– Знаешь, твоя ревность немного…

– Милая, я же люблю тебя, – поет соловьем Дэн и вдруг тянется меня обнять. От столь неожиданного действия я вздрагиваю и впервые ловлю себя на мысли, что рядом с будущим женихом испытываю не столько радость, сколько скованность и волнение.

– И я тебя, – говорю на автомате, прижимаюсь щекой к его груди и вдыхаю аромат дорогого приторного парфюма, от которого становится тяжело дышать.

– Поехали, я жутко голодный.

– Угу, – я киваю, и мы садимся в машину.

Минут пять едем молча, потому что Минаев не любит за рулем разговаривать, он даже входящие от важных партнеров не принимает, что уж говорить обо мне. Порой находиться с ним в тесном пространстве немного напрягает, но я отталкиваю эти мысли. Ведь у всех так…

Тянусь к панели, провожу пальцем по сенсору и включаю радио. Там играет одна из моих любимых песен Jordan Feliz – «Another World». В последнее время я часто слушаю этот трек, он спокойный, расслабляющий, а главное – у него безумно цепляющие стихи. Делаю чуть громче, закрываю глаза и отдаюсь во власть мелодии.

Это происходит больше на автомате, я начинаю подпевать, но тут Дэн уменьшает громкость и довольно строго говорит:

– Диана, ну ты ребенок, что ли?

Мне так и хочется спросить: а разве мы настолько старые? Денису всего двадцать восемь, хотя в такие моменты кажется, будто все девяносто.

– А разве это плохо, – произношу тихо, – оставаться немного озорным ребенком?

– В машине это не принесет ничего хорошего, – отвечает Минаев. Он не смотрит на меня, сверлит взглядом «Мерседес» серебристого цвета, что вывернул перед нами.

С губ срывается усталый вздох, и я почему-то вспоминаю глаза Кирилла. В них было столько свободы, когда он сегодня на меня смотрел.

Интересно, что это за такое невероятно приятное слово? Свобода…

Первую пару я благополучно проспал, спасибо вчерашним посиделкам у Илюхи. Давно мы так душевно не отдыхали: ели пиццу, пили пиво и смотрели крутой фильм «Достать ножи».

Поэтому я отключил будильник и поехал уже ко второй паре. И все равно опоздал. Влетел в здание универа после звонка, а там она – Диана. Стоит у лифта в сером строгом платье под горло, переминается с ноги на ногу и поглядывает на часы над головой. Волосы собраны в высокий хвост, на милом лице почти нет макияжа, разве что губы чуть подведены светло-морковным блеском и легкие румяна на щеках. Хотя Орлова и без косметики на мордашку ничего такая.

Грех не воспользоваться шансом. Подхожу ближе и замечаю, что с одной стороны на ее скучном платье есть разрез, маленький такой, бестолковый, я бы сказал. С худенькими ножками и подтянутой фигурой, эта девчонка могла позволить себе кое-что и покруче.

Двери лифта открываются, Ди входит внутрь, а я следом. При виде меня она начинает часто моргать и прикусывает кончик нижней губы. Ого! У нас прогресс! На меня появилась определенная реакция.

– Кажется, ты рада меня видеть, – говорю, а сам нажимаю на кнопку «закрыть дверь». Орлова прижимается спиной к зеркалу, которое находится на задней стенке лифта, и крепко обнимает стопку книг в руках. Образ девочки-отличницы в десяточку, не хватает только очков с большими окулярами.

– А ты опоздал на пару, – констатирует она очевидный факт.

– Заждался тебя, – улыбаюсь ей так, как обычно улыбаюсь девчонкам перед очередной горячей ночкой. На Диану улыбка действует ровно наоборот – отталкивающе: фыркнув себе под нос, скромняшка закатывает глаза.

– Или был чем-то занят ночью, что забыл лечь вовремя.

– А ты чем была занята? – Я делаю шаг к ней и, чтобы дать нам еще хотя бы минутку, жму на кнопку, которая останавливает лифт. Потом возвращаюсь к Орловой, упираюсь руками по обе стороны от нее. Теперь-то девчонка никуда не денется.

Ди смотрит исподлобья, но без страха. В ее взгляде будто зарождается буря, от которой по телу проходят электротоки. Вызов, отчетливо читающийся в ее голубых глазах, пробуждает во мне что-то необузданное. Никогда еще девчонки на меня так не смотрели: с желанием врезать и в то же время отдаться. Черт возьми, это в какой-то степени даже возбуждает, хотя такие, как Орлова, обычно всегда мимо моего послужного списка.

