Басов ответил на обвинение без истерики, уверенно утверждая:

— Вы точно уверены, что правда пойдет на пользу нашим людям? Вы же видели, к чему приводит диссидентство. В своем будущем.

— Это горькое лекарство, я согласен. Согласен даже с тем, что нам не нужно выдавать правдивый материал в полном объеме и сразу чохом. Во время Перестройки такая информационная политика из-за вываленного в огромном масштабе исторического материала в итоге носила деструктивный характер. И вдобавок оказалась густо смешана с толикой лжи. Как обычный обыватель мог разобраться, что есть что? Его же этому не учили! Но все-таки стоит выдавать людям информацию понемногу о нашем прошлом. Под острым идеологическим соусом сверху. Объясняя те или иные моменты с точки зрения политиков того времени и нашего, то есть партии нынешнего отношения. Это история взрослого человека, устоявшегося государства. Прятать голову в песок или ждать, что само рассосется: не самый лучший выход из ситуации. Так мы убережем их от худшего и не отдадим на откуп врагам нашу историю.

Басов сызнова протер шею и лоб платком. Он подозревал, что разговор будет нелегким, но чтобы таким…

— Над этим вопросом стоит крепко подумать. И решение примем не мы.

— А я и не тороплю. Потребуется тщательная подготовка. Со стороны академической науки, партийных органов и власти. Плюс журналисты и создатели телепередач. Народу придется привлекать много.

Идеолог недоверчиво глянул на странного молодого человека. Он все забывал, что тот на самом деле пожилой гражданин совсем другой страны. И возглавлял там схожее ведомство в огромной государственной корпорации. Возможно, и сам принимал участие в оболванивании населения. С него станется! Но опять же, у этого Анатолия колоссальный опыт, от которого грех отказываться. Такого в СССР больше ни у кого нет.

— Над вашим предложением стоит подумать.

Куратор посмотрел на часы и по каким-то своим причинам решил закругляться:

— Тогда резюмируем, товарищи. Первое — необходима провести цикл мероприятий, чтобы развернуть работу по захоронению останков наших солдат. Правильный лозунг у вас получился, Анатолий. Война еще не окончена, пока не похоронен последний солдат.

— Это не мои слова. Это сказал наш великий полководец Суворов. Только ведь тут не одно ЦК должно участвовать.

Басов уверенно заявил:

— Созовем межведомственную комиссию. Позовем туда ВЛКСМ, военных, комитетчиков, ветеранов. Там и подумаем, как лучше все обставить. Черед два года у нас тридцать лет Победе. Так что отличный стимул для работы.

«Во как завернул. Опыт!» — восхитился Мерзликин, но вслух произнес:

— А соберутся?

Ответственный работник удивленно взглянул на человека из будущего:

— А куда денутся? Как миленькие. Поверьте, у ЦеКа есть множество способов завлечь людей добровольным порядком.

— Верю вам на слово.

Басов в ответ неожиданно улыбнулся. Он уже осознал, что с этим, как бишь, попаданцем, можно иметь дело. И даже поиметь с этого выгоду. Нужно лишь найти подход и не наседать.

Куратор кивнул и продолжил:

— Что решим по тайнам нашей неизвестной никому истории?

— Здесь необходимо посовещаться с компетентными товарищами. Сами понимаете, без санкции руководства мы не можем начинать подобные мероприятия. Но в целом ваш посыл понятен. Но пока следует выяснить точную дозу горькой пилюли.

— Согласен, переперчивать тут чревато, — совершенно серьезно закончил за него Мерзликин.

Лосев украдкой выдохнул, не заметив чертиков в глазах попаданца. Не мытьем так катаньем тот смог продвинуть хоть что-то полезное для страны. Как ему уже надоели эти разговоры ни о чем!

— Тогда встретимся через неделю?

— Договорились, — Басов уже был в думах о потенциальных возможностях, — я тогда привезу свежие новости

— Как я устал от их… — Анатолий никак не мог подобрать нужное словечко.

