— Понял. Держись, брат. Да, телефон где?

Сергей махнул в сторону открытой передней двери. Он уже отъезжал, нужна была скорая медицинская помощь. Так что Анатолий не стал ждать и ломанулся в кабину. Вместо ожидаемого наборного диска он нашел на телефоне системы мобильной связи «Алтай» кнопки. Вот и номер десять.

— Десятый, — отозвались в трубке.

— Внимание, у нас чрезвычайная ситуация. Объект «Пропагандист», нападение. Водитель двухсотый, охранник «триста», мы в кустах после поворота на пятом.

Надо отдать должное сотруднику на том конце провода.

— Принял. Вы кто?

— «Пропагандист», нападавшие обезврежены. Но вашему парню срочно нужна медицинская помощь. Ранение в бедро, задета артерия, потеря крови.

Мерзликин сам удивлялся своему хладнокровию. А «там», видимо, уже действовали.

— Ждите на месте!

Анатолий отрешенно положил трубку, затем опомнился и подскочил к Сергею, начав того тормошить:

— Не спи, Серый! Я сейчас.

Аптечка обычно находится в багажнике. Пришлось отодвинуть бедолагу водителя. Тот словил пулю в шею. Спасти его было уже нельзя. Взяв ключи, Мерзликин метнулся к багажнику.

«Есть!»

Сейчас у него имеется тампонада и бинты. Он осторожно чуть отпустил ремень, пошла кровь. Затем затянул обратно и, разрезав трофейной финкой брючины, наложил правильную повязку потуже. Уф!

— Серега, помощь в пути. Не думай засыпать! Держи нашатырь. Нюхни для бодрости!

Анатолий подтянул ближе трофейные стволы, взял один в руки. Тяжелый, как кирпич! Тронул глушитель, крепление на байонете.

— Наши, суки. Из Конторы, — просипел Сергей. Ему стало немного лучше. Только на лбу выступила испарина. — Положи его. Чужое оружие не стоит не брать. Перезаряди свой карамультук, запасной магазин в сумке.

Так и оказалось. Из пистолет-пулемета магазин ожидаемо вынимался при нажатии кнопки. Вставив свежий, Анатолий взвел затвор и, приподнявшись над капотом, проконтролировал обстановку. Ничего нового. Потемневшая от воды земля, почерневшие листья и начало накрапывать.

— Ловко ты управился. Я думал нам хана.

Анатолий обернулся и улыбнулся:

— Хрена им лысого! Еще повоюем.

— Лучше без этого, — Сергей обессиленно откинулся на борт машины, затем напрягся. — Наши едут. Вон как гонят! Ты оружие сразу положи на землю. Во избежание.

— Понял.

С дорожного полотна в их сторону прямо через кусты сворачивало два УАЗика. Один обычный, второй открытый, в кузове высилась вертлюга с пулеметом. Из автомобилей в темпе посыпались военные в том же странном «полосатом» камуфляже, что Мерзликин видел на базе.

— Мы здесь!

К нему тут же устремились двое с АКС наперевес. Да и ствол пулемета тут же неприятно повернулся в сторону Анатолия. Здоровый розовощекий парень подбежал первым:

— Ты кто?

— Пропагандист. Тут ваш раненый.

Второй «камуфляжный» видом постарше моментально оценил обстановку и рявкнул в рацию:

— Санитара сюда. Зачистить местность. Петрухин, держи сектор спереди.

Тут же три бойца под прикрытием пулемета двинулись в сторону диверсантов.

— Их оружие здесь, — кивнул Анатолий на пистолеты, что притащил к «Волге».

— Петрухин, оружие осмотри.

— Есть, товарищ капитан.

Офицер глянул искоса на Мерзликина:

— Что произошло?

— Подловили на повороте. Но видимо, кочку поймали или вильнули. Промахнулись по нам, задели лишь водителя. Непонятно, меня хотели живым взять или как…

— Ясно, — капитан отобрал у Петрухина один из «Стечкиных». — Серьезные ребята работали, но вам повезло.

— Сергея ранили, но он успел крутануть рулем в сторону кустов.

Охраннику уже что-то вкололи, он обмяк, а медик осматривал рану.