– Спала, в отличие от тебя.

Конечно, что еще может делать приличная девочка после девяти вечера?

– Так, может, составишь мне компанию? – чуть ли не шепчу ей в губы. Вблизи они кажутся сочными, будто вишни.

– Что за дешевый подкат, Кирилл? Слишком банально. И вообще, знаешь, у меня жених есть, – с презрением выдает она.

– Тот, который едва коснулся тебя?

– Чувства не всегда надо выставлять напоказ.

Вздернув подбородок, она прожигает меня упрямым взглядом.

– Или он просто не знает, как сделать так, чтобы ты ощущала что-то помимо скуки рядом с ним?

– Не тебе мне указывать, что я должна чувствовать.

Ди отворачивает голову, вздергивая свой маленький аккуратный носик. Непробиваемая какая… Неужели реально есть жених? Или вчерашний придурок он и есть? Да ну, уж больно скользкий тип был, напыщенный, противный. Хотя… Пожалуй, они друг друга стоят. Вот только мне Ди дерзит, показывает зубки, а рядом с ним вела себя кротко, едва поднимая голову.

Мой взгляд тянется к тому скромному вырезу на ее скучном платье. Надо же как-то разрядить атмосферу? Я опускаюсь на колени перед Дианой, она тут же поворачивает голову, в глазах ее непонимание и что-то еще. Страх, интерес, смущение. Орлова снова прикусывает губу. Черт возьми, так у нее это сексуально выходит, будто заигрывает. Дотрагиваюсь до тонкой ножки, медленно веду рукой вверх, не сводя взгляда с Дианы. Ее губы размыкаются, щеки наливаются румянцем, по-моему, кое-кто даже не дышит.

– Кирилл, – наконец-то подает она признаки жизни дрожащим голосом. Моя ладонь уже достигла ее коленки. – Что ты делаешь?

– То, что должен был сделать твой типа жених, – с усмешкой отвечаю ей. Затем беру подол платья и разрываю его, позволяя разрезу тянуться выше, за черту допустимого у правильных девочек.

Ди удерживает мой взгляд, пока я поднимаюсь и запускаю руку под ткань слегка испорченной одежды. Ее нежная кожа покрывается мурашками и ощущается словно бархат под моей огрубевшей ладонью. Между нами творится какая-то непонятная химия, которую, если честно, я и сам не ожидал. Маленький лифт будто пропитывается искорками, которые вот-вот воспламенятся от нас обоих. Опускаю взгляд на искусанные от волнения губы Дианы и сдерживаю себя, чтобы не провести носом вдоль тонкой шеи, вдыхая этот проклятый ягодный аромат.

Однако Орлова умело ставит на паузу эту магию: дергается и резко отходит к панели кнопок.

– Совсем с ума сошел? – она убирает красный стоп и жмет на зеленую кнопку, позволяя кабине снова нести нас вверх.

Ди смотрит на разрез, теперь доходящий до бедра, и судорожно пытается стянуть ткань обратно. Орловой есть что показать. Не понимаю, почему она одевается как монашка.

– Рядом с тобой – всегда, – ухмыльнувшись, закусываю губу и окидываю ее быстрым взглядом.

Остаются считаные секунды до момента, когда дверь распахнется и выпустит Диану из моей власти. Поэтому я предпринимаю последнюю на сегодня попытку: надо ведь быть и нежным домашним котом, не только страстным уличным. Беру Ди за руку и кладу ее ладонь на свою щеку, слегка шершавую из-за трехдневной щетины.

– Ты ведь хочешь пойти со мной на свидание? Я прав?

– Ты переходишь все границы, Кирилл! – она дергает руку, но я не отпускаю, сжимая тонкие пальчики.

– Мне кажется, из нас вышли бы отличные нарушители дистанции, – шепчу я напротив ее губ.

– Из нас вышли бы отличные незнакомые прохожие, – в этот раз Диана говорит мягче, будто сама не верит в свои слова.

– Всего одно свидание, – я тоже перехожу на более ласковый тон. А еще замечаю, что Орлова больше не тянет руку, продолжает принимать нашу так называемую близость, от которой едва пламя не вспыхивает.