— Саци, я понимаю, что Эрос — редкостная сволочь. Только я-то — не он!
— Меня не интересует твоё предложение, Вольтурн. Давай сюда свои бумажки и проваливай, пока тебе бока не намяли.
— Детка, не переоценивай себя! Ты напрасно отказываешься от рандеву. Обещаю, наш тет-а-тет ты никогда не позабудешь! Купидону и не снилось то, что буду вытворять с тобой в постели! — и он попытался вломиться в рабочий кабинет Хозяйки терских рек и озёр.
— Гром тебя разрази, Вольт! Это — моя цыпочка! — Эрос не собирался уступать Сациен наглому сопернику. — Проваливай!
— Сам проваливай туда, откуда вылез, Куп. Ты сам прогнал свою подружку прочь! Так что, не выделывайся, блондинчик! — и крепкий кулак бога восточного ветра со всей силы врезался сопернику в скулу.
Северная богиня решила предоставить мужчинам полное право самим выяснять отношения. Она отобрала у обоих две стопки с бумагами и захлопнула дверь. Потом закрыла маленькое окошко и вывесила красноречивую табличку. Она гласила: «Технологический перерыв один час».
Танат Морс терпеть не мог свар в рабочее время ещё и на территории городского полицейского управления. Мужчина побагровел от гнева, ухватил обоих забияк за шкирки, как неразумных щенков, и от души встряхнул. Громко клацнули зубы. Потом раздалось гневное шипение Вольтурна:
— Танатос, Тартарус тебя раздери! Я себе язык прикусил до крови!
— Приятель, не переигрывай! — вторил сопернику Эрос.
— Здесь только я решаю, кто и что может говорить или делать! — в голосе Морса звенела остро отточенная сталь. — Если мне, хотя бы, померещится, что вы смеете отвлекать моих служащих от добросовестной работы… Попадёте прямиком на ковёр к Юпитеру! — чёрные глаза не обещали ловеласам ничего хорошего. — Не хватало ещё, чтобы и Сациен сбежала из полицейского ведомства только потому, что кому-то стало невтерпёж дождаться окончания рабочего дня! Блудить будете в своё личное время, господа юбочники!
— Тан, все в курсе, что ты — редкостный зануда! — возмутился Вольтурн.
— К тому же, и подружки у тебя давно уже не было! Кому нужен такой трудоголик и сухарь?! — поддержал его Эрос.
Ябме-акка, хлопая длинными чёрными ресницами, соткалась прямо в полумраке коридора. После чего, отчаянно краснея и пряча глаза, выдохнула:
— Танатос, не могли бы вы сопровождать меня во время экскурсии по Тартару? Боюсь, что только ваше присутствие отгоняет от меня местных проходимцев. Каврай и Рухтнас наотрез отказались отпускать меня в те края с кем-то другим. Потому как остальные античные небожители, как они сказали, — законченные пройдохи, и им нельзя доверить безопасность и честь незамужней женщины…
— Хорошо, уважаемая, но только после того, как окончится рабочий день моего ведомства.
— Вы позволите мне подождать вас и посидеть в вашем кабинете? — Мать Мёртвых бросила всего один умоляющий взгляд на Танатоса.
Тот был вынужден сдаться на милость победительницы. Слишком уж красноречивые взгляды бросали на неё скандалисты.
— Идёмте. Хлоя, пока что, ознакомит вас с правилами, обязательными для всех. Она ответит на ваши вопросы. Расскажет о некоторых весьма неприятных нюансах жизни в современном мегаполисе.
Кокетка опёрлась на руку сопровождающего. Завистливые вздохи обоих юбочников пролились бальзамом на её израненное безответной любовью сердце. Брюнетка молча пошла, куда вели. Лара-референт оказалась весьма любезной особой. Она рассказала много такого, о чём Ябме-акка сама никогда бы не решилась спросить. Исключительно из опасений попасть в неловкое положение.
— Держитесь от этих двоих так далеко, как только сможете, — предупредила она свою новую знакомую. — Ничего, кроме разбитого сердца и опустошённости они после себя никогда не оставляют. Промчатся по вашей жизни, точно два паровых катка. Вам потом надо будет заново учиться доверять мужчинам и любить! Увы, бывает, что несчастные так и не смогли оправиться после разрыва. Две недели удовольствия, поверьте, не стоят таких жертв!
— А Танатос? — с нескрываемым интересом промурлыкала северная гостья, чем сильно удивила лару.