— Дубоватости? — Попова не поддерживала излишне калорийное по ее мнение питание в столовой и сейчас жевала овощной салат с рыбой.

— Можно и так сказать!

Мерзликин улыбнулся и с аппетитом вгрызся в шашлык из свинины, приготовленный на обед. Он много занимался, бегал, а по вечерам плавал в бассейне. Так что с растратой калорий у него не было проблем.

Валентин доедал вторую порцию борща. «В супе вся сила» — не уставал повторять белобрысый крепыш. И сейчас он заметил, не забывая держать в руке ложку:

— Но они не тупы. Даже, можно сказать, крайне настырны.

— Ты еще не устал им повторять, что не ученый?

Бывший метростроевец пожал плечами:

— Но я много имел дела с разной техникой, да и читал немало. На память помню схемы и чертежи. Вот стараюсь по мере сил.

Мерзликин внимательно глянул на товарища по несчастью. Или наоборот. Это как посмотреть.

— Ты не боишься за свои мозги? Их методика еще не проверена.

— Да знаешь, я еще в прошлом о ней слышал.

— Откуда?

— У меня в молодые годы был широкий круг знакомств. Я занимался альпинизмом, а туда идут обычно люди неординарные.

Анатолий вздохнул:

— А я всегда хотел освоить горные лыжи, а еще лучше сноуборд. Но когда у меня появились возможности, исчезло здоровье.

Попаданцы задумались. Ведь у каждого остались какие-то неисполненные мечты.

Вера внезапно захохотала:

— Толик, тогда в чем проблема? Зимой берем путевки на Домбай и едем. Я всегда хотела там побывать, но не сложилось.

— Только сноубордов еще нет.

— Да есть они уже.

Все уставились на Моисеева. Он появлялся в последние дни редкро, где-то постоянно пропадал.

— Не понял.

— В Америке есть. Надо заказать или самим создать похожие. Что вы так на меня смотрите. В институте, куда я езжу, есть любители горных лыж. Как-то языками сцепились, и парни показали мне фотографии с зарубежного журнала. Их вроде переделывают из водных лыж.

— Я берусь! — тут же закричал Валентин.

Мерзликин задумался:

— Есть еще одна проблема. Никто не знает, как на них кататься.

Илья ехидно заблестел глазами:

— Я найду вам инструкторов. Можете считать себя зачинателями эпохи сноубордизма.

Все захлопали и засмеялись. Вот так решились свежие глобальные идеи.

— Все бы так просто…

Анатолий покосился на женщину:

— Опять у тебя проблемы?

Вера вздохнула:

— Придется ехать в Новосибирск. Объяснять на пальцах передовую микробиологию. Эти теоретики не врубаются. Но точно могу сказать одно. Здешний уровень науки пока не готов к таким масштабам. Так что я по сути пятое колесо.

— Да много где так! — Моисеев встал и прошел к кофейному аппарату. — Я этим деятелям постоянно талдычу, что им надо выкинуть почти все свои машинки. У них же в СССР целый зоопарк. Каждой твари по паре. Вместо того чтобы оставить самые лучшие направления, они развивают все. А как можно объединить совершенно различные модели их ЭВМ, не проведя унификацию? СССР же настоящая война разных лабораторий, институтов и конструкторских бюро. И ведь идет разработка Единой системы ЭВМ. Насколько помню командой ученого Виктора Пржиялковского в Минске.

— Ты не очень понимаешь их логику, — откликнулся Анатолий. — Имея направление, можно выбивать себе бюджет и преференции.

— Но это же дикая трата ресурсов!

— Они считают, что те у них есть.

— Да, мальчики, меня также безмерно удивляет склонность советской власти кидаться миллиардами. Впрочем, и в будущем такое происходило не раз. Видимо, это какая-то национальная русская забава: закопай миллион на Поле чудес. Олимпиада в Сочи, футбол, Крымский мост, выборы,

— Депутаты пидары.