— Она что, думает, что мы будем переодеваться здесь? В одной комнате? — Эмине была изумлена.

— Ну, видимо, она решила, что мы с тобой — муж и жена, — ответил Марат с легкой улыбкой. — Действительно, ночью мужчина и женщина путешествуют вместе. Очень трудно решить, что они — просто случайные знакомые.

— Но как же?.. — начала было Эмине.

— Я отвернусь, не волнуйся, — сказал Марат и демонстративно повернулся к Эмине спиной.

Он не стал дожидаться, пока она обдумает всё, что хотела, и напридумывает себе чего-нибудь жуткого, а просто потянул промокшую насквозь майку вверх. За его спиной послышался судорожный вздох, и Эмине, по-видимому, наконец-то, тоже отвернулась.

Марат беззвучно хохотнул. Возможно, Эмине и считала себя прогрессивной, но голых мужчин она вряд ли видела в своей жизни часто. Почему-то это очень понравилось Марату, хотя он отчаянно не хотел себе в этом признаваться.

Марат не удержался и бросил короткий взгляд за спину. От того, что он увидел, кровь быстрее побежала по его венам. Эмине очень торопилась. Она успела сбросить мокрую одежду и влезть в очень широкие штаны, похожие на те, что носила бабушка Айгуль.

Девушка пыталась влезть в рукава длинной туники. Мокрое тело никак не желало облачаться, и девушка застряла. Запутавшаяся в одежде Эмине стояла, подняв руки к потолку. Тонкая изящная спина девушки была обнажена.

Эмине барахталась в рукавах туники, а Марат с затаённым удовольствием понаблюдал, как под её нежной кожей двигаются тонкие косточки и мышцы. Он усилием воли, заставил себя отвернуться до того, как Эмине поймает его за подглядыванием.

Марат переоделся очень быстро. Бабушка Айгуль принесла ему традиционное шаровары и сбродную, не новую, но очень чистую рубашку. Переодевшись в этот костюм, Марат почувствовал себя донельзя странно. Свободная одежда не стесняла движения, как он привык. Двигаться в ней было гораздо удобнее и приятнее.

— Ты как там? — спросил Марат через плечо.

— Сейчас, секунду, — ответила Эмине, пыхтя, как паровоз.

Марат усмехнулся и сел на пол к ней спиной.

— Я всё! — наконец проговорила девушка, и Марат повернулся к ней.

Эмине выглядела невероятно колоритно в тёмно-синей тунике и расшитых шароварах. Она выжимала волосы и промокала их традиционным турецким пештемалем[2]. Марат залюбовался ей. Девушка это заметила и отчаянно покраснела, что вызвало у Марата довольную улыбку. Её волосы завились от влажности.

— Тебе идёт, — сказал Марат, чтобы нарушить тишину.

Эмине смутилась окончательно и спрятала глаза.

— И что теперь? — спросила она.

— Ах точно!

Марат, захваченный зрелищем, забыл о том, что они, вроде как, оказались в трудной ситуации, и что им нужно выбираться. Он поспешно выкопал свой телефон из мокрой одежды и проверил сеть.

— Ловит! — с удивлением констатировал Марат. — Попробуем найти какой-нибудь телефон автосервиса.

— Надо вызывать эвакуатор? Я правильно понимаю? — совершенно искренне спросила Эмине.

— Правильно ты всё понимаешь, уже ищу, — с довольной улыбкой ответил Марат.

Он автоматически подобрал одну ногу под себя. В широких штанах сделать это было очень удобно. Эмине уселась рядом и близоруко уставилась в экран его смартфона.

Так их и застал хозяин дома, представившийся Серхатом, и его жена, бабушка Айгуль. Бабушка беспрестанно что-то лопотала о том, что она сейчас приготовит ужин и чай. А хозяин дома уселся на подушки напротив них.

— Ну, рассказывайте, что стряслось.

— У машины тормоза сломались, мы в аварию попали, — ответила Эмине за Марата.

— Вы не пострадали? Может, скорую? — всполошился старик.

— Нет, не пострадали. Нам просто теперь нужен эвакуатор, чтобы забрать машину и отвезти её в ближайший сервис.

— У! Это надо искать в Бозююке, — отмахнулся Серхат-бей. — Я бы позвонил своему племяннику, у него автосервис. Но, боюсь, сейчас он в Анкаре. Так что придется обходиться своими силами.

— Сейчас найдём. Спасибо большое, что приютили нас! — ответила Эмине.

— Я вызвал эвакуатор, он будет здесь через два часа, — вставил Марат.

