- Что вы собираетесь делать дальше? - поинтересовался Джош.
- Если вы не нуждаетесь в помощи, то нам нужно будет всего лишь провести необходимые наблюдения, возможно, пополнить каталог флоры и фауны. - Только тут Шан поняла, что пение птиц отчасти отвлекает ее. - Естественно, заручившись вашим согласием.
- Я поговорю об этом с советом, - заверил ее Джош. - Не знаю… Однако мы не хотели бы иметь проблемы с людьми, шастающими по округе. К тому же мы не сможем позволить вам забрать с планеты ничего живого.
Шан молчала. В Константине действовали свои законы и правила, сложившиеся за столетия изоляции от остального человеческого сообщества. Поскольку, судя по всему, она наткнулась на табу, она постаралась как можно корректнее сформулировать следующий вопрос:
- А что, Джош, у вас есть проблемы с какими-то растениями или животными?
- Я просто сказал: ничего живого.
Шан должна была ожидать что-то вроде того, а она оказалась не готова.
- Хорошо. Может, мы используем какие-нибудь неагрессивные технологии, созерцательные… Например, сканирование?
- Вам с радостью помогут оглядеться и изучить то, что вы захотите. Вы можете гостить у нас сколько пожелаете. Но вы не должны вступать в конфликт с этим миром, иначе вы не сможете остаться здесь.
- Не беспокойтесь. Мы собираемся вскоре вернуться домой. Там мы подтвердим, что этот мир - ваш.
- Это не наш мир. Помните: мы тут всего лишь гости.
- Не буду забывать об этом.
- Может останетесь на обед? Мои люди хотели бы познакомиться с вами. А может, вы задержитесь даже до полуночной мессы? Я пойму, если вы решите отказаться.
- Атеизм предполагает терпимость, Джош. Тут между нами нет никакой разницы. Если это никому не вредит, делай, как сочтешь нужным. - Она махнула рукой в сторону бокала, словно и в самом деле намеревалась выпить все вино. Первое правило дипломатии: никогда не отказывайся от пищи и спиртных напитков. Второе: с почтением относись к местной религии. И никакого вреда не было
в том, что она старалась вести себя вежливо. - Только объясните мне одну вещь, пожалуйста.
- Попытаюсь.
- Я слышу пение птиц. Кто это поет?
- Черные дрозды, - ответил Джош.
- Существа из генного банка?
- Нет, это всего лишь запись. Наши предки больше всего сожалели о том, что никогда не услышат пение птиц… А теперь я должен спросить вас, не обидитесь ли вы, если я отлучусь на некоторое время? Мне нужно пойти и проверить, как обстоят дела с бумажными цветами. Если хотите, налейте себе еще вина. Кухня там.
Шан заерзала. Ей неудобно было сидеть вот так.
- А ванная комната?
- Там же.
Или она полностью завоевала его доверие, или тут властвовали иные законы. Такая степень наивности была чужда для Шан, точно так же как осеннее-весенние деревья, но суперинтендант, действуя автоматически, ограничилась залом и ванной комнатой. Она решила, что неудобно хозяйничать на чужой кухне, даже если тебе это разрешили.
«Фетида» повторила свой вызов, но они могли подождать, пока она не соберется с мыслями. Подняв бокал к свету, Шан покрутила его между пальцами, какое-то время восхищаясь переливающимися цветами. Жаль пить такое вино. Шан чувствовала себя виноватой, выливая вино в сортир: опаловое белое стекло, белизна фаянсового унитаза - самое что ни на есть безопасное место для алкоголя. Выпивка не вписывалась в образ ее обычного рабочего дня. Найдя кнопку слива, она надавила, наблюдая за тем, как вино исчезает.
А несуществующие черные дрозды все еще пели. Константин начинал ей нравиться. Это, без сомнения, город хороших ремесленников и женщин, которые с радостью выполняют свой долг, следят за мебелью и стенами жилищ. Двери отделаны - само совершенство. Она провела рукой по дверной панели - дерево или искусственный материал? - и улыбнулась. Поверхность двери была очень гладкой.
А потом она заметила, что ни на одной двери нет замка.
