© Катамидзе В. И., 2022

© Издание, оформление. ООО «Издательство «Омега-Л», 2022

Сюжет этого романа навеян реальными событиями

Снег валил хлопьями, да такими большими, каких Бартон не видел в своей жизни ни разу. На Пиккадилли, у самого универмага «Фортнум энд Мейсон» столкнулись три машины и образовалась пробка, причем такая, которую объехать даже с синими сигнальными фонарями было невозможно.

– Мы сегодня до Уайтхолла не доедем, – буркнул Бартон. – Быстрее дойти пешком.

– Не странно ли, сэр, – заметил Роуз, его помощник, сидевший сзади. – Каждый раз, когда вас вызывают к начальству, то идет проливной дождь, то начинается снегопад, а то и налетает ураган невиданной силы. Что это – предупреждающий сигнал?

– Сама природа пытается отложить мою встречу с начальством, – проворчал Бартон. – Чтобы сберечь мои нервы. Спасибо ей, конечно, но в результате я получаю нагоняй за опоздание.

– До поворота на площадь Святого Иакова всего каких-нибудь семьдесят ярдов, – пожал плечами Шейн, другой сотрудник Бартона, который сегодня исполнял роль водителя. – Дальше я прорвусь, не беспокойтесь.

– Если нам удастся эти семьдесят ярдов проехать, – задумчиво проговорил Бартон. – Ненавижу снег. Ненавижу дождь. А больше всего ненавижу вызовы к начальству. Почему нельзя прислать какой-нибудь меморандум или официальное письмо? Я почитаю, подумаю и напишу ответ. Преимущественно отрицательный. А тут приходится, как мальчишке, выслушивать сентенции.

– Шеф, признайтесь: ведь вы, как правило, выслушиваете похвалы, а не порицания, – усмехнулся Роуз. – У кого еще в Скотленд-Ярде четыре ордена? Не слыхал о таком.

– И к тому же вас всем приводят в пример! – подхватил Шейн. – В академии о вас рассказывают как о Шерлоке Холмсе современной эпохи, преподаватели вас цитируют, вы давно стали живой легендой! Кто посмеет сказать вам что-то нелицеприятное?

– Вы болтуны и подхалимы, – поморщился Бартон. – «Ярмарка тщеславия», действие третье. Все замечательно, а до Уайтхолла доехать никак не можем. Какой от вас толк?

– Шеф, так ведь это ненастье, природный катаклизм! – воскликнул Шейн. – Так сказать, чрезвычайные обстоятельства. Форс-мажор.

– Да, это правда, у нас снег – всегда форс-мажор, – проворчал Бартон. – Вчера вечером решил поехать в церковь, в которой викарием служит мой племянник. Прихожу на станцию метро «Альпертон»; станция закрыта. А снежочек такой – не больше четверти дюйма! У входа стоит менеджер – молодой индиец, но губу выставил, как Муссолини. Спрашиваю: «Почему станция закрыта?» А он отвечает: «На платформе снег, скользко; вдруг кто-нибудь упадет…» Тут я взорвался. Говорю: «Когда я был маленький, персонал станции брал в руки лопаты и за пять минут сгребал весь снег с платформы. А у вас что, пожилые лорды служат?» Он повернулся и ушел. Вот и все. Что скажете?

– Шеф, мы наконец поехали, – сообщил Шейн, включая передачу. – Эти идиоты сдвинули машины в сторону.

– Черт, не удалось толком побрюзжать по-стариковски, – покачал головой Бартон. – Включай мигалку и дави на газ, но не забывай про снег. Осталось двадцать две минуты.

– Слушаюсь! – откликнулся Шейн, включая все три синие мигалки. Он свернул в сторону площади Святого Иакова и помчался к Уайтхоллу, распугивая водителей частных машин и «черных кэбов». Они были на Уайтхолле уже через восемь минут.

– Шеф, нам идти с вами? – на всякий случай спросил Роуз, когда машина остановилась у главного подъезда Министерства обороны.

– Сидите в машине, – ответил Бартон. – Нечего вам сидеть на этом совещании и неприлично зевать каждую минуту. Я один буду отдуваться за всех. Как обычно, черт его побери.

В холле его уже ждал молодой капитан в форме Королевских ВВС – один из адъютантов министра. Он провел Бартона к лифту, открыл ему дверь и сказал: «Седьмой этаж, комната семьсот вторая. Найдете, сэр?»

