Внутри дома все стены пол и потолок обшиты ровными струганными досками. Я, честно говоря, о таком роскошном жилье и мечтать не мог.
Старик Орман сказал, что за дело возьмемся как мы обустроимся. Портнихи Рима и Пала, взялись помогать нам навести порядок в давно запущенной половине дома. Кстати, платить за жилье не придется, все здания в поселке принадлежат гильдии. Из своего кармана оплачивать нужно только продукты, припасы, дрова, и бытовые мелочи.
Портнихи мне понравились, хоть и болтушки, но было похоже, что свое дело они знают, и отдавать Наю им в ученицы не страшно, а то она действительно помрет от скуки. Мне же предстояло найти общий язык со стариком.
Пара дней на обустройство, знакомства на ощупывание окружающего меня пространства. Пришлось сильно потратиться на бытовые мелочи, чашки, плошки, горшки, котлы, мыло, закупить каких-то продуктов, так же пополнить запас дров с расчетом на несколько недель.
В первый момент я даже удивился, откуда тут взялось столько древесины, что дома внутри обшили, и дров в достатке?
Оказалось, что из поселка ведет еще одна дорога на юг, очень удобная и пологая, прямо на хуторок, расположенный в другой долине. В тридцати километрах от крепости. На хуторе живут пять крестьянских семей, которые почти весь год снабжают крепость продовольствием и древесиной. Все дело в том, что эта обширная и очень плодородная долина находится как бы сильно ниже, на высотах предгорного леса и в тупике. Выбраться оттуда, кроме как пройти мимо крепости, поднявшись на перевал, никак не получится. Склон долины порос лесом с высоченными, под восемьдесят метров в высоту деревьями, на зеленых лугах пасся скот, в огородах успевали вырастать какие-то овощи, на полях зерновые, даже пасека была. Вот эти пять семей и старались, в буквальном смысле кормили и поили весь поселок и крепость. Но и караваны за лето успевали притащить на спинах мулов немало припасов.
Существовало и еще одно стратегическое место, с которого собственно и началось мое близкое знакомство со стариком. Примерно в пяти километрах от поселка расположилось ущелье, где местные добывали каменный уголь, который здесь назвали огненными камнями. Доковылять дед Орман туда еще мог, а вот утащить оттуда хоть что-нибудь, у него сил уже не хватало. Вот у нас и образовался такой необычный тандем. С раннего утра сестренка убегает к портнихам, а мы с дедом идем ковырять уголь. В наше распоряжение гильдия выделила разъездного мула и телегу типа арбы с большими колесами. Три дня в декаду мы тратим на то чтобы запастись топливом. Таскаем уголь в сарай возле мастерской. В день успеваем сделать две ходки. Ведь его еще приходится выдалбливать из пласта, грузить на телегу и тащить вверх по склону, помогая лошади и проворачивая колеса руками. Таким образом, в день получается привезти не больше трехсот килограмм. За три дня выходило что-то около тонны. При интенсивной работе горна — на зиму следует запасти тонн десять не меньше.
Так старик говорит. А мне нет причин не доверять его опыту. Он вообще не многословный, все присматривается ко мне, наблюдает за каждым моим действием.
В мастерской уже накопилась работа и мне, и Орману. С самого утра старик развел горн, а я устроился в противоположном, темном углу возле точильного станка и принялся за свою работу.
Три дня, почти не общаясь друг с другом, мы спокойно работали. Каждый занимался своим делом, но я разумеется, замечал, как старик внимательно отслеживает каждое мое движение. Стоило мне ненадолго отлучиться, как хитрый дедуля тут же бросал все свои дела и бежал проверять мою работу, что-то там себе бурчал под нос, но по-прежнему отмалчивался, когда я вновь появлялся в мастерской. Скорее всего старый мастер пытался выяснить уровень мастерства, которому я соответствую. Неоднократно втихую проверяя мою работу и, как мне казалось, старик оставался очень доволен.
На пятый день такой вот молчанки, дед вдруг завел разговор первым:
— Для слепого мальчишки ты очень проворно работаешь, мой юный друг. Угол заточки вымеряешь шаблоном, прием опытного мастера, не все им владеют. Руки на точиле ставишь правильно, умело и чтоб безопасно было. Видно опыт. Как Орфорд тебя представил, я даже не поверил. Но подумал, если уж госпожа Оста тебя в отряд взяла, то стало быть не из жалости.
— Большое вам спасибо господин Орман. Мне очень нравится эта работа, да и мой прежний наставник тоже был умелым мастером и толковым учителем.
— А ну, поди ка сюда, — старик привстал с табурета, на котором сидел и взял меня за руку. Вложил мне в руки две откованных заготовки. — Сможешь понять, какой металл добрый, а какой нет.
Пластины были достаточно толстые, так что руками не согнешь. Я взял за тонкий оттянутый край одну пластину и осторожно постучал по ней поднося к уху. Раздался довольно глухой и не высокий звон, который сразу пропал. А вот вторая пластина звучала мелодичней и тоньше. Взяв обе пластины подошел к грубому точильному камню, что отмокал у меня в корыте, и попробовал несколько десятков раз ободрать, счищая окалину. Та пластинка что была звонче и точилась намного туже и звук издавала совсем другой.
— Вот эта мне кажется получше будет, мастер Орман. Вторая совсем мягкая.
— Хм, — удивился старик, — много секретов тебе твой мастер передал. Да и ты, как погляжу, несмотря на увечье, проворней некоторых, кто даже у меня науку брал. Будет толк, сработаемся.
С этого дня отношение старого мастера ко мне резко изменилось. Он уже не приглядывался, не смотрел свысока, а действительно относился как к напарнику.
По моей части, работы было чуточку меньше, чем несли старику. Но тот резонно предложил делать все как одно дело. В четыре руки и проворней будет, а за помощь он станет меня всему, что знает, обучать. А мне только в радость, ведь именно за опытом я сюда и приехал.
Так и потянулись будни. Я теперь у старика за вроде подмастерья, стал ему меха качать, та еще нагрузка на мышцы. Не сразу, но получилось встать на место молотобойца, мне только тренировка, а работа раза в три быстрей делается. Дед мне рассказывает о местных особенностях, о разломе, о крепости, чего ценного из этого самого разлома тащат старатели. Весьма познавательные и подробные истории.
Ная возвращается от портних довольная, но уставшая, не умолкая трещит каким новым приемам ее обучили сестры. Какие новые наряды ей помогли сшить. Выклянчила у меня две серебряные монеты на уникальный шелк, который добывают здесь в разломе, из огромного чудовища под названием «Скальный шелкопряд». Чувствую, местечко еще то. Просто эти тончайшие нити, которые так заинтересовали сестренку в империи продаются по пять золотых империалов за катушку. А тут всего по серебряному за то же самое. Кружева из этого шелка могут позволить себе только высшие аристократы империи и сама императорская семья.
Мы неплохо обустроили наше новое жилье, обзавелись всем необходимым и теперь усердно работаем.
Отряд «Железные псы», тоже быстро взялся за дело и уже через полторы декады повел первую группу старателей в разлом, за крепостную стену. Вернулись через три дня, притащив с собой огромную тварь, которую местные называют «Рогач». Весть о такой крупной добыче быстро разлетелась по всему поселку.
Старик Орман спокойно разгреб угли в горне, погасив его и стал собирать какой-то инструмент.
— Ты тоже собирайся Ард, пришло и наше время. Когда добычу доносят до крепости, значит оно того стоит. А грамотно разделать всякую тварь, тут только я могу, да трактирщик Хаст, но у этого дурня своего инструмента нет. Тебе бы тоже неплохо поучиться. За разделку, запоминай, гильдия отдельно платит.
Собрав нужный инструмент, очень похожий на тот, с помощью которого ремонтируют тяжелые грузовики и танки, мы пошли в крепость.
Всю дорогу я сдерживал себя, чтобы не задрать голову и не полюбоваться огромной рукотворной стеной, перегородившей путь в разлом. В высоту метров сто, с уступами, лестницами, какими-то водяными каскадами и колесами. Судя по всему, от вращения этих колес работали какие-то внутренние механизмы. Вход в крепость располагался внизу, на уровне земли. Как рассказал мне Орман, вход закрывался не только железной решеткой, но и каменными створками, на рычажных механизмах. Стенобитными орудиями такие ворота не пробить. Но сейчас все проходы были открыты.
