— Я не хотел этого говорить, но… Василина, твоя мама прекрасная женщина, она была очень сильно влюблена в меня. И мне польстило ее внимание, мне нравилось, что за мной бегает красивая девушка. Наш роман был ярким и коротким. Мои чувства потухли к ней, но менять что-то было поздно. Мы уже были женаты, ждали тебя. Я пытался ее полюбить, правда. Но не вышло. Понимаешь… неинтересно, когда девушка добивается парня. Должно быть наоборот. Я позволял твоей маме любить себя. Потом пытался сделать так, чтобы она сама меня разлюбила, и все закончилось. Но твоя мама любила меня несмотря ни на что. И это отвращало еще больше.
Что-то подобное говорил и Роберт. Почти точь-в-точь. Его слова остались на сердце Василины, будто кто-то высек их на нем. Она вскинулась:
— Как может отвращать любовь?!
На них стали коситься посетители блинной. Но Василине было абсолютно все равно, что о них могли подумать.
Папа не нашел ничего лучше, как ответить:
— Может. Ты еще маленькая и не понимаешь. Просто запомни мои слова и не повторяй ошибок своей мамы. Ты не должна позволять какому-то сопляку любить его. Пареньдолжен добиться твоего разрешения на любовь.
Неопределенно мотнув головой, Василина подвинула тарелку обратно. Они молча доели блины, не чувствуя вкуса, и разошлись. Папа иногда писал ей. Спрашивал, как Василина сдала экзамены. Предлагал оплатить ее выпускное платье. Интересовался, как прошел выпускной вечер. Василина отвечала папе, но так и не смогла найти в своем сердце место для него. Она почти каждый вечер прокручивала в голове то, что он сказал ей. И в конце концов согласилась с этим.
Зайдя в квартиру, Василина сбросила босоножки и тут же была настигнута мамой. Та, потеряв смысл жизни, рьяно взялась за воспитание дочери.
— А что это у тебя с коленями? — нахмурилась она, вытирая руки о вафельное полотенца. С кухни доносилось шкворчащие звуки, а запах беляшей стоял аж в подъезде. После того, как папа съехал, мама старалась занять все свободное время либо уборкой, либо готовкой, либо Василиной.
Василине не хотелось вдаваться в подробности произошедшего:
— В меня влетел мальчишка на роликах. С ним была мама, она мне помогла обработать колени и ладони.
И она не соврала. Все произошло действительно так. Вот только было одно маленькое «но». Ее сшиб младший брат Роберта — Миха. А после этого их мама — любезная и очень разговорчивая женщина — пригласила ее к ним домой. Где Василина столкнулась с Робертом.
Она и сама не понимала, как ноги занесли ее во двор к этому гаденышу. Пока Женька была на свидании с Артемием, Василина бродила по району и размышляла о жизни, переосмысляя свои ценности и приоритеты. Исходив почти все дворы, она забрела в тот, где жили Парамоновы. Ну а дальше…
Собственно, Василина не хотела встречаться с Робертом. Но все случилось так внезапно, что выбегать из квартиры Парамоновых сломя голову было бы просто нелепо. Пришлось изображать перед мамой мальчиков кроткую милую девочку, а Роберта в это время с гордым видом испепелять взглядом и не подавать вида, что вот-вот пустит слезу. А если бы это и произошло, всегда можно было списать на разбитые колени.
Она даже усмехнулась, сидя на кухне Парамоновых: старший разбил ее сердце, а младший — колени. Вот так отпрыски у них растут, ничего не скажешь.
Но когда мама Роберта поняла, что они учатся в одной школе, и спросила, не знакомы ли они… В душе Василины все сжалось. Ей стоило больших усилий ответить, что они никогда не пересекались.
— И прямо перед лагерем! — мама всплеснула руками, сокрушаясь. — Как же ты теперь поедешь?
Василина слабо улыбнулась, все еще пытаясь переварить недавнюю встречу с Робертом.
— Мам, ты думаешь, в лагерь не пускают с разбитыми коленями? И я еду в него не завтра, а на следующей неделе. Успеет зажить.
Мама смяла полотенце и с надеждой предложила:
— А может, не поедешь никуда? Останемся дома? Только ты и я. А?
— Мы с Женькой уже настроились на лагерь. Это последний месяц каникул, мы хотим отдохнуть. Не успели отойти от экзаменов и выпускного, а скоро снова школа. Только не обижайся, ладно? Я уеду всего на три недели и буду тебе писать.