— Сейчас его увезут, тут больница недалеко. Только… — офицер удивленно обернулся, — тех двоих, кто тогда завалил?

— Я вот этой тарахтелкой, — Анатолий показал на пистолет-пулемет.

Капитан тут взял его в руки и проверил.

— РАК польский. От немцев остался. Хорошая штука на короткой дистанции.

В этот момент подбежал кто-то бойцов, что осматривал тела диверсантов.

— Товарищ капитан, там один еще жив.

— Медика туда. Подожди, «Пропагандист», я сейчас.

В этот момент Анатолий внезапно понял, что ноги уже не держат, и тяжело сверзился на землю. К нему тут же подбежали бойцы и усадили на заднее сиденье.

— Ты как? Не ранен?

— Нормально… просто отпустило.

— Порядок, — в первый раз капитан позволил себе улыбнуться. — А то смотрю, стоит такой невъепенный вояка. Завалил двух диверсов, бойца грамотно перевязал и ухмыляется. Но все же… человек. Хлебни, сейчас за тобой приедут.

Ожидаемо во фляжке была не вода. Духовитое с насыщенным вкусом ожгло пищевод и прокатилось огненной лавой в желудок.

— Ух! Это что такое?

— Кубинский ром. Привезли оттуда с оказией.

Капитан между делом раздавал приказы и разговаривал по рации. Судя по всему, шухер поднялся знатный. Так не каждый день практически в Москве стреляют по охране Генсека, да еще из Стечкина с ПБС.

— Ясно. Веселая у вас работа

— У тебя тоже. Армейский?

— Нет, обычный журналист.

Глаза у прислушивающегося Петрухина поползли на лоб.

— Это у вас в будущем все журналисты так стреляют?

— Только те, что прошли три войны.

Капитан крякнул, внимательно глянул на Мерзликина, но ничего не сказал. Видимо, был в курсе, что в будущем все не так просто.

А на дороге уже стало тесно от машин. Примчалась «Скорая», патрульные автомобили с милицией, чуть позже тормознули две черных «Волги».

— Толян, ты как?

— Цел, как видишь.

Ракитин по-свойски поздоровался с капитаном и бойцами.

— Я его забираю.

— Как знаешь. Мы?

— Сейчас спецы приедут. Пусть ничего не трогают. Раненому оказать помощь, его заберут. Толик, пошли.

— Спасибо, парни! До встречи.

Капитан на прощание протянул фляжку:

— Держи, как подарок. Боец из будущего.

— Сходил, блин, называется за хлебушком. То есть на охоту.

Мерзликин криво усмехнулся, затем пригубил из фляжки. Только сейчас его отпустило, но голова оставалось все такое же относительно ясной. Никакого посттравматического тумана. Уж он-то понимал в этом вопросе. Особенно вспоминая первую чеченскую или удар артиллерией по их колонне во время «Олимпийской войны». Было страшно и непонятно одновременно. Когда по тебе палят, мозги отключаются, но начинают работать некие инстинкты. У кого они четче, тот обычно и выживает. Ракитин со скепсисом посматривал на товарища.

— Ты бы не усугублял. Тебя еще допрашивать будут.

— Да? А зачем?

— Сам не догадываешься?

— Еле-еле, но мы отбились. Хотя… Пашку жалко. Что за сволочи на нас напали, не знаешь?

— Нет, — хмуро ответил товарищ. — Но догадываюсь. И тебе еще повезло больше, чем остальным.

— Не понял?

— Буквально в то же время напали на машину Кириленко. Он также ехал в охотхозяйство. Мне пока сказали, что она перевернулась.

— Ох, ты! Он же глава…

— Вот то-то, и оно! Так что ушки на макушке и смотри в оба!

Мерзликин задумался. Если уже в члена Политбюро и главу «Обновленцев» и протеже Брежнева стреляют, то кто он такой? Так, в задумчивости он вынул из кармана прихватизированный у диверсанта ножичек и начал замысловато крутить его в руке. Привычка такая дурацкая осталась со времен военной журналистики. Один прапор научил. Ерунда на постном масле для реального боя, но смотрится эффектно.