– Кто?..

– Простите, в мир, где всё это доступно единицам. Вы уверены, что эти сотни тысяч, а то и миллионы захотят вернуться к прежней жизни? Ведь они уже понимают, что в вашей системе блага принадлежат избранным, это элемент касты, неотъемлемый атрибут, как ваше личное оружие, как оно, танглей? – про это Николай брякнул наобум, вспомнив все тот же Китай или Японию, где меч воина был чем-то вроде сакрального символа. – Вы реально думаете, что они захотят нырнуть обратно в это болото?

– А-а.

– «Бэ», Диана, «бэ». Из-за косности вашей системы, отсутствия разнообразия, как правильно заметила Инге, у вас совершенно не выработались такие науки, как политология и футурология. У вас просто нет базы для построения прогнозов, нет опыта. А у нас он есть. И поверьте, как только такое общество, как у вас, получает глоток свежего воздуха, начинается его распад, саморазрушение. По идее, ваши Маршалы просто обязаны были уничтожить все записи и данные о переходе. Чтобы никто. Никогда. Не смог проникнуть через барьер. По идее… По идее, нам и воевать-то с вами не надо, нам достаточно пустить вас, дать вам одну, две системы – и живите. Дальше вы сами свергнете своих Маршалов и спустя пятьдесят лет, от силы – сто, придёте в Совет с просьбой принять вас в ТС. Но вы на нас напали. Не вы конкретно. Вы воин, вы исполняли приказ. Ваши Маршалы. Теперь им придётся отвечать. Сначала перед нами, а потом и перед вами, если доживёте.

– Но.

– Да нет никаких «но»! У нас сотни планет и народов, опыт отношений накоплен тысячелетиями. Опыт развития. А вы из состояния перманентного застоя ломанулись вперёд. Не важно, одержите вы военную победу или нет, вы уже проиграли, ваша система уже рухнула. Скоро мы прилетим на Теллур, и я отведу вас в харчевню. Покушаем свежепожаренного на углях мяса, а потом полетим на морской курорт. Вы увидите, что это доступно любому! И вы мне скажете – хотите вернуться или нет.

– А если захочу?

– Да запросто. Никто вас удерживать не станет.

Две пары чудесных глаз снова уставились на Николая. Сначала в них читалось изумление, а потом в карих появилось этакое восторженное недоверие. И понимание. Инге сообразила. Диана – пока нет.

Но он знал, что никуда в итоге Диана не улетит. Сначала будет считать себя агентом в стане врага, а потом. Лаан-Диана не дура и не фанатик. Да у них нет фанатиков, Николай в этом практически не сомневался. Этим Маршалам даже не нужно промывать мозги гражданам. Зачем? Альтернативы-то всё равно нет, от слова «совсем». И как только Диана её получит.

Николай улыбнулся. Ну, Адмирал, ну и жук.

Всё хорошо, что хорошо кончается. Конечно, Инге долго в себя приходила, да и по остальным ребятам история на Нове неслабо так шарахнула, но в итоге отлично всё получилось. И до дома мы без приключений долетели, потому что главный поставщик космических беспредельщиков вёл себя тише воды, ниже травы, и, похоже, будет сидеть в таком режиме ещё долго.

Вообще-то у Дантея, конечно, флот неслабый. Был. Нет, с террянским, теллурианским или даже марсианским не сравнить, но и там не весь флот Марса отметился. Парни работали чётко, противник и глазом моргнуть не успел, как практически всё, что было в системе, распылили на атомы. Кроме пассажирских лайнеров, конечно.

Почему «практически всё»? Ну, кто-то же должен был передать сообщение и позвать на помощь. У страха глаза велики, сигналы шли панические: мол, всё, труба, атакуют саму планету и всё такое. И в итоге если не все, то многие «заинтересованные лица» к Дантею на выручку пошли. На что и был расчёт.

Пираты те ещё персонажи, благородством там и не пахнет, но потерять единственную базу, где можно жить, не боясь, что вот прямо сейчас на твою голову свалятся галполы, или, чего хуже, «барсы» – смерти подобно. И если что-то случится с Дантеем, вся эта публика окажется в полной жо… Там, в общем, и окажется. Где тогда пополнять ресурсы, проводить калибровки излучателей и юстировку гиперприводов? Где нанимать экипаж, опять же? Можно рвануть в Дикие миры, но. Но они потому и дикие, что непонятно, чего ожидать в любом из них.

