Оправдывая отрицание обязательности устного исповедания грехов перед служителем церкви для прощения грехов, протестанты указывают, что молитвой веры, при внутреннем лишь раскаянии, можно испросить прощение грехов (Мф 7, 7–8; Ин 16, 23; Иак 5, 15), что Евангелие указывает и примеры того, когда некоторые по молитве получили прощение грехов, без исповеди, напр., мытарь, благоразумный разбойник, грешница, омывшая ноги Спасителя слезами, расслабленный, что прощающий человека грешника есть Бог, а Ему ведомы человеческие прегрешения и без исповедания грехов перед духовником, что однако если кто чувствует потребность в такой исповеди, может удовлетворить ее как перед духовником, так и перед другим христианином, напр., отцем, другом, умудренным опытом жизни старцем и т. п., что исповедь непременно перед служителем церкви слишком тяжела, стыдна, противоестественна, a И. Христос учил, что бремя Его легко есть и пр. На такие рассуждения достаточно заметить следующее. Евангельские примеры прощения Богом грехов по молитве веры, без исповедания грехов, были до установления этого таинства, во времена видимого пребывания Господа с людьми; прощение грехов даровалось непосредственно Самим Богом и Христом-Сердцеведцем, не имевшим нужды в исповедании кающимся грехов своих, чтобы даровать ему и прощение и врачевание. Установление же Им для отпущения после Его видимого удаления на небо верующим их грехов и их врачевания особого таинства показывает, что молитва и таинство покаяния нисколько не исключают друг друга. Напротив, они находятся между собой в самой тесной связи и взаимно пополняют друг друга. Грешнику естественно в слезах сокрушения и раскаяния просить небесного помилования и прощения. Раскрытие пред Богом в молитвенном исповедании своих немощей и падений естественно облегчает состояние души, совесть находит некоторое успокоение, но и только, — большего значения такой исповеди {стр. 218} дать нельзя. Кающийся, чтобы не впасть в самообольщение, имеет нужду и во внешнем, высшем свидетельстве ο том, что ему прощены грехи. Успокоиться, молитвенно исповедав Богу свои грехи, он не может. Очевидно, нужна исповедь — исповедь чрезвычайная, имеющая основания сверхъестественные и такое же сверхъестественное удостоверение в прощении грехов, что и дается лишь в христианском таинстве покаяния. Естественно человеку открывать свою душу, свои чувства и дела, свои недуги и падения ближнему, но это не может заменить таинства покаяния. Ближние, не имея власти вязать и решать, так же не могут отпустить грехов другому, как не может человек отпустить сам себе собственных грехов. Говорят еще, что естественное чувство стыда восстает против устного исповедания грехов. Правда, самолюбие действительно возвышает свой голос против исповеди. Но самое-то исповедание своей греховности, как бы оно ни было тяжело, целебно и спасительно для человека, и чем оно полнее, глубже, решительнее, искреннее, тем полнее его благодатные плоды.

Близко к общепротестантским воззрениям и учение Англиканской церкви ο покаянии. Правда, в «Членах веры» оно называется «таинством», но таинством не «евангельским» (XXV гл.). Особого чина таинства покаяния с тайной исповедью, сопровождаемой разрешением грехов, англиканство не имеет. На практике в англиканстве существует и общее исповедание грехов по установленной форме и частная исповедь, но она не обязательна. В том и другом случае исключительно лишь священнику предоставляется право произносить разрешение от грехов, при общей исповеди — в общепротестантском духе. В последнее время и старокатолические воззрения на покаяние стали приближаться к общепротестантским.

Власть и право совершать законно таинства и вообще власть пастырства принадлежит не всем без различия верующим в {стр. 219} И. Христа. но пастырям церкви, епископам и пресвитерам. Свое достоинство и власть низводит в таинствах благодать Св. Духа они не сами усвояют себе, а имеют от Господа Иисуса и Духа Святаго через особое видимое священнодействие, называемое таинством священства или рукоположением (χειροτονία). Священство, как таинство, есть такое священнодействие, в котором через молитвенное возложение архиерейских рук на голову правильно избранного и посвящаемого низводится божественная благодать, сообщающая ему божественное полномочие и силы совершать таинства и пасти стадо Христово (Катих.).

