Пусть учёные уже исследовали здесь всё, но любопытство Эмине от этого не угасло. Она подошла ближе к коридору и посветила фонарём в тёмный проём. Как и любая девушка, она опасалась в одиночку идти в темноту, но энтузиазм исследователя толкал девушку вперёд.

Она поминутно прислушивалась, не треснет ли, где-нибудь старое бревно, поддерживавшее потолок, хотя понимала, что их установили, скорее, просто следуя протоколу. Крепость стояла долго без всяких балок.

Так! Всё! Yeter artık[2]! Если Эмине так и будет дрожать, то никогда не сможет добраться до своей цели. Девушка резко выдохнула, собираясь с духом, и ступила в темный проход. Пол впереди был покрыт пылью, Эмине оставляла в нём очень чёткие следы.

Заблудиться она не боялась, даже если коридор разветвится, следы в пыли привели бы её назад, но коридор был прям. Тут и там попадались деревянные подпорки, которыми, археологи укрепляли своды, и через несколько минут Эмине успокоилось. Если здесь не так давно работали люди, значит, и она может здесь пройти.

Девушка аккуратно ступала вперед, пригнувшись, чтобы не удариться головой. Воздух в коридоре был спёртым, густым и влажным. Эмине светила на стены коридора, везде они были одинаковыми: кое-где прикрытое каменной кладкой естественное образование, похожее на русло очень древней ушедшей в другое русло реки.

Нигде никаких надписей Эмине не видела. Метров через пятьдесят по её ощущениям, она должна была войти под саму крепостную стену. Девушка всё ускоряла шаг, её сердце лихорадочно билось. Ей казалось, что вот-вот она найдет что-нибудь знаменательное.

Впрочем, она старалась одёргивать тебя, что раз здесь уже были археологи, то всё самое интересное они уже нашли, и надеяться особенно не на что. Правда, это не особенно помогало. Она была напряжена до предела.

Ей очень хотелось, чтобы прямо сейчас, вот прямо ей на голову свалился бы сундук с древними секретными документами. Пока Эмине брела вприсядку по коридору, она уже видела себя идущей в мантии и шапочке выпускника по озарённому лучами прожекторов проходу между рядами парадного зала Стамбульского университета. Впереди её ждал одобрительно кивающий ректор, а Бора-бея отправляли из зала пинком под зад под смех и улюлюканье студентов и выпускников.

Свет фонаря лихорадочно скакал по стенам. Наконец, пройдя метров сто, Эмине уперлась в обвал. Проход не выдержал массы крепостной стены над собой и провалился. Каменная кладка завалила коридор, не оставив ни единого лаза, достаточного для того, чтобы пролезть. Эмине разочарованно застонала, не стесняясь громко выражать своё горе. Всё равно никто не услышит.

Возможно, опасаясь дальнейших обвалов, археологи не стали разбирать этот завал, справедливо полагая, что, если они потревожат древнюю груду камней, то своды просто обвалятся на их головы. Эмине с сожалением смотрела эту груду, побродила около неё, выискивая отверстия, но камни лежали плотно и, похоже, очень давно.

Отчаявшись прямо сейчас наткнуться на что-от интересное, Эмине решила развернуться и выйти на свет. Всё-таки в темноте под землей ей было неуютно. Но когда она разворачивалась, она наткнулась лучом фонарика на странный чёрный камень в кладке у самого пола.

Эимне пригляделась, и азарт исследователя вспыхнул в ней с новой силой. Это был не камень! Это был чёрный провал в стене! Эмине почему-то на цыпочках подошла поближе и опустилась на колени.

Опустившись на пол, она увидела, что в стене была сделана рукотворная ниша, некогда закрытая каменной пробкой. Пробка была явно выломана кирками: Эмине осторожно дотронулась пальцами до грубых сколов на камне.

Здесь работали ломами и явно не археологи — такими методами в археологии работать было принято разве что в девятнадцатом веке, когда так называемые ученые и динамит могли заложить в древнее строения, чтобы побыстрее пробраться к самому интересному.

Эмине руками очистила каменную кладку от пыли и земли. Сделав это, она заметила, что под нишей на камне, прикрытом грязью, проступила какая-то надпись. Девушка достала из рюкзака плотную большую кисточку и начала смахивать пыль.

