Сирин мало что помнила из той войны, но теперь я ощущал её ужас, а картинка сменилась.

Я видел множество измождённых людей. В руках у них было холодное оружие и неизвестные артефакты. Тела прикрывали доспехи, порой из тёмно-синего «божественного металла». И даже они у некоторых были искорёжены. Я видел вблизи руку Асхольда, которой он тяжело опирался на некий посох.

Картинка иногда плыла, но я смог разглядеть лица более чем сотни дэвов и место, в котором они находились. Те, кто называли себя богами своего мира, прятались в пещере. Они смогли объединиться лишь тогда, когда уже проиграли, потеряв свои земли и подданных. Я видел остатки человечества иного мира.

Среди них была и рыжая девушка со знакомыми чертами лица: всё же Сирин более-менее воспроизвела прежний облик в своей цифровой аватаре. На ней было тёмно-зелёное с золотом свободное платье. Немного потерявшее вид и порванное в нескольких местах. В руке она держала чёрно-зелёную косу. Конечно же Эрраи была среди выживших, сейчас потоками силы подпитывавших здоровенную артефактную установку, с которой работали самые сильные и искусные.

«Зенар стоит в центре — сильнейший мастер магии. А с ним Ибрис, чей дар был использован в Ореоле, и Зэри, также мастер пространства. Они… открывают межмировые врата».

Это было очевидно. Я также улавливал отголоски воспоминаний, пусть и без конкретики. Но достаточно было и факта, что они проиграли и решили сбежать в иной мир. Причину, почему именно в наш, я не понял. Будет ещё одна загадка, но этот образ стал ответом.

Едва Асхольд, чьё тело серьёзно повредило скверной, доковылял до открывшейся арки портала, мир вспыхнул, а потом всё померкло. Но я успел уловить его воспоминание о ярчайшем моменте в жизни — нескольких секундах ужаса, когда он осознал, как разрывается связь души и тела. Скорее всего, его прошлую оболочку перемолол нестабильный портал. Тогда он считал, что наблюдает за своей смертью.

Пришёл новый образ уже из нашего мира, а Сирин пояснила произошедшее.

«Зенар, Ибрис и Зэри ошиблись. Эта штука не просто уничтожила наши тела, но и изорвала на куски хрупкие части наших душ. В этом плане мы тоже гораздо устойчивее людей: умерли только самые слабые или тяжелораненые. Тем не менее мы заснули, не в силах запустить возрождение благодаря литому дару. Однако наши души, успешно достигнув вашего мира, хаотично притягивались к сильнейшим одарённым и сливались с ними. Ты видишь результат».

Асхольд в момент пробуждения находился в личной комнате дворянина. По дизайну помещения сложно было точно определить место — что-то европейское. Обстановка была далёкой от идеала, тогда был как раз примерно конец войны. Я ощущал его недоумение. Наблюдал, как он изучал молодое крайне мускулистое тело. С его даром уже тогда были проблемы: скачок мощности повредил его — как понял сам небожитель.

Сначала его побеспокоила служанка. Он не получил себе чужую память, но тут же в грубой мере залез в разум «смертной» и достал… знание английского и итальянского языка. То, что девушка погибла, его вообще не волновало. Он даже пустил её тело на преобразование в биомассу. Прибежал дворецкий. Я уловил мысль Асхольда в духе «как этот смертный посмел не пасть ниц, но я буду милостив: они пока не знают, кто я такой».

Он и объявил — буквально назвал себя богом. А потом всё же убил и престарелого итальянца, который посчитал, что господин в бреду и пообещал позвать его старшего брата'. На этом завязалась битва, в которой Асхольд играючи одерживал верх, испытывая всё больший гнев и обнаружив другие источники «божественной энергии».

На этом воспоминание закончилось. За ним я увидел собрание дэвов, пытающихся разобраться в ситуации, встретивших мой легион. Я и сам впечатлился, поймав образ, как на Асхольда пёрло сотни две штурмовиков, пускающих ракеты и палящих лазерами.