Богоустановленность таинства священства предполагается богоучрежденностью и значением самой иерархии новозаветной церкви. Иерархия учреждена в церкви, чтобы быть орудием действований Духа Св. в таинствах, в учительстве и в управлении церковью, и чтобы через нее, по преемству от апостолов, принявших Духа Св. от И. Христа, ток благодати непрерывно разливался от источника — Христа и на отдаленные от Него временем и расстоянием народы. Очевидно, что поставление лиц, призываемых быть орудием действований Духа Божия, может быть производимо Духом же Святым, а не людьми, следовательно, и способ поставления должен быть особенный, божественный, таинственный и при том видимый.

Писание содержит и положительные указания на установление И. Христом особого священнодействия, через которое Дух Святый поставляет избранного на служение церкви. Прежде всего, можно выводить это из евангельского рассказа ο действиях верховного Первосвященника по отношению к апостолам. Евангелия указывают, что не вдруг, а постепенно совершалось посвящение апостолов на дело служения. И. Христос призвал сначала отдельных мужей (напр. Филиппа, Нафанаила, Симона, Андрея, Иоанна), потом из числа Своих учеников избрал двенадцать мужей, ихже и апостолы нарече, и дал им полномочие проповедовать приближение царства Божия и силу изгонять бесов и врачевать болезни. При призвании и избрании апостолов на служение христианству, конечно, еще не могло быть {стр. 220} посвящения в церковном смысле. Но после Своего воскресения, подтверждая посланничество в мир апостолов, И. Христос говорил им: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы. И сие рек, дуну и глагола им: приимите Дух Свят; имже отпустите грехи, отпустятся им, и им же держите, держатся (Ин 20, 21–23). Наконец, перед вознесением Он вывел их из города и воздвиг руце (επάρας τάς χείρας) благослови их (Лк 24, 50). Эти дуновение и благословение знаменательны. Дуновение со словами: приимите Дух Свят и в связи с посланничеством их на дело служения всему миру, нельзя понимать за просто ничего не значащее действие, а правильнее видеть в нем иерархическое поставление Самим Спасителем Своих учеников и дарование последним того Духа, Который пребывает известным Своим дарованием только в иерархии, но не дарование всей полноты даров Св. Духа, излившихся на них в день Пятидесятницы. Знаменательно и благословение с воздвижением рук, преподанное апостолам при вознесении Спасителя. Оно не есть рукоположение в строгом смысле, но оно не есть обыкновенное прощальное благословение: оно было символом вечного соприсутствия Его с учениками, символом последних слов Его: се Аз с вами во вся дни до скончания века, и символом весьма знаменательным, показывавшим, что благодатное освящение Его должно было простираться не на одних апостолов, а и на преемников их, которых апостолы посвящали не сами собою, а благодатью и властью Христа, действуя как Его орудия. В дуновении с сообщением Духа Св. и благословении Спасителя, таким образом, надлежит видеть установление особенного таинственного способа поставления на иерархическое служение и первообраз к посвящению апостолами своих преемников через возложение, короче — установление священства, как таинства.

Апостолы действительно и совершали посвящение на пастырское служение через особое священнодействие — рукоположение, соединявшееся с сообщением особенных благодатных даров. История свидетельствует, что и в церкви после апостольского века поставление на иерархическое служение совершалось не иначе, как {стр. 221} через особое священнодействие — руковозложение, и руковозложению было усвояемо значение таинства. Это видно не только из свидетельств отдельных отцев и учителей церкви (преимущественно в наставлениях ο священстве и толкованиях на Писание), но и из постановлений соборов (I Вс. Соб. 4 и 19 пр.; IV Вс. Соб. 2 пр.), и сохранившихся древних чинов рукоположений (напр. в Пост. ап. VIII кн.). Таинством признается священство и во всех христианских обществах Востока, еще в древности отпавших от кафолической церкви.