С каждой секундой на камне под нишей поступала повреждённая надпись. Эмине во все глаза уставилась на нее, её прошиб холодный пот, пальцы задрожали, и свет фонаря танцевал на стене. Эмине немножко говорила по-арабски и могла читать вязь, но она была настолько взволнована, что все мысли разом покинули её голову.

Эмине встряхнулась, закрыла глаза и немного подышала, чтобы успокоиться. Придя в себя, она плеснула воды на надпись, чтобы та поступила четче, и поднесла к надписи фонарь под углом.

Там было всего несколько строк. Эмине пыталась разобрать буквы, но никак не могла ухватить значение слов. Язык был похож на турецкий, но смысл фразы ускользал от неё. Надпись была сильно повреждена, и Эмине начала пальцами прослеживать буквы.

«Здесь лежит…» — разобрала Эмине и затаила дыхание. Дальше слово было сильно сбито ударом кирки. Эмине положила фонарь на землю и начала ощупывать камень двумя руками, пытаясь отследить остатки букв, вырезанных в камне. Её губы беззвучно шевелились, она повторяла снова и снова на все лады то, что смогла прочитать. Несколько слов были абсолютно непонятны ей, грамматическая конструкция была странной.

«Ветер, ветром, ветра», — повторяла она про себя. «Здесь лежит ветер». Что это может значить? «Здесь лежит то, что ветер…» Вдруг сердце Эмине упало.

— Этого не может быть! Этого просто не может быть! — проговорила она вслух.

Если она права, если только на одну маленькую секунду предположить, что она права, то здесь находилось то, что археологи ищут в течение многих десятилетий. А может быть, и столетий! Утерянное сокровище Хосрова II Парвиза. Древнее сокровище, названное Сокровищем, Принесенным Ветром.[3]

Согласно легенде Гандж-и Бадавард, Сокровище, Принесённое Ветром, принадлежало Хосрову II, Сасанидскому царю. Это сокровище сделало его немыслимо богатым и позволило вести завоевательные войны практически непрерывно.

Впрочем, кроме бардов и поэтов это сокровище никто не видел, и все считали его легендарным. Несуществующим. Может ли быть что оно существует, и во время войн на территории Анатолии Сасаниды потеряли это сокровище?

Могло ли такое быть, что оно перешло в руки византийцев? Или сельджуков Кей-Кубада⁈ Возможно ли такое, что Кей-Кубад передал это сокровище Эртогрулу? Если это так!.. Если только это так!..

Эмине вскочила и заметалась по коридору.

— Оно же… оно же не может существовать! Или может? — шептала Эмине.

Эсли Эмине нащупает след Гандж-и Бадаварда, это будет открытие тысячелетия!

— Это же!.. Это же что-то невероятное!

Эмине снова бросилась на колени рядом с нишей в стене. И вдруг руки её безвольно упали, а безумная надежда сменилась глубоким и полным разочарованием. Стена была разломана кирками. И явно очень давно. Кто бы ни забрал это сокровище, оно уже очень далеко.

Когда сокровище было вывезено, понять невозможно. Учёные ещё не научились датировать срезы и сломы на камне. Ухватить за хвост ускользнувшую удачу не получится. Никаких данных о том, что потомки Османа теряли несметное сокровище, нет. Эмине не находила ничего подобного, хотя искала очень тщательно. Только что от неё ушёл единственный шанс добраться до сокровища Кей-Кубада. И то, что сокровищем Кей-Кубада было легендарное сокровище Хосрова II, делало потерю только еще горше.

Эмине безвольно сидела около разломанной ниши, не в силах пошевелиться. Ей казалось, что рухнули все её надежды. Абсолютно все. Что теперь делать? Снова в библиотеку копаться в свитках? Или поехать в Сёгют, где жил Эртогрул? Нет, там точно ничего нет.

Эмине покачала головой и уронила подбородок на грудь. Едва не плача, девушка поднялась на ноги и поволоклась в сторону выхода, едва подсвечивая себе путь фонарём. Её горю не было предела.

Когда она получила разрешение, ей показалось, что она победила. Когда она нашла упоминание о сокровище ещё в одном документе здесь, в библиотеке Бурсы, ей казалось, что она победила. Когда она провалилась в этот подвал, ей казалось, что она уже победила. Но теперь её надежда рухнула. Она не знала, что ей делать дальше.