Туман. Густой. Вязкий. Промозглый. Он заставляет дрожать меня всем телом и наполняет легкие тяжелой влагой. Каждый вдох дается с трудом.

Седая муть не позволяет увидеть собственные руки, которые я протягиваю перед собой в надежде нащупать хоть что-нибудь. Где я? Как здесь оказалась? Иду, сама не зная куда. И даже не помню откуда. Словно туман стер не только видимость, звуки, запахи, но и мою память.

Ноги в который раз запинаются о неровности. Что там на земле? Не хочется думать. Слишком страшно. Действительно, что может находиться в месте, где нет ничего, кроме тумана? Такие же, как я, люди, не сумевшие выбраться из коварной мути, кажущейся живой и липкой? Или обычные кочки и пучки растений, что стремятся к жизни, вопреки злой пелене, окутавшей округу и погрузившей ту в спячку? Я этого не знаю наверняка, а потому на всякий случай двигаюсь быстрее. Но осторожнее. Сначала прощупываю путь пальцами ног, а уж потом наступаю. Почему-то я босая. И голая. Понимаю это, обняв себя руками, но согреться не выходит. Ладони такие же ледяные, как и ступни.

Оглушающая тишина. Лишь невнятный шорох моих шагов, слышимый будто сквозь толщу воды. Шурх, шурх. И в такт им всплывающие из ниоткуда слова, высасывающие из меня остатки мужества: Безысходность, Безнадежность, Бессилие. У меня вырывается тоскливый вой, но голодный туман легко съедает звуки моей самодеятельности, проглатывает и облизывается. Затыкает мне рот ватной хмарью, проникает в носоглотку, душит, запрещая нарушать покой странного места.

Усталость берет свое. Не физическая, тело почему-то готово и дальше брести, плутая в белесых клубах плотной влаги, на пределе мой дух, готовый сдаться, не видящий смысла в дальнейшей борьбе с отчаяньем.

Когда я слышу чьи-то голоса извне, не сразу верю, что они реальны, а не плод моего воображения. Но даже сомнения мне не мешают оживиться и начать метаться из стороны в сторону.

Где вы? Не важно – кто. Главное – отзовитесь!

Туман напуган неожиданным вторжением в свое царство. Он рассеивается там, откуда исходят звуки, обнажая небольшой каменистый пригорок с двумя силуэтами, стоящими в метрах десяти друг от друга. Один из них, кажется, приветливо машет мне?

Да-да! Я здесь!

Бросаюсь навстречу, вырываясь из липких объятий злющего марева, упорно цепляющего меня за руки и ноги, путающегося в волосах и тянущего назад. Я не твоя добыча!

Пригорок все ближе, как и стоящие на нем фигуры. Мне даже удается их немного рассмотреть. Одна – высокая и плечистая, это крупный мужчина с рублеными чертами лица. Он стоит, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Он не зовет меня, да и вообще весь его вид говорит: «Не подходи». Вторая фигура более изящная и женственная. Средний рост, длинные светлые волосы и плавные движения, манящие меня к себе. Она улыбается и зазывает: «Сюда, скорее, я тебя жду».

«Я иду. Иду я», – хриплю севшим голосом и еще быстрее перебираю ногами, ударяясь голыми пальцами о камни и наступая на неровности. Но не обращаю внимания на боль, получив шанс выбраться из странного места. Тороплюсь изо всех сих.

«Скорее, скорее», – умоляет голос.

Всплеск неясной тревоги, но сейчас не до нее. Я бегу.

«Смотри под ноги!» – грозный окрик оглушает.

Я вздрагиваю и останавливаюсь. Опускаю взгляд. Сквозь белесую дымку проступает трещина в земле шириной в метр. Глубину не определить, но и так ясно, что в спешке можно переломать ноги. Смотрю с благодарностью на мужчину, грубо одернувшего меня, спасшего как минимум от шишек и ссадин, а максимум – сохранившего мне жизнь.

Женщина теряет для меня всякую привлекательность. Перемахнув через расщелину, я стремлюсь к мужчине, хоть путь к нему сложнее. Если к женщине ведет пологий подъем, то мой спаситель расположился на обрыве, пусть и невысоком, но отвесном.

