- Все это есть в записях. В результате своих действий во время операции «Зеленая ярость» мне пришлось пройти дисциплинарное слушание. Если вы профессионал, а я вас считаю таковым, вы непременно прочли"Все файлы, прежде чем решили взять у меня интервью. - Она вытащила несколько долек сушеного абрикоса и протянула Эдди. - Вот так-то.

- Вы не хотите рассказать об этом?

- Что я должна рассказать?

- Ладно… Я работаю над теорией, что не существует такой вещи, как катастрофа, вызванная единичным случаем. Если бедствие подлинное, всегда существует цепь событий, которая привела именно к таким последствиям.

- Это была моя операция по выявлению региональной криминальной структуры, так что можно сказать, что я была звеном в длинной цепи. - Со стороны казалось, что мысли Шан витают далеко-далеко. - Да. Я сумела уложить на месте десять экотерро-ристов после семимесячной тайной операции, которая стоила миллионы налогоплательщикам, и это слегка подпортило мне карьеру. А потом меня отправили на край Вселенной, чтобы я хорошенько осознала всю глубину своего падения. Если вы сможете облагородить это дерьмо, Эдди, я вам буду очень благодарна.

- Много интереснее поговорить о людях, а не о том, как все это происходило.

~ Почему? Это была моя операция.

- Я имею в виду террористов. Видите ли, в прессе все время муссировались слухи, что один из них был связан с кем-то из правительства.

Шан пожала плечами.

- Я ничего не знаю об этом.

Эдди внимательнее присмотрелся к Шан. Ее нельзя было назвать привлекательной женщиной, ни по каким стандартам. Однако в ней таилась какая-то изюминка. Что-то навязчиво тревожащее, не имеющее никакого отношения к женской красоте. К примеру, Эдди не смог бы сесть рядом с ней в автобусе и чувствовать себя в полной безопасности..

- Теперь все равно все это лишь история. Нельзя, конечно, назвать это Историей с большой буквы, но лично я воспринимаю ее всерьез.

- Извините. Я в самом деле не могу ничего сказать. Я знала шесть имен. - Шан выглядела так, словно пыталась что-то вспомнить, и в этом не было никакой игры. Такое изобразить мог только гений сцены. - История вышла неприглядная. Но я думаю, что помнила бы о правительственном чиновнике, хотя часть воспоминаний мог заблокировать подсознательный брифинг. После него часть моих воспоминаний, не имеющих никакого отношения ни к операции «Зеленая ярость», ни к нашему путешествию, затуманилась.

Эдди удивило, что Шан упоминала об этом с такой небрежностью. Видимо, она знала, что известие о том, что она перед полетом прошла подсознательный брифинг, дошло и до ученых.

- Ваша позиция нисколько не удивляет меня. - Возможно, немного тщеславия помогло бы ей расслабиться. - Возможно, какое-то время, проведенное под давлением, использование огнестрельного оружия в противоречии с нотой устава… Но ведь вас пытались обвинить в некомпетентности. У многих сложилось впечатление, что вы подставили себя, выгораживая кого-то из высокопоставленных чиновников. Вам вынесли дисциплинарное взыскание и предложили более высокий пост в СиДиЗОк. Своего рода извинение кого-то из высшего руководства?

Шан смотрела куда-то вдаль, за волейбольную сетку. Казалось, внутри нее происходит какая-то борьба. Эдди подумал, что он наконец добился своего. Когда суперинтендант вновь повернулась к журналисту, у нее оыло такое выражение лица, словно она решилась все рассказать. Он хорошо знал этот взгляд. «Да!» Похоже, он своего добился.

- Я скажу вам, - начала Шан. - За свою жизнь я сделала много правильных вещей и много неправильных. Я была груба с подследственными, на многие проступки своих коллег я закрывала глаза. Я не сумела арестовать главарей террористов, уничтоживших руководителей концернов биотехнологий и разрушивших их бизнес. Только теперь я понимаю, какие из моих действий были правильными, а какие - нет. Вы подсказали мне, на что обратить внимание.

- И теперь вы все знаете совершенно точно? - Он подготовился слушать долгую и мучительную исповедь.

- Да, - кратко ответила она.

Потом наступила пауза. В молчании прошло довольно много времени. Шан рассматривала волейбольную сетку и покачивающуюся траву под ней. Эдди забыл самое первое право репортера при взятии интервью и, похоже, потерпел фиаско. Не выдержав, он заморгал. Работать с Шан было очень трудно.

- Ладно, - первым нарушил он тишину. - Вот кого бы я хотел упомянуть в этой статье, так это Пиралт.

Шан усмехнулась.

- Лично я считаю, что Евгения Пиралт и ее династия никакого отношения не имеют к террористам.

- Я имел в виду ее сестру Элен Марчант. Выстрел издалека, но я думаю, вы отлично понимаете - с тех пор прошло столько лет, что вы можете говорить прямо.

И он вновь встретился с Шан взглядом. На мгновение ему показалось, что вот-вот - и занавес падет. Ему даже захотелось вытянуть руку, чтобы помочь окончательно сдернуть его.

- Марчант никакого отношения ко мне не имеет, - уверила его Шан. - Но ваши слова заставили меня задуматься. Я непременно сообщу вам, если вспомню о чем-нибудь.

Такая реакция Шан на его слова тоже сказала ему о многом. Видимо, Шан догадалась о чем-то, что раньше лишь подспудно подозревала, и это отрезвило ее. Каждый в лагере знал, что суперинтендант общалась с Пиралт. А ведь лучший способ заткнуть рот тому, кто может облить вас грязью с ног до головы, отправить его в далекое путешествие. Однако Эдди об этом не подумал.

Он так и не получил ответа о том, сотрудничала Шан с террористами или нет. Однако мысль о том, что эта стальная своенравная женщина-полицейский могла помогать плохим парням разделаться с теми, кто еще хуже, нравилась ему. Но стоит ли говорить об этом вслух? Нет. Так не поступают настоящие журналисты.

- Вас по-царски обманули, не так ли? Шан едва заметно улыбнулась.

- Похоже, вы этим наслаждаетесь.

- Нет, в самом деле. Меня расстраивает, что каждый, буквально каждый считает, что именно поэтому вы встали на сторону аборигенов, хотя никто не может этого доказать. Но, даже оказавшись дома, выйдя сухой из воды, вы не сможете этого опровергнуть. И людям не нужно будет ваше признание.