Бартон не ответил.

Ему приходилось бывать в здании и раньше, но в последний раз это было лет шесть назад. Коридоры, ковры, двери – все это было новое и приятно радовало глаз. Цвета были вовсе не казенно-армейские, а салонные: сиреневатый, светло-фиолетовый и бежевый.

Комната 702 оказалась обширным залом, в который из общего коридора вела целая анфилада из пяти комнат. В каждой из них сидели за компьютерами пять или шесть офицеров в самой разной форме. Когда он вошел в зал, выяснилось, что за огромным столом сидит всего семь человек, все в гражданской одежде. Судя по количеству пустых бутылок из-под минеральной воды, они беседовали тут уже довольно долго.

Навстречу Бартону поднялись сразу два человека: министр иностранных дел и помощник министра обороны по вопросам безопасности. Они усадили Бартона, после чего оба похлопали его по плечу и, извинившись, покинули зал. Из оставшихся Бартон знал только министра внутренних дел, но чутье подсказало ему, что и остальные люди, сидевшие за столом, были чиновниками весьма высокого ранга.

– Джентльмены, – сказал министр внутренних дел, – позвольте представить вам Кристофера Бартона, руководителя Восьмого Особого управления Скотленд-Ярда и одного из лучших детективов страны. Он только позавчера вернулся из отпуска и, значит, полон сил для выполнения миссии, о которой мы с вами говорили.

– Тогда позвольте, я начну, ваше превосходительство, – торопливо произнес человек, сидевший рядом с министром. Он был худощав, с сединой на висках, а облачен в элегантный костюм антрацитового цвета с темно-серым галстуком-бабочкой. Судя по этому, а также по церемонному обращению к министру, Бартон сделал вывод, что это, скорее всего, человек из административного департамента МИДа.

– Слышали ли вы, Кристофер, о последней беде, которая постигла Министерство иностранных дел? – спросил он с грустью в голосе.

Бартону очень хотелось сказать ему какую-нибудь колкость – например, осведомиться, какую из бед, без конца постигающих внешнеполитическое ведомство, чиновник имеет в виду, – но он на этот раз сдержался. Вместо этого спросил:

– Не имеете ли вы в виду, сэр, убийство молодой женщины в Бейруте, о котором сообщили газеты?

– Да, именно это. Три… Нет, собственно, уже четыре дня назад в Бейруте была убита Мэри-Роуз Белл, сотрудница посольства и, кстати, дочь весьма уважаемого человека в нашей стране.

Вот это последнее, вероятно, и имеет для этого субъекта особое значение, сказал себе Бартон. Хотя девочку, конечно, жалко.

– Вы, как один из ведущих сотрудников Скотленд-Ярда, понимаете, что оставаться в стороне от этого события мы не можем, – продолжал чиновник из МИДа. – Мы должны принять несколько важных решений. Для этого мы здесь и собрались.

– Но, сэр, насколько я понимаю, дело уже закрыто, – пожал плечами Бартон. – Я прочел вчера в газете, что водитель такси, который похитил ее, изнасиловал и убил, арестован и находится под следствием. Вряд ли от нас что-либо сейчас зависит.

– Увы, не все так просто, – возразил чиновник. – Три часа назад пришло сообщение, что этот убийца был застрелен якобы при попытке к бегству. И мы остаемся с целой кучей вопросов. Был ли это теракт, слегка закамуфлированный под бытовое преступление? Не было ли сговора между ним и полицейскими? Почему именно Мэри-Роуз стала жертвой преступления? Не было ли тут мести какого-то рода или, что еще хуже, попытки оказать влияние на посольство Ее Величества?

Господи, как этого типа держат в МИДе, подумал Бартон. Ведь в обычае террористов осуществлять свои акции напоказ, а не «камуфлировать» их. Но он промолчал.

Министр внутренних дел, сам в прошлом офицер МИ-5, главного управления контрразведки страны, не выдержал и решил вмешаться.

– Иными словами, Крис, нам предстоит выяснить, что на самом деле произошло, – сказал он мрачно. – Ни разведка, ни контрразведка не хотят этим заниматься, и это понятно: если их парни поедут в Бейрут и выйдут там на связь со своими людьми, они и их засветят, и себя. Поэтому на нашем совещании принято «Соломоново решение»: в Бейрут нужно ехать офицеру Скотленд-Ярда. Я предложил вас.