– Да, быть придворным шутом – та еще участь! – он тяжело вздохнул. – Вечно нужно плясать под дудку этих важных господ. А ведь я ради своего высокого призвания даже от романтических отношений отказался! Представляете, каково это – жертвовать личной жизнью ради потехи публики?

Вдохновившись успехом своих историй, шут вновь обратился к Кайре, лукаво ей подмигивая.

– Ну что, моя дорогая, устали от наших забавных историй? А ведь это еще только начало! Знаете, быть шутом – это целое искусство. Нужно уметь не только рассмешить, но и растрогать публику. Вот, например, недавно я повстречал одну очаровательную леди…

Он сделал драматическую паузу, многозначительно окинув девушку взглядом.

– Она была так прекрасна, что я едва не лишился дара речи! Впрочем, пожалуй, было бы лучше, если бы я и вовсе утратил способность изъясняться, нежели пытаться вспомнить последние тенденции придворной моды! – Публика, уловив тонкую отсылку, одобрительно рассмеялась.

– Так вот. Как увидел ее – пропал, будто под гипнозом. Только и мог, что бродить за ней, как преданный пес. Фидо? – произнёс он, и собака в ответ завыла. – Но стоило этой красавице взглянуть на меня, как я тут же превращался в застенчивого болвана, не способного и слова связать!

Кайра вновь почувствовала, как ее щеки заливает краска. Неужели он говорил о ней? Девушка опустила глаза, пытаясь избежать его насмешливого взгляда.

– Да, быть влюбленным – это еще большее испытание, чем развлекать требовательную публику! – тем временем продолжил он. – Бессонные ночи, трепет сердца, желание вечно быть рядом… Ах, какая мука!

Шут с преувеличенной грустью посмотрел на Кайру.

– Но знаете, что самое забавное? Эта прекрасная незнакомка так и не догадалась о моих чувствах! Представляете, каково это – изнывать от любви, а она даже не замечает тебя?

Гости проникновенно вздохнули, сочувствуя его непростому положению. А шут галантно поклонился Кайре.

– Но, может, она просто стеснительная? Что ж, возможно, сегодняшний вечер станет для нее настоящим откровением! – он заговорщически подмигнул девушке. – Так что прошу любить и жаловать, дамы и господа! Спасибо за внимание, и пусть этот вечер подарит вам множество незабываемых впечатлений!

Едва замолкли аплодисменты, шут растворился в пестрой толпе празднующих. Кайра, ощущая жар смущения на своих щеках, с задумчивостью размышляла над его словами.

В этот момент её внимание привлекла другая фигура. Среди роскошных нарядов и убранства праздника выделялся молодой мужчина в белоснежном костюме. К ее удивлению, он стоял босиком.

Этот человек, очевидно, исполнявший роль бармена, полностью погрузился в свое занятие. Неторопливо смешивая ингредиенты и наполняя бокалы, он казался совершенно равнодушным к царившей вокруг роскоши и суете. Лишь изредка его взгляд скользил по толпе, а едва заметная улыбка на губах выдавала его внутреннее расположение духа. Белый костюм, прохладная отстраненность, плавные, почти танцевальные движения – все в этом человеке говорило о его уверенности и внутреннем спокойствии.

Почувствовав на себе ее взгляд, мужчина в белом костюме плавно обернулся. Его губы тронула едва заметная улыбка, когда он тихим, но отчетливым голосом произнес:

– Чем могу помочь, миледи?

Кайра на мгновение замялась, встретившись с его проницательным взглядом.

– Я… Не могли бы вы приготовить мне что-нибудь освежающее? – наконец решительно произнесла она.

– Разумеется, – кивнул бармен, будто предвосхищая ее желание.

Его руки быстро и умело заплясали над стойкой, уверенно извлекая откуда-то бутылки с разноцветными напитками. Ловкими движениями он смешивал ингредиенты, не глядя отмеряя точные дозы.

Спустя несколько минут бармен ловко сформировал в высоком бокале прозрачный напиток, украсив его ломтиком лимона. Подвинув бокал к Кайре, он доброжелательно произнес:

– Надеюсь, вам понравится. Этот освежающий коктейль создан как раз для таких чудесных вечеров, как сегодня.

