— Выбора у тебя нет, — количеством льда в голосе дракона можно заморозить весь Алгард. — Сегодня отлежишься здесь, а с завтрашнего дня я лично начну учить тебя управлять резервом.

Надо же.

Я едва сдерживаю горький смешок.

Любой другой человек отдал бы всё за возможность учиться у ректора Уорда. Да и не только человек. Вряд ли он оказывает драконам столь небывалую честь.

А у меня в голове бьётся лишь одна мысль — держаться от него подальше. И ни при каких условиях не сближаться.

Единственное, что я испытываю при виде Дэриана — это надвигающуюся опасность.

— Не хочу, — шепчу я и мотаю головой для достоверности.

Дракон едко усмехается:

— А тебя и не спрашивают. Завтра в шесть придёшь в мой кабинет. Рабочий день Мими закончится, но я оставлю тебе доступ в ректорат. Если, конечно, Кеннет не выкрадет для тебя ещё один пропуск.

По идеально красивому, холодному лицу дракона едва заметно скользит странная, нечитаемая эмоция. Черты на секунду смягчаются, но стоит только моргнуть, как Дэриан поворачивается ко мне спиной, неспешно направляясь к двери.

— Вот в этом вы весь, саэр Уорд! — отчаяние и обида расправляют внутри огненные крылья. Морщу нос, в котором пронзительно свербит, и сжимаю руки в кулаки. — Вы грубый, чёрствый эгоист! Думаете только о себе! За это вы и поплатились тем, что ваши боги послали в Истинные не драконицу, а ту, кого…

Осекаюсь, не закончив фразу, и вскрикиваю от испуга. Дэриан в два прыжка оказывается непозволительно близко, наклоняясь надо мной и упираясь ладонями по обе стороны от подушки.

Жмурюсь и отворачиваюсь, но он отрывает руку от жёсткой клеёнки и крепко хватает пальцами за подбородок. От сильного, уверенного прикосновения бегут искры, проникая под кожу и растворяясь в крови, стремящейся к сердцу.

Дыхание перехватывает, но я успеваю вдохнуть свежий аромат его одеколона, смешанный с разгорячённым, мужским запахом ректора-дракона.

— Ошибаешься, Николь, — тихо произносит Дэриан Уорд, заставляя встретиться с ним взглядом. Большой палец собственническим жестом оглаживает подбородок, слегка касаясь нижней губы. Заставляет меня нервничать и волноваться одновременно.

— А? — издаю тихий писк, за который мне безумно стыдно. Руки ощущаются тяжёлыми, но я совершаю усилие и упираюсь ими в литую грудь Дэриана, мигом напрягшуюся от прикосновения.

— Я думаю в первую очередь о тебе, — с нажимом и какой-то злостью отвечает мне. — О твоём здоровье, о твоей жизни, о твоём резерве. И ещё о том, чтобы следующий выброс не разрушил академию и не навредил студентам. А ты, Николь? О чём думаешь ты?

Его пальцы неторопливо скользят вверх. Проходятся по скуле, плавно очерчивая контур лица. Время, казалось, замедлилось, и воздух между нами становится густым от напряжения.

— Ты бежишь от проблемы, — жёстко отвечает ректор Уорд, и грубость его слов не вяжется с нежными прикосновениями. — Ты упиваешься своей обидой и ведёшь себя как глупый, избалованный подросток. При этом называешь себя одной из лучших? Гордость Алгарда? Да если там все ведут себя так же, как ты…

Дэриан умолкает и делает долгий, глубокий вдох. Каждое слово пронзает меня насквозь отравленной стрелой, вызывая неконтролируемую дрожь.

Что самое противное — я понимаю, что в его словах есть зерно истины. Но как же тяжело признать, что он прав!

— Уходите, — одно-единственное слово звучит глухой мольбой.

Я больше не могу его видеть. Не в силах выносить его присутствие!

Даже если мы найдём общий язык, рядом с ним я не буду чувствовать себя цельной личностью.

Чёртов штормовой дракон!

Дэриан молча выпрямляется и, наконец уходит, оставив меня на кушетке полностью разбитой, запутавшейся в своих чувствах.

Такой, как он, сожрёт и не подавится. Да если смирюсь и приму Истинную магию, это разрушит до основания мою жизнь.

Буду сидеть дома бессловесной тенью, пока Дэриан блистает на приёмах и флиртует с действительно сильными, яркими, красивыми драконицами.