Василина прекрасно знала, почему мама хотела оставить ее дома. Чтобы не оставаться одной. И Василина хотела поддержать маму. Честно. Но той нужно было свыкнуться с новыми реалиями и научиться самодостаточности. Ведь Василина не сможет постоянно быть рядом. Всего два года, и она поступит в университет, а там…
Рано или поздно она съедет. И лучше, чтобы к тому моменту мама уже умела справляться сама и жить в новом статусе. А может к тому времени она даже сможет найти в себе силы и познакомится с кем-нибудь. Василина была совсем не против. Главное, чтобы в новых отношениях мужчина искренне любил маму и дарил ей счастье, а не заставлял страдать.
— Тебе чем-нибудь помочь? — спросила Василина. Ей бы не помешало занять чем-то руки и голову.
— У меня там еще целый таз фарша и колобок теста, так что…
Василина кивнула:
— Поняла. Сейчас переоденусь, помою руки, и займемся беляшами.
Она зашлепала босыми ногами в свою комнату, а за ее спиной раздалось:
— Ты не забыла купить кетчуп на пиццу?
Остановившись, Василина закусила губу, которая начала подрагивать. После санатория она на дух не переносила кетчуп.
— Там был только острый, я взяла томатную пасту! — отозвалась она и захлопнула за собой дверь, пока мама не услышала ее всхлипы.
***
Если бы мама Роберта знала обо всем, что произошло между ним и Василиной, точно бы сказала, что его настигла карма. Он сидел на нижнем ярусе кровати и с сомнением рассматривал свой ноутбук. После того, как Василина ушла от них, он умудрился наступить его. И ведь сколько раз мама просила его не бросать ноут на полу. Даже Василина и та ехидно предупредила его: «Не наступи на ноут, чудо».
Чудо…
Одно это слово взбудоражило Роберта куда больше, чем страх того, что нужно как-то сознаться родителям в раздавленном ноутбуке.
— Робушка-воробушка, — мама заглянула в комнату, и Роберт машинально спрятал ноут под подушку. — Я беляшей нажарила, пойдем.
— Я потом, — отмахнулся он, хотя пол дня грезил о беляшах.
— Все только тебя ждут, — надавила мама и вперилась в него выразительным взглядом. — Или ты о Василине думаешь?
Он вспыхнул и подскочил, стукнувшись лбом о второй ярус.
— Ни о ком я не думаю! — огрызнулся Роберт, потирая ушибленный лоб, и вылетел из комнаты, которую делил с Михой.
Конечно же, он соврал. Не мог он не думать о Василине. Роберт был уверен, что она снова взялась за старое и подстроила все так, чтобы Миха сшиб ее, а мама пригласила к ним домой. Хитрости Василине не занимать.
И эта мысль бросала Роберта то в жар, то в холод.
На кухне уже и правда все собрались. Правда, Роберта никто особо не ждал. Миха уже во всю уплетал беляш, да и папа не отставал, неизменно прихлебывая кофе. По непонятной причине он ел беляши исключительно со сладким кофе. От одного взгляда на это бесчинство Роберта начинало воротить.
— Да куда ж ты горячее хватаешь! — всплеснула руками мама и сунула Роберту стопку салфеток, когда он уронил на тарелку беляш и принялся дуть на пальцы.
— Я думал, они уже остыли, — буркнул Роберт.
Папа хмыкнул:
— Думать ты будешь, когда научишься, а пока просто делай, — отхлебнув из кружки, он проследил взглядом, как мама перетащила на свою тарелку третий беляш. — Мать, а ты куда так налегаешь? Лето еще не закончилось, а ты уже решила жировую броню наесть?
Мама вскинула на него обиженный взгляд. Вернув в миску беляши, она попыталась улыбнуться:
— И правда, чего это я. И так уже два съела, пока жарила.
Она обхватила руками кружку с вишнево-малиновым компотом и уставилась в окно, чтобы сыновья не заметили печаль в ее глазах. Но от Роберта это не ускользнуло.
Сколько он себя помнил, между родителями всегда были такие отношения. Папа что-нибудь ляпал, сердился или начинал играть в молчанку, демонстрируя свое недовольство. Мама винила себя, пыталась что-то исправить, замыкалась в себе. А потом, когда ее эмоции были на пределе возможного, папа дарил ей цветы, приглашал в кино или кафе, покупал все, что она захочет, становился просто идеальным мужем и семьянином. И мама расцветала: плечи расправлялись, походка становилась летящей, в глазах появлялся счастливый блеск, а на губах — любимая помада, которой она пользовалась только в хорошем настроении.