— А мне в радость вам помочь, — улыбнулся Серхат-бей. — Ну, немножко посидите, я пойду, посмотрю, как там моя Айгуль.

Когда хозяева дома оставили их одних, Марат долгим взглядом посмотрел на Эмине и тихо произнёс.

— Эмине, я должен тебе кое-что показать, — решился он.

— Что? — Эмине удивлённо посмотрела на него.

— Я… не рассказал тебе всё до конца, — понизив голос, сказал Марат. — И я не был уверен… — Марат замялся. — Не знаю, как объяснить, чтобы звучало не обидно.

— Я понимаю, — мягко ответила Эмине. — Говори, что случилось.

Марат, секунду помешкав, подошёл к своей сумке и выудил оттуда тубус. Он снова внимательно посмотрел на Эмине. Девушка глядела на него широко распахнутыми глазами. Марат видел, что в её взгляде зажглось невероятное любопытство.

Ему было не по себе от того, что он показывает прадедушкин свиток другому человеку, хотя похититель запретил это делать, но теперь он верил, что Эмине не обманет его ради получения выгоды.

Марат подошёл к столику и положил на него тубус. Эмине была напряжена и едва не подпрыгивала на месте.

— Мурад, что это такое?

— Это — документ, который ты искала, я полагаю? — тихо с расстановкой произнёс Марат.

— В смысле?

Марат молчат достал из тубуса свёрнутый пергамент и бережно разложил его перед Эмине. Глаза девушки мгновенно вспыхнули. Она, казалось, забыла о том, где находится. Она уже не помнила, что чуть не погибла в подвале крепости и попала в аварию, которую кто-то подстроил. Энтузиазм ученого мгновенно выветрил все мысли из её головы. Марата умилила эта картина. Казалось, что Эмине в этот момент выглядит любопытной девчонкой, нашедшей новый ключик в игре по поиску клада.

Эмине трепетно разгладила пергамент пальцами и благоговейно спросила:

— Что это?

— Это — то, что мне передал мой прадедушка.

— То, из-за чего всё началось? — Эмине с любопытством взглянула на Марата, и тот кивнул.

— Ты можешь это прочитать? — поторопил он её.

Эмине начала аккуратно водить пальчиком по строкам. Между её бровей пролегла складка.

— Посмотри! — Эмине подхватила пергамент и подсела к Марату. — Это — не арабский и не турецкий. Алфавит какой-то странный, но я, кажется, могу прочитать какие-то…

— Это — османский язык, — прозвучал у них над головами старческий голос.

Они испуганно подскочили. Марат попытался выдернуть пергамент из рук Эмине, но та рефлекторно вцепилась в документ. Возникла небольшая борьба. Это выглядело настолько нелепо, что Марат сконфузился. А Эмине, ничуть не смущаясь, тут же спросила, глядя на хозяина дома широко раскрытыми глазами:

— Османский язык?

— Да, дети, это — османский язык. Вот, — Серхат-бей поманил Эмине и ткнул пальцем в свиток. — Вы видите? Очень характерные буквы.

— Это «гаф[3]», — кивнула Эмине. — Персидская буква. Но это — не фарси!

— Нет! Вот! — дедушка ткнул снова, и Эмине близоруко наклонилась ближе к пергаменту. — Там три точки, а не черта, деточка[4]! Это — для носового звука. Дополнительные буквы, понимаете?

— А что такое османский язык? — вклинился в их диспут Марат.

Эмине повернулась к нему и быстро проговорила:

— Это — государственный язык Османской империи. На нем, по-честному, наверное и не говорил никто и никогда. Он существовал только на документах. Старотурецкий язык, переполненный персидскими и арабскими заимствованиями. Даже какие-то грамматические конструкции взяты из арабского, поэтому я и не могу понять. Но Вы! Вы можете⁈ — Эмине с надеждой повернулась к хозяину дома.

— Могу, — ответил старик. — Но после ужина и чая!

— Lütfen! — хором взмолились Эмине и Марат.

Серхат-бей с усмешкой посмотрел на них и встал.

— Словарик только принесу.

— Çok teşekkür ederim[5]! — горячо поблагодарил Марат.

Он скрестил пальцы на всякий случай и помолился неведомо кому о том, чтобы похититель не узнал о том, сколько людей в один момент узнали о существовании этого свитка. Хозяин дома вернулся довольно быстро, неся в руке очень старый толстый словарь. Марат обратил внимание, что для обоих представленных в этом словаре языков использовался арабский алфавит.