Последним образом была битва в районе этого архипелага. Асхольд был ранен, и я так и не уловил, в чём была его цель. Только понял, что он заменил недостающие части тела своей биомассой и взаимоуничтожился с вражеским одарёнными. Та же техника сжигания души, которой вообще-то владело мало дэвов. Он оставил вспомогательный конструкт охранять себя, надеясь, что восстановится через некоторое время. Но итог очевиден — основа души распалась. Это же ждало Сирин, если бы она тогда перенапряглась, и потом меня.

— Кирилл? — обеспокоенно спросила Лина, выводя меня из ступора. — Ты долго смотришь в одну точку.

— Ты забрал тот дар, — констатировал Вадим. — Неужели думаешь использовать ЭТО?

Слово он выделил с такой интонацией, что передал все мысли насчёт методов противника.

«Некроморфы, кстати, неплохое определение», — Сирин вспомнила что-то из нашей культуры. — «Но в сущности он прав, некромантия — дрянь. А он ещё и перерабатывает ради этого сотни случайных душ. Хорошо хоть у него не осталось людских».

— Не думаю, — я качнул головой, — он и так был мёртв. Это скорее действующая охранная система. Вырвать её показалось надёжным решением, заодно изучу. Это могло бы стать прорывом в исцелении… но ничего.

Вадим подумал и согласно кивнул на моё оправдание. Я пока не собирался рассказывать про дэвов — слишком щепетильная информация. Тем более я получил неоспоримое подтверждение — так называемый «второй апокалипсис» в значительной мере является следствием влияния пробудившихся ото сна небожителей.

Как только иномирцы поняли, что на Земле нет условно равных им, а значит достойных вести с ними диалог, они провозгласили себя новыми хозяевами мира. Кстати, их души пробудила волна необычной энергии, которая прокатилась из-за взрыва порталов. Не затронуло только меня с Эрраи, вместе плавающих в тот моменте в астрале.

Страны и до того на пределе возможностей противостояли Искажённым. А когда пришлось сражаться ещё и с иномирными ублюдками, мир окончательно рухнул. В закрутившимся хаосе рушились производства, гибли умные, но слабые люди, посвятившие себя науке. Небожители ради сбора информации брали штурмом библиотеки и даже сплотили вокруг себя горстку последователей. Уж не знаю, что загнало их в нору в виде изолированного пространства и сколько сил у них осталось, но я чётко понимал — мира не будет. И если кто-то узнает про Эрраи, то есть Сирин — я стану врагом человечества и никакие оправдания не помогут.

— Долго нам ещё плыть? — взмолилась Яра. — Здесь душно и воняет. Мы же быстро движемся, кто на нас обратит внимание? Скажите что-нибудь!

Она окинула всех взглядом, особенно сосредоточившись на сидевшей с другого бока молчаливой Камиле, которую учили лишний раз не раскрывать рта при дворянах, если ей не задали прямой вопрос.

— Сталь холодная и тяжело дышать, — согласилась она.

— А ещё шея затекла, — проворчал высокий Роберт, которому было довольно тесно. — Ну хоть успели немного отдохнуть. Ничего, на Мартинике можно поискать уединённое место. Но если там вылезет какое-то Лохнесское чудище, то я умываю руки.

Я усмехнулся, качая головой.

— Не, это озёрные монстры, они не водятся в море. Я бы ждал кракена.

Роберт сверлил меня мрачным взглядом. Шутку оценила только Сирин. Лина молча обнимала, а остальные четверо смотрели как на источник проклятия. На что я развёл руками.

Мы поднялись над водой. Крыша капсулы пропала и все тут же вздохнули свободнее. Правда Яре опять стало плохо из-за качки, но мы пока продолжали движение в шлюпке, которой я добавил поплавков для устойчивости. Все, кто измазался в смердящей жиже, пытались отмыться в морской воде, плыли мы не слишком быстро.

«Сирин, так что ты получила после разбора его дара?»

«Прибавку к силе. И часть энергии использовала, чтобы укрепить свою душу. В следующий раз не буду так бесполезна. А сейчас смогу лучше защищать тебя от ментальной магии и скрывать твою мощь. Мне потребуется много божественной энергии, в идеале стоит поболтать с той Долгорукой, может она знает, где есть ещё. Я, знаешь, очень требовательная девушка».

Пообещал заняться этим вопросом как одним из приоритетных. Хотя они у меня все приоритетные, но иметь могущественного союзника дорогого стоит.