Мехмед нахмурился. Он обдумывал мои слова. А я тем временем продолжала:

— Из тех же соображений он выпроводил Илайю… Она тоже перестала быть ему нужна. Он мог получить Грилорию под свое управление и без короны. Согласись, править императором, королем и султаном, гораздо приятнее. Ты получаешь все плюшки правителя мира, а все проблемы остаются на уровне правителей стран.

— Но если твоя догадка верна, то зачем было уничтожать Королевство Кларин, Республику Талот и Славское княжество? Их тоже можно было бы заставить служить воле Великого отца…

Я прикусила губу… Нет, я не обиралась скрывать от брата большую часть того, что было мне известно о магии и о Великом отце. Но мой сейчас мой рассказ может привести к весьма печальным событиям, ведь у него нет артефакта, защищающего от чтения мыслей магами-инквизиторами. Ответить же на вопрос брата надо было максимально честно и убедительно…

— Думаю, — осторожно начала я, — Королевство Кларин стало испытательным полигоном. Магам надо было где-то тренировать свою убийственную магию. Пусть они были достаточно опытны в теории, но на практике боевые заклинания не применялись уже много веков. И, одновременно, победа над амазонками должна была вселить в остальных уверенность в силе его войска.

— Допустим, — кивнул Мехмед, — а…

— У Княжества Славия есть оружие против магов, — перебила я. — Я расскажу тебе позже, но поверь, Великий отец крайне заинтересован, чтобы не выжил ни один представитель истинного славского рода. Я пока не знаю, откуда ему стало известно об этом оружии, если эту тайну славцы смогли спрятать от всего мира и пронести через века. Но это очень хорошо объясняет, почему маги потратили столько сил, чтобы добраться до князей.

— Есть? — мгновенно уловил брат. — Значит у них не получилось уничтожить всех?

— Я расскажу позже, — повторила я. — А вот по поводу Республики Талот у меня нет никаких догадок… Я не представляю, зачем Великому отцу надо было громить страну, в которой нет ничего?

— Кроме свободы… — хмуро ответил Мехмед, — народ Республики привык сам решать свою судьбу. И если Великий отец попытался бы навязать им свою единоличную власть, то они не приняли бы его и стали бы постоянным источником проблем… И ему все равно пришлось бы разорять страну.

Я улыбнулась. А мой брат отлично соображает. Я как-то даже не думала о республиканцах с такой точки зрения.

— Скорее всего ты прав, — согласилась я. — Великий отец все обдумал. И нам надо понимать, что он ничего не делает просто так. А то, что кажется, ошибкой, может быть хитрым, продуманным планом.

— Именно поэтому мы должны принять сторону Олиры, — кивнул Мехмед. — Сами мы с ним не справимся. Магия сильнее кинжала. Его армия магов разгромит все наши войска одним ударом. Но если у нас будет Цитадель…

— То она защитит наше войско и увеличит шансы на победу, — пробормотала я. Мысли закружились в голове выстраиваясь в длинную цепочку плана. Плана победы на магами и Великим отцом. — Ты прав… Нам нужна Цитадель.

— Поэтому я веду Олиру в северные леса Аддии. Там довольно безлюдно, и мы сможем построить крепость так, чтобы никто этого не заметил.

— Нет, — тряхнула я головой, — Мехмед, мы должны убедить Олиру, что Цитадель нужно разместить совсем в другом месте…

— В другом месте? Но почему…

— Потому что, — загадочно улыбнулась я. — Прости, я не могу рассказать тебе прямо сейчас все, что мне известно. Мальчишки не просто маги, они инквизиторы и способны читать мысли. Не знаю, почему Олира до сих пор не воспользовалась их способностями, чтобы залезть тебе в голову. Возможно, она не хочет признаваться, что потеряла Божественный дар… Совсем недавно Олира с легкостью считывала мои мысли, хотя от ментальной магии меня защищает артефакт Древних Богов. Поэтому тебе придется просто поверить мне, довериться и во что бы то ни стало убедить Олиру, что Цитадель нужна ей не на севере, а на юге…

Мой отец говорил, что самое большое мастерство политика обернуть происки врага в свою пользу. И мы должны поступить так же… А Цитадель, способная защитить нас от магов и магии, на границе с Амелией — нашим тайным форпостом сопротивления, будет отличным подспорьем в борьбе против Великого отца.