Так что нашлись «спасатели». Кто выходил поодиночке, кто группами, было даже два реально организованных выхода. А их уже ждали.

Короче, летелось нам спокойно и без проблем, всегда бы так. А скучать некогда, работа на корабле всегда найдётся. Мы с Вовкой занимались вооружением, Инге, Том и Алада возились с настройками, отлаживая всё до идеального совершенства. Хотя наш кораблик каким-то образом, подозреваю, не без участия этого прохвоста Том Тома, стал очень умным и разговорчивым, вносить такие изменения сам в себя он не мог. Вернее, не могла: все почему-то решили, что Алада – девочка. Может, из-за женского голоса системы оповещения, а, может, ещё почему.

Кстати, о Томе. Что-то он последнее время словно не в себе. Нет, в целом всё с ним нормально, всё-таки он многозадачный и вершина развития разума, но я-то чувствовал, что у друга в его кибермозгах бардак. Так что выждал подходящего момента и спросил:

– Давай, колись. Что случилось?

– Я не понимаю своего поведения, Командир. Вроде бы с Капитаном всё разложили по полочкам, пока на Нову летели. А потом Алада. И я.

О да, Инге мне рассказала про эти душещипательные беседы о природе человеческих эмоций. Ничегошеньки я из этого пересказа не понял, если честно, кроме того, что Том пытался понять, что такое чувства и откуда они берутся. Вот интересно, почему он философствует с кем угодно, только не со мной? Хотя понятно, не хочет, чтобы я отвлекался на эти самые эмоции в случае необходимости. Но сейчас Тому явно нужна помощь.

– По-моему, ты просто трусишь. Это нормально.

– Трушу? Вот и Капитан сказала то же самое. Я считал, что страх – негативное чувство. Но в данном случае он явно позитивен. И я не понимаю.

– Страх разный бывает. Иногда страх – это защитная реакция. Так что тут всё верно, он положительный.

– Ты говоришь почти как я, Командир. Это радует. Но что положительного в боязни ответственности?

– То, что ты её осознаешь, и что у тебя есть сомнения. Раз есть сомнения, значит, ты способен всё обдумать и побороть их. Страх – это предупреждение, что надо сначала просчитать и проверить всё, а потом действовать, – да уж, похоже, растерялся Том порядком. Даже не сообразил, что я ему его же рассуждения, про рациональный и иррациональный страх, выдал. Но я, честно сказать, не очень понимал, чем Тома так напугало появление ещё одного полноценного ИИ. Он же, помнится, всё жаловался на одиночество и отсутствие адекватного собеседника, а тут вдруг не знает, что делать? Забавно вышло.

– Страх не надо перебарывать, чтобы перестать бояться? – с каким-то сомнением уточнил Том.

– У нас был… Да ты помнишь Грина, нашего сержа.

– Конечно. Погиб на выбросе в самом конце.

– Так вот, каждый раз у него тряслись поджилки перед стартом, и потому он всё время тщательно проверял всё, что только можно, строго по уставу. А в последний раз. В последний раз он почему-то проверил нас, а сам разбился. Перед этим хвастал, что поборол страх и больше не боится идти на выброс.

– Вы, мягкотелые недооцениваете свой мозг, – о, узнаю старину Том! В норму пришёл, что ли? – Это крайне продуктивная система, способная делать анализ на основе целого ряда косвенных факторов. Если бы вы внимательнее относились к тому, что транслирует вам ваш мозг, многих проблем смогли бы избежать. Так, Командир, я откорректировал программы в соответствии с новыми возможностями Алады, по выходу с энергокуба мы получаем плюсом семнадцать целых, девяносто две сотых процента. Также мы отладили работу систем охлаждения, что даёт нам ещё три-четыре процента на каждом стержне излучателя.

– Прекрасная работа, ребята.

Нет, на самом деле, почти двадцать процентов энергии сверх расчётной – это ещё один сюрприз неприятелю. А на стержни. У-ух, это вообще красота. Так что к моменту отстыковки от «Цируса» мы с Томом и Вовкой отладили наше вооружение так, что душа радовалась. Вовка, кстати, от Тома поначалу не то чтобы шарахался, но косо на него поглядывал, а потом привык вроде. Ну и хорошо. Короче, когда прозвучала команда «По местам стоять!», конфигурацией полей и излучателей Алады мы были вполне довольны.