Кайра благодарно кивнула и, осторожно взяв бокал, сделала маленький глоток. Во рту разлилась прохладная сладость, приятно обволакивающая язык. Девушка невольно улыбнулась, чувствуя, как напиток дарит ей ощущение легкости и расслабленности.

– Это восхитительно, – тихо произнесла она, снова поднимая взгляд на бармена.

Тот вновь одарил ее доброжелательной улыбкой, но так и не проронил ни слова в ответ, вновь погружаясь в сосредоточенную работу над очередным заказом. Кайра же, помедлив еще мгновение, отошла в сторону.

Не успела она сделать и пары глотков, как ее внимание вновь было привлечено необычным зрелищем. Откуда-то сверху послышался тихий свист, и прямо над ее головой мелькнула фигура в красных штанах и синей рубахе. Девушка, вздрогнув от неожиданности, невольно вскинула голову.

Высоко в воздухе, на натянутых канатах, парил акробат. С неподражаемой грацией и легкостью он перемещался по едва заметно покачивающимся канатам, не выказывая ни малейшего напряжения. В одной руке он небрежно удерживал бокал, словно прогуливаясь по ровной земле, демонстрируя невероятное владение своим телом и полное спокойствие.

Публика следила за каждым его движением, завороженная мастерством и отвагой. Казалось, он не столько развлекал зрителей, сколько наслаждался своим искусством, танцуя в воздухе. Его уверенные, плавные шаги и безупречный баланс свидетельствовали о годах упорных тренировок. Он парил над бездной, словно повелевая гравитацией, и в его движениях не было ни капли страха.

Едва лишь он замер на самом краю, воздев руку с бокалом в приветственном жесте, как весь зал тотчас взорвался волной восторженных оваций, словно накрывшей с головой всех присутствующих. Приняв аплодисменты гостей в зале, акробат поднес изящный хрустальный бокал к своим губам и сделал элегантный, исполненный достоинства глоток, после чего приступил к следующей, не менее завораживающей части своего умопомрачительного представления.

Ловким движением акробат подвязал ноги к натянутому канату, создав импровизированную петлю. С невообразимой грацией он перевернулся в воздухе, оказавшись висящим вниз головой, все еще держа бокал в руке. Его лицо озарила довольная улыбка, словно он наслаждался каждой секундой этого рискованного трюка.

Кто-то из толпы не выдержал и восторженно воскликнул: "Браво!" Акробат, упиваясь всеобщим вниманием и аплодисментами, не спешил покидать сцену. Его виртуозные движения производили впечатление не только на публику, но и на самого артиста, который, кажется, был готов продолжать свое представление бесконечно.

Однако, даже самое феерическое выступление рано или поздно подходит к концу. Спустя несколько минут акробат, словно растворившись в воздухе, покинул сцену, оставив только приятные воспоминания о себе.

Следующая гостья, вышедшая на сцену, моментально привлекла всеобщее внимание. Ее облик отличался редкой, завораживающей красотой. Лицо, будто высеченное из чистого мрамора, хранило гордую отрешенность, а глаза, загадочные и глубокие как омуты ночного леса, пронзительно смотрели на собравшихся, словно бросая немой вызов. Высокая, стройная фигура, закутанная в ниспадающие складки изумрудного бархата, скрывала очертания элегантного женского силуэта.

Вдруг музыка стихла, уступая место тишине, полной напряженного ожидания. Медленно сомкнув веки, женщина вознесла ладони к небесам. Воздух вокруг заискрился, наполняясь первозданной энергией. Приоткрыв глаза, она устремила пристальный взор на мужчину, стоявшего неподалеку. Ее голос, полный властности и превосходства, разрезал тишину:

– Тебе намного больше идет быть собакой, так давай вернем тебя опять к этому образу.

Тот вздрогнул, будто пронзенный невидимой силой, и в следующее мгновение его фигура стала стремительно меняться. Кости хрустнули, кожа сморщилась, словно высохшее яблоко, и вот уже на том месте сидела жалкая, трясущаяся собака.

Женщина с довольной улыбкой произнесла:

– Прекрасно! Но это не совсем то, что мне сейчас нужно.