Убедить Ягурду, что нам лучше резко развернуться и двигаться на юг, а не на север, удалось неожиданно легко. Стоило Мехмеду, словно невзначай проговориться, что на юге, на территории его собственного эмирата, уже есть готовая крепость, с шестью башнями по периметру и центральным замком, как бывшая Верховная мгновенно сообразила: ей не придется тратить многие лета на постройку будущей Цитадели с нуля. А значит, путь до воплощения ее грандиозных планов станет гораздо короче.

Упускать такой шанс Ягурда не захотела. Она, как и мы с Мехмедом, прекрасно понимала, чем больше времени будет у Великого отца на строительство своего собственного мира, тем сильнее он станет, и тем сложнее будет сковырнуть его с мирового трона. Даже используя силу Богов.

Можно, конечно, подождать заката «империи магов», но, боюсь, при жизни нашего поколения это не случится. Еще можно понадеяться на Живелу, однако у заносчивой и высокомерной дочери Великого отца не было ни единого шанса против продуманного и хитрого родителя. Я, вообще, полагала, что Великому отцу уже давно известны притязания Живелы, и уже давно есть план, как нейтрализовать дочь, когда придет время.

Поэтому, когда через пару дней после нашего с Мехмедом разговора, мы внезапно развернулись и поехали в обратную сторону, на юг, я совсем не удивилась. Только порадовалась, ведь разговоры между братом и бывшей Верховной проходили без моего присутствия. А вот подручные Ягурды оказались очень недовольны. И возмутились, правда, не вслух… Если бы не болтливость Михася, которая вернулась после встречи с гигантской измененной тварью, я тоже ничего не узнала бы…

— Олира совсем сошла с ума, — бормотал Михась себе под нос, но достаточно громко для того, чтобы я, ехавшая на лошади рядом с ним, слышала все до последнего слова. — Мы что так и будем мотаться туда-сюда по лесам и полям? Мы сильнейшие маги, а не убогие клирики, дар которых не способен воспламенить свечу. Мы должны жить в роскоши, а не ночевать на снегу у походного костра…

Поначалу я посмеивалась про себя и не вступала в дискуссию, но потом поняла: Михася слышу не только я, но и оба его приятели-мага, которые управляли обозами. И если они не сдали товарища и не сообщили Ягурде о его недовольстве, значит думают точно так же. Конечно же, я не смогла упустить возможность посеять семена раздора между магами. Если мне удастся перетянуть магов на свою сторону, то бывшая Верховная останется в одиночестве. А после создания Цитадели, мы раскроем карты, оставив магичку с носом. Главное было действовать очень медленно и осторожно, чтобы юные маги не поняли очень простую истину: влиять на мысли людей можно не только магией, но и вовремя сказанным словом.

Поэтому я начала поддакивать Михасю и подталкивать его недовольство в нужную сторону.

— Олира еще слишком юная, — улыбалась я, — со временем она научится и больше не будет совершать такие явные ошибки…

— Да, лучше бы я остался в Епархии, чем ждать, когда эта малявка подрастет, — бурчал Михась, — там у меня хотя бы была нормальная постель и еда… А не эта походная каша, чтоб ее… Да, у нас скоро продукты закончатся! И что мы тогда будем есть⁈

Я пожимала плечами и добавляла:

— Говорят кора осины вполне съедобна… А скоро весна, можно будет питаться травой, а потом и ягодами…

О том, что очень скоро начнутся обжитые земли, где можно будет пополнить запасы, я благоразумно молчала.

Тем временем весна вступала в права. Днем стало ощутимо теплее. Иногда солнце и вовсе жарило совсем по летнему, и я с наслаждением подставляла лицо под его лучи, по которым так соскучилась этой долгой зимой. Но к вечеру холод возвращался. Ночевать в лесу без элементарных удобств становилось все хуже и хуже: вездесущая сырость сильно усложняла жизнь. Если бы не магия, с помощью которой сушили дрова, одежду, постели и шатры; лечили обезноживших от постоянной влаги лошадей, укрывались от мокрого снега и согревались морозными ночами, то наше путешествие пришлось бы прервать: несмотря на все усилия, мы всей командой шмыгали носами и кашляли. Даже магия оказалась бессильна перед банальной простудой.