, как на его скулах ходят желваки. Наконец он повернулся к девушке и, сжав переносицу, произнёс:

– Попрошу постелить тебе в гостевой.

С этими словами мужчина удалился, а Адель так и продолжала стоять, кутаясь в тёплое пальто и слушая, как завывает за окном нарастающая снежная буря. Осознание медленно обволакивало мозг, в памяти мелькнуло сообщение от метеослужбы. Пазлы складывались в общую безрадостную картину – она застряла в одном доме со своим бывшим и его не в меру жизнерадостной семейкой.

– Бред какой-то, – прошептала Адель, открывая тяжёлую входную дверь. – Просто бред…

Порыв ледяного влажного ветра ударил в лицо, руки не выдержали натиска и отпустили дверь, которая с шумным хлопком закрылась.

– Вот дерьмо… – тихо выругалась Адель и устало стянула с себя верхнюю одежду.

Надо поспать. Просто завалиться на кровать в отведённой ей комнате и проспать до утра. А там метель прекратится, и она с первыми же солнечными лучами вернётся в Париж.

Адель написала соседке, чтобы та не отводила кошку домой, перекинула ей деньги ещё на день и пошла выяснять, где находится комната для гостей. Горничная указала ей на дверь в конце длинного коридора.

– Дальше я сама, – улыбнулась Адель.

Девушка кивнула и скрылась из вида. Адель провернула замок и зашла в темноту помещения. Вот только там она оказалась не одна.

Макс стоял спиной к двери и смотрел на бушевавшую за окном стихию. Тусклый свет от небольшого настенного бра у кровати с высоким мягким изголовьем выхватывал из темноты его мощную фигуру. Адель замерла на входе и, затаив дыхание, скользнула взглядом по крепким широким плечам, сужающемуся книзу торсу и стройным ногам, расставленным на ширине плеч. Поза хозяина положения. Она устало опёрлась на дверь и приготовилась к не самому приятному разговору, который, в данных обстоятельствах, был просто неизбежен.

Мужчина медленно повернулся на звук и снова принялся буравить девушку испытующим взглядом. Казалось, что они могут вечность стоять вот так, не отводя глаз. Адель не выдержала первой. Судорожно вздохнув, она оттолкнулась от двери и подошла к кровати. Проведя ладонью по невесомому пуху одеяла, девушка снова подняла глаза на Макса. Он следил за каждым её движением, но в его взгляде был лёд. Адель ухмыльнулась.

– Вижу, с памятью у тебя всё в порядке, – девушка села на кровать, не разрывая зрительного контакта. – Мари была уверена, что ты меня не узнаешь.

– Действительно, – наконец подал голос он, – с чего бы мне помнить мимолётную интрижку…

В груди полыхнуло, но Адель лишь опустила глаза и кивнула.

– Согласна…

– Ты приехала сюда не просто так?

Вопрос застал врасплох. Девушка растерянно посмотрела на мужчину.

– Конечно, не просто так, Макс. Я приехала работать.

– Ты поняла, о чём я, – зло процедил он.

– Я поняла. А вот ты, похоже, не понял, – Адель встала и подошла к мужчине слишком близко, чтобы не заметить, как сбивчиво пульсирует вена на его шее. – Ты до сих пор не понял, что не центр вселенной, Макс. Если бы не Мари со своими безумными идеями, сейчас одна весьма эксцентричная особа пищала бы от радости, благодаря провидение за непогоду. Я последняя, кто хотел оказаться здесь. Поэтому просто закрой эту чёртову дверь с обратной стороны и постарайся забыть о нашей встрече. Рано утром меня здесь уже не будет.