Хлоя заправила за ушко прядь волос цвета глухой полуночи и честно ответила:
— А из-за него на вас ополчатся практически все местные бессмертные. Он же веками стойко противостоит всем попыткам его охмурить. Скоротечные романы Морса никогда не привлекали, а на что-то более долговременное многие здешние небожительницы не готовы.
— Благодарю вас, Хлоя. Вы даже не представляете, какой камень сняли с моей души. Только мне надо придумать, как сделать так, чтобы Рота перестал совать свой нос в мою личную жизнь.
— Ты, и правда, его любишь? Тогда, желаю тебе удачи, Мать Мёртвых. Будь готова с головой увязнуть в местных интригах. Только послушайся доброго совета. Подкрадывайся осторожно, чтобы Танатос и не почуял, что на него открыта новая охота с далеко идущими последствиями. Иначе он ускользнёт, даже не попав в твои сети.
— О, я буду очень осторожна. Ведь сначала мне нужно избавиться от Роты. Нечего богу чумы путаться у меня под ногами. Он меня совершенно не интересует. Да и никогда не привлекал.
Сациен, провозилась с бумагами до конца рабочего дня. Потом без зазрения совести воспользовалась чарами феи Талеи и перенеслась в свои комнаты в доме ведьмы Иветты. Переоделась в коротенький халатик на молнии из бархатистой ткани. Потом она долго расчёсывала непокорные серебристые пряди у большого овального зеркала в серебряной раме.
Полный тоски взгляд голубых глаз упал на фотографию, где были запечатлены они с Тиором. Ламий нежно обнимал подругу за плечи. На его лице не было ничего, кроме неописуемого восторга пополам с нежностью. Хозяйка терских рек и озёр с удивлением поняла, как сильно ей не хватает его чуть хрипловатого голоса и ласковых прикосновений.
Женщина тяжело вздохнула и активировала все охранные чары, какие только пришли ей в голову. После чего скользнула под одеяло. Она прекрасно понимала, что этот год будет очень трудным, но не собиралась отступаться от задуманного.
«Всё зависит только от меня. Тиор доверил мне больше, чем свою жизнь. Если я не справлюсь с испытанием Саракххи, то мой любимый попросту навсегда исчезнет из узора бытия».
Ветка сразу увидела, что Сациен сильно мучается. Поэтому решила простить все обиды и помочь вставшей на путь исправления северной богине. Она постучала крепеньким кулачком в дверной косяк и проворчала:
— Так ты каши не сваришь! Зуб даю! Угара, не свой, естественно… Эрос и Вольтурн — оба те ещё засранцы и ловеласы. Просто так ты от них ни в жизнь не избавишься. Придётся хитрить и изворачиваться.
— Почему хочешь мне помочь, нойда? Ведь я хотела соблазнить и убить твоего Виктора, — в голубых глазах богини не было и тени доверия.
— Не люблю местных юбочников. На твоё счастье, Эребус допрыгался до того, что его наказали сменой пола! Держись подальше от жены бога ночи Нокса Эрики. Он — совсем не тот, кем кажется. Сам он тебе сейчас ничем напакостить не сможет, но… Чисто из мужской солидарности и женской вредности, вполне поможет этим двоим невоспитанным сусликам сбить тебя с твоего пути.
— Я не владею здешними чарами. Фея Талея защитила меня от возможных происков с Изумрудного Острова. Перед здешним же колдовством я буду совершенно беззащитна.
— Помогу, чем смогу, Саци. Коль скоро ты решила, всё же, за ум взяться. Талея превратила Угара в зеркало. Будет лучше, если ты отправишь его в свои земли и велишь запереть в зачарованный сундук из серебра. Мне бы совсем не хотелось, чтобы та же Моргана, из чистой любви к высокому искусству подлых интриг, выпустила равка на волю.
Сациен что-то прошептала, превращая великолепное зеркало в маленький неприметный камешек. Он через миг оказался в сундуке, куда богиня прятала то, что может навредить ей лично. Она была уверена, что заключённый в нём пленник никогда не избавится от её чар.
— Больше мёртвый нойд не сможет нам помешать.
— Вот возьми этот амулет. Никогда не снимай его. Тогда всё обойдётся. Только от чисто мужского обаяния я тебя защитить никак не смогу. Тебя ждут суровые испытания, коль скоро ещё совсем недавно ты ни в чем себе не отказывала в плане лёгких и ни к чему не обязывающих интрижек. Постарайся как можно реже бывать в «Смехе Феи». Тамошние завсегдатаи слишком уж непорядочны и нечистоплотны.