Со мной ему будет стыдно показаться не то, что во дворце, но и на улице. С простой человечкой, не из благородных, единственным плюсом которой является талант к зельеварению.

Не в силах сдержаться, я переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом в подушку. Даю выход накопившимся чувствам и, вдоволь наплакавшись, незаметно засыпаю.

Тук-тук-тук!

Из тревожного сна вырывает тихий стук в дверь. Молчу, в надежде, что незваный гость уйдёт, но створка слегка приоткрывается, и до моих ушей доносится мелодичный женский голосок.

— Николь, да?

— Угу, — обречённо мычу и поворачиваюсь к ней в надежде, что моё опухшее, красное лицо её отпугнёт. Неожиданно узнаю в ней ту девчонку, с которой в первый день беседовал ректор Уорд.

— Кеннет попросил передать тебе вещи. Тут учебники, тетради и бутерброд на ужин. А, я же не представилась: меня зовут Майла, и я надеюсь, что мы с тобой подружимся.

Меньше всего на свете мне сейчас хочется вести беседы, особенно с незнакомой девушкой. Однако меня учили быть вежливой.

Цепляю на губы лёгкую, ничего не значащую улыбку, убираю волосы с лица и не без труда принимаю сидячее положение.

— Мы с Кеннетом учимся в одной группе, — воодушевлённая тем, что я не спешу её прогонять, Майла без разрешения присаживается на краешек кушетки и складывает перед собой ладони. — Правда, ректор Уорд велел ему посещать некоторые общие лекции, а мне нет, поэтому ты его видишь чаще, чем я.

В её глазах мелькает нечто, похожее на ревность, но тут же растворяется в голубизне радужки с тонким вертикальным зрачком. Майла словно невзначай окидывает меня внимательным взглядом с ног до головы, и я неосознанно натягиваю рукав пониже, пряча драконью метку.

— Поверь, — отвечаю ей, поскольку молчание неприлично затягивается, — видеть младшего Уорда каждый день — удовольствие не из приятных.

Хочу всего лишь пошутить, но драконица неожиданно воспринимает мои слова в штыки.

Вскакивает на ноги и сердито топает изящной туфелькой из белоснежной кожи:

— Не смей так говорить!

Внезапная перемена пугает меня, и я невольно вздрагиваю всем телом. Принесла её нелёгкая! Мне ещё тут не хватало чокнутых поклонниц.

— Извини, — примирительно отвечаю и протягиваю ей руку, — я не хотела обидеть.

— Да всё хорошо, — она с широкой улыбкой пожимает мою ладонь двумя своими и снова превращается в саму невинность. — Я рада, что вы с ним подружились.

Да ладно?

Сдерживаю рвущуюся усмешку.

Рада?

Да Майла по уши в него влюбилась. Той самой болезненной любовью, когда создаёшь вокруг избранника культ личности. Одно необдуманное слово, один неловкий жест, и одержимая тёмными, эгоистичными чувствами способна на всё.

«Я больше чем уверен, что это она украла… Или он.»

Майла заливисто щебечет о том, какой Кеннет хороший. Добрый, отзывчивый, ну просто сама любезность. Кажется, ей даже не нужен собеседник, и я ненадолго погружаюсь в собственные размышления.

Мог ли Кеннет намекнуть на то, что это Майла украла артефакт из кабинета ректора?

Почему бы, собственно, и нет?

Хотя… Допустим, выкрала, а потом что?

Не могу понять её мотивы.

С другой стороны, это уже не мои проблемы. Артефакт находится у принца, к тому же он обещал помочь с шантажом от Флоранс.

Хотя лучше бы помог найти способ избавиться от давящей магии Истинных.

— … Когда он смотрит на меня, небо кажется голубым-голубым, — с придыханием вещает Майла, а мой разум коварно подкидывает тёмный, наполненный губительной страстью взгляд ректора-дракона.

Восхитительную твёрдость его губ. Тепло рук и нежность пальцев, кажущихся такими грубыми.

— Бред какой-то, — выдыхаю, мотая головой, чтобы вытряхнуть наружу неуместные воспоминания.

— Тебе легко судить, — обиженно отзывается драконица, и я осознаю, что сказала это вслух.

— Извини, мне нехорошо. Голова болит и спать очень хочется, — виновато развожу руками, и Майла решает сжалиться надо мной.