«Все хорошее дается нам недешево», – в утешение себе повторяю я, как мантру, любимую мамину поговорку и взбираюсь по каменистой стене. Пальцы рук и ног отчаянно цепляются за каждый выступ.

«Куда?» – кричит женщина.

Я отвлекаюсь на нее всего на секунду, бросив единственный взгляд на искривленное разочарованием лицо, как зловредный туман вспоминает про мое существование. Плотные щупальца хмари обвиваются вокруг щиколоток и тянут вниз, к себе, в свое сырое нутро. Неважно. Я почти у цели, протягиваю руку в надежде, что мужчина поможет мне взобраться, но он недвижим и даже не смотрит на меня. Мои ладони и ступни оскальзываются на камнях, неожиданно ставших влажными. Взмахиваю руками, пытаясь обрести равновесие. Без толку. Отклоняюсь назад и начинаю свое падение.

И тут мужчина резко нависает над обрывом и все-таки хватает меня. Спасена! Вытягивает к себе и ошеломленный отходит на несколько шагов назад. Мое спасение явно не входило в его планы.

***

Я поднималась с карачек и озиралась. Пространство вокруг стремительно менялось. На меня обрушились запахи пыли и затхлости, а еще приторно-сладких духов. Глаза ослепил свет. Пропал пригорок и бескрайний туман, под ногами появились каменные плиты, а по бокам – стены помещения без окон. И лишь притаившиеся по углам клубочки серебристой дымки напоминали о месте с густым, почти живым туманом.

Мужчина и женщина остались на прежнем расстоянии друг от друга и от меня. Только, вопреки чуть ранним событиям, их глаза оказались завязанными. Прежде чем они успели сорвать платки со своих лиц, на мои плечи легла тяжелая прохладная ткань, укутав в многочисленные шелковые складки.

Я обернулась. Седовласый старец в белой длиннополой мантии, расшитой золотыми узорами, ободряюще улыбнулся:

– Добро пожаловать в наш мир, дарованная богами, – торжественно провозгласил он, раскинув руки в жесте приветствия.

– Мм, здрасьте, – растерянно пискнула я, пытаясь собраться с мыслями.

Я сплю и мне снится странный сон? Надо же, какой реалистичный. Даже занемевшие от холода ступни ощущаю. Я потерла одной ногой о другую, стараясь немного согреться. Все равно под длинным плащом не видно моей выходки неподобающей леди.

– Все прошло неправильно! Я требую провести ритуал заново! – истерично закричал голос за моей спиной, заставив поморщиться. Что ж так громко?

Я оглянулась. Кричал молодой человек. Тот, которого я все это время принимала за женщину. Худощавый и рафинированный, с длинными блондинистыми волосами до пояса и тонкими чертами лица, разряженный в ярко-красные длиннополые одежды странного кроя, он действительно походил на представительницу слабого пола, но только с первого взгляда. Потом глаз улавливал разворот плеч, кадык, чуть более крупные, чем бывают у женщин нос и подбородок. Даже рост его оказался не таким уж и маленьким – на голову выше меня.

– Она должна была прийти со мной, а не с ним! Она – моя! – визжал молодой человек, заламывая руки.

Я хмыкнула. Еще бы ногами затопал или упал навзничь и залупил по полу кулаками. Ну точно малое дитя!

– Элфин! – цыкнул на него старик в мантии. – Ты находишься в храме перед ликом Всевидящего!

– И что? Где он был, когда позволил случиться этому! Этому! – особо выделил последнее слово Элфин, будто произошло нечто страшное, сравнимое с катастрофой.

– Богам виднее, – сухо заметил старик, явно не желая продолжать дискуссию на неудобную тему.

Но не Элфин. Молодого человека несло, и он не собирался брать себя в руки.

– Как такое могло случиться? – голосил он, кривясь в жутких гримасах. – Почему? Что теперь делать? Это ужасно!

– Хм, хм, – прочистил горло старик. – Значит так, высокородные рихи, не случилось ничего особенного. Дарованная богами выбрала Рэнна. Так решено свыше и отныне неизменно. Их дитя унаследует великую силу междумирья и в будущем станет рихтаном земель Миртов.

Элфин все-таки топнул ногой, но теперь набросился на мужчину, стоявшего поодаль и не принимавшего участия в споре.