Самур пихнул Марата к Эмине, и девушка ловко проскользнула между его рук. Она прижалась к его груди и блаженно промурчала:

— Мурад-джаным, я так соскучилась!

Вокруг послышались смешки, но девушке удалось обратить внимание Марата на себя.

— Джаным, так не честно! — проворчал Марат, прижимая её к себе.

— Зато действенно! — возразила Эмине. — Идём покажешь мне вторую партию боевых ранений. Я как раз йод не убрала.

Самур, расставив руки, начал оттеснять всю семью в дом, одновременно пытаясь перекрыть обзор Асме, силящейся выглянуть из-за плеча мужа.

— Тут Керим-ага звонил, — продолжил болтать Самур.

— И что говорит? — спросил Ильгиз.

Он вошёл за всеми на кухню с самым невинным видом, и все выжидательно уставились на него. Парень с деланно недоумённым видом переводил глаза с одного на другого, а потом состроил обиженную моську и возопил:

— Что, даже чаю не нальёте?

— Тьху! — в сердцах плюнула Асма, но сдалась, бросила попытки подсмотреть, что стало с Дамиром, и отправилась ставить чайник.

— Так что там про Керима-ага? — продолжил Ильгиз по-татарски.

— Да всё хорошо, — пожал плечами Самур. — Дедуля счастлив, окружён, как султан, четверной красотой и визжащей мелюзгой. Сбылась его мечта. И Тимур ещё остался позагорать на море.

— Ага! Знаем мы, зачем он там остался, — хохотнул Марат и тут же зашипел, когда Эмине приложила ватку с йодом к свежим ссадинам на его костяшках.

— Ну, мужика тоже можно понять! Это вообще всё Эмине виновата! — брякнул Ильгиз.

— Я⁈ — изумилась девушка.

— А нельзя иметь таких красивых сестёр! — засмеялся Ильгиз. — Я сам чуть не остался! Если б не необходимость сопровождать Его Величество…

С этими словами парень картинно поклонился отцу.

— Паяц, — беззлобно хохотнул Анвар.

— Нет. Ну правда, дедуля там доволен, как никто. Уже правнуков будущих подсчитывает!

— Да когда они ещё! — отмахнулся Марат.

— Месяцев через девять, — вдруг брякнула Эмине.

На кухне повисла гробовая тишина. Чашка выскользнула из рук Асмы, грохнула об пол и разлетелась на крупные осколки. Все взгляды метнулись к раскрасневшейся Эмине.

— Джаным? Ашкым? — первым отмер Марат.

— Что ты на меня так смотришь? — смущённо проворчала Эмине. — Как будто сам не заметил!

Но Марат уже ничего не слышал. Он шмякнулся на колени рядом со своей невестой и обнял её, уткнувшись носом в её живот. Все остальные звуки потеряли для него всякое значение. Он чувствовал, что Эмине чуть подрагивает от смеха, а её ладони гладят его по голове, но оторваться от невесты не мог.

На Марата снизошло спокойствие. Всё было именно так, как он хотел. Кроме одного:

— Эмине, выходи за меня завтра, а?

[1] Это — тот самый друг? (тур.)

[2] Подожди (тат.)

[3] Дочь моя, девочка моя (